Виталий Федоров - Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969

Дальше дорога становилась всё круче. На склонах леса уже не было. Само ущелье свернуло почти под прямым углом, и метров через двести мы вышли на плоскогорье и вскоре увидели заставу, где вскоре и оказались, благо, вверх подниматься было больше не нужно. Итого пешком мы преодолели около двадцати пяти километров, при этом поднявшись вверх километра на полтора. Учитывая, что комендатура находилась на 1500 метрах над уровнем моря, в сумме получалось около трёх километров. Этот путь мы прошли без единого привала.

Вот мы и на заставе… Всего нас прибыло восемь новобранцев. Встретил нас старшина заставы, который был старшиной не только по должности, но и по званию. Проведя нас в казарму, он указал на вешалку, предложил раздеться, обратил наше внимание на койки, приготовленные для нас, и предложил выбирать самим, где будет чья. Потом старшина провёл нас на кухню, подвёл к раздаточному окошку:

– Кушайте, что вам подадут. Если кому не хватит – дадут добавки, хлеба вдоволь. После ужина можете ложиться отдыхать, до утра никто вас не потревожит.

Старшина ушёл. Мы были уставшими и голодными – шли-то без обеда. Поэтому сразу дружно накинулись на еду. Хлеб оказался плохого качества: ржаной, кисловатый и плохо пропечённый. Но зато его было много. А на третье блюдо к чаю было сгущённое молоко – для меня доселе невиданное лакомство. Мы ещё не закончили пить чай, как Миша Максимов встал со своего места и говорит:

– Нам служить вместе долго предстоит. Давайте, что ли, прямо здесь, за этим столом познакомимся.

Все молча закивали в знак согласия. Он продолжил:

– Мы все из Свердловской области. Я представляю вам своих товарищей, с которыми на учебном был в одном отделении. Справа от меня Виктор Фёдоров из Талицкого района, слева – Иван Панин из Дегтярки. Михаил Максимов из Красноуральска. Надеюсь, и другие назовут себя.

Миша сел. Первыми поднялись и представились двое парней из Белоярского района – Виктор Соловьёв и Иван Упоров. Затем себя назвали Александр Копытов из города Нижние Серги и Сергей Ивонин из Ревды. Вставший следом за ними неожиданно сказал:

– А я не ваш земляк, да и не новобранец вообще.

Максимов удивился:

– Но ты же с нами пришёл?

– Да, – ответил тот. – Но я ваш товарищ, можно сказать, по несчастью. Поэтому, если хотите, назову себя.

– Конечно, хотим, – закивали все, уставившись на него с любопытством.

– Я Владимир Ветров из Москвы. Направлен на Кюмбет на исправление за провинность, какую – не скажу.

Был Владимир Ветров красивым мужчиной атлетического сложения. Он уже отслужил два года в Ахалцихе в маневровой группе. Вопросами его пытать никто не стал, и Максимов, снова встав, провозгласил тост «за знакомство». Мы стукнулись эмалированными кружками и, смакуя, допили остатки остывшего чая.

Пока мы ужинали, начальник провёл «боевой расчёт». Как только он закончился, на кухню стали заходить наряды, пришедшие с границы, и солдаты, готовящиеся в наряд в ближайшие часы. Нам пришлось вставать с насиженных мест в столовой и идти готовиться ко сну.

«Отхожее место» оказалось на улице, метрах в пятидесяти от казармы. После прогулки отправились на свои койки. Мы с Иваном выбрали второй ярус, я – угловую кровать, а он – рядом, через проход между койками, чтобы можно было в свободное от наряда время поболтать. Мы с ним немного поговорили о первых впечатлениях и скоро заснули.

Ночью я проснулся от жестокой изжоги и сразу понял – это из-за плохого хлеба, которого я съел многовато. До утра я промучился, и заснуть снова мне так и не удалось.

Утром нас поднял с постели дежурный по заставе. Он подходил к каждому и деликатно, практически шёпотом, просил подняться и тихо одеваться. Дело в том, что большинство пограничников пришли из ночного наряда и ложились спать, а некоторые уже спали. Как мы потом узнали, так будили всех и всегда, кроме случаев тревоги.

Дежурный привёл нас в сушилку, где находился умывальник, курилка, и сушилась мокрая одежда и обувь. В печке там всегда поддерживался огонь. После умывания мы пошли в столовую, пока ещё все новобранцы вместе. Но дежурный тут же пояснил, что впредь в столовую каждый будет ходить самостоятельно.

Когда мы завтракали, в столовую зашёл начальник заставы и поздоровался с нами:

– Здравствуйте, товарищи солдаты!

Мы все резво вскочили с мест и вытянулись «во фрунт»:

– Здравия желаем, товарищ старший лейтенант!

– Сидите, сидите, кушайте, – ответствовал он и ушёл в свой кабинет. Его звание, имя и фамилию мы заранее узнали у старослужащих: старший лейтенант Иван Кириллов.

Пока мы завтракали, он вызвал в свой кабинет старшину и каптенармуса и дал им указание обеспечить новичков всем необходимым для несения службы на границе:

– Сегодня вечером они пойдут в наряд. А сейчас двоим выдайте лыжи и палки, – и он заглянул в список. – Вот, Фёдоров и Соловьёв пойдут со мной для знакомства с участком.

Когда нам передали распоряжение начальника, мы быстро оделись и вышли на улицу. Каптенармус нам принёс лыжи и лыжные палки. Мы с Витей стали примерять незнакомые крепления к своим кирзовым сапогам. Такие крепления назывались полужёсткими. Я с трудом подогнал их к своей обуви. На лыжах я не ходил уже лет пять, последний раз – когда-то в школе, и то на чужих. Осмотрелся: кругом белым-бело, день солнечный, морозный. Появился наш командир, вооружённый пистолетом, одетый в солдатскую куртку, как и мы. Он быстро надел свои лыжи, скомандовал:

– За мной, не отставать!

Мы ответили дуэтом:

– Слушаюсь!

Только вот выполнить приказание оказалось для нас невыполнимой задачей. Где уж тут «не отставать», когда он сразу заработал в полную силу и довольно быстро стал от нас уходить, будто спортсмен на соревнованиях. Пройдя до ущелья, он начал подниматься «ёлочкой» по крутому склону горы. Поднявшись почти до вершины, начал спускаться зигзагами, как горнолыжник. Он спустился до подножия горы, и тогда только мы туда подошли. Начальник заставы не высказал никакого неудовольствия нашим отставанием. Судя по всему, он не только проверял нашу лыжную подготовку, но и то, как наш организм чувствует себя в разреженном воздухе под нагрузкой.

– Мы с вами стоим на стыке с одиннадцатой заставой, – начал говорить и показывать он. – Это правый фланг нашего участка. Граница проходит по вершине горы, перед которой мы стоим, то есть по водоразделу хребта. По ту его сторону находится турецкая территория. Сама граница обозначена пограничными столбами, которые стоят вперемежку с турецкими. Наши столбы имеют чётные номера, а турецкие – нечётные. На каждом столбе закреплены государственные гербы: на нашей стороне герб Турции, а на их стороне – герб Советского Союза. А теперь пойдём на другой фланг.