Александр Лавров - Варяги и Русь

Видел он, что слова своего обратно не возьмешь, своей княжьей части, добровольно пред походом уступленной, насильно не вернешь. Он и вспомнил об оскорблении, нанесенном его супруге древлянским князем в его отсутствие.

«Чего же я в самом деле, — размышлял он, — сам из своих рук поживу упускаю: обещал я Ольге привести ей обидчика, да вот где его возьмешь-то, не таков хитрый Мал, чтобы дома засиживаться; ищи его, что ветра в поле, а когда другого-то случая дождешься!.. Так если Мала нет, с его народа следует виру за оскорбление взять, пусть древляне узнают, как киевскую княгиню обижать… Вот я их проучу…»

Известно было Игорю, что не оставалось в древлянской земле ратных людей — все они ушли с Малом, — а потому не стоит даже и дружины всей с собой брать.

Вот и обратился он к дружине своей с княжьим словом.

— Известно вам, храбрая дружина моя, пусть будет, — сказал Игорь, — что пошел я в поход не для полюдья одного, а и для того, чтобы наказать древлянского князя Мала, который обидел княгиню нашу, потому и надумал я вернуться опять в древлянскую землю, а так как князя нет, то желаю я наказать за его вину народ древлянский. Пусть знает он, как стольный киевский князь ищет обиды свои. Жаль мне и вас в беспокойство вводить, потому отпускаю я вас всех, возвращайтесь вы в Киев подобру-поздорову; за меня не бойтесь, я в сопровождение себе только отроков возьму, которым к ратному делу приучиться надо.

— Ой, князь, — прервал Игоря один из дружинников, — как бы тебе от древлян худо не было, народ этот — зверь лютый!..

— Не страшны они… Сами видали, каковы они теперь без Мала своего! Тише воды, ниже травы, а как я вам говорю, так и быть должно.

— Твое дело, — согласились дружинники, которым и самим хотелось поскорее вернуться в Киев, — ты князь — тебе виднее.

Игорь был очень доволен, когда остался с отроками да небольшим количеством не пожелавших его оставить воинов.

«Так-то оно и лучше будет, — думал он, — с этими нечего особенно и чиниться. Отрокам в дележе доли не полагается, а остальным можно понемногу дать, так что все, что соберу теперь с древлян, у меня останется…»

Не предвидя угрозы, отправился Игорь вновь в древлянскую землю. Беспечен он был до того, что не послал даже своих разведчиков.

Возвратился в это время в свою родную землю, в леса свои Мал, князь древлян. В ярость пришел он, когда узнал, что его заклятый враг полюдье собрал. Так велика была его ярость, что хотел он помчаться вслед за киевским князем, да только старики его удержали.

А тут к ним весть пришла: возвращается киевский князь в землю древлянскую.

— Зачем это он? — с удивлением спрашивали по городам и весям древлянским.

— Неужто добирать хочет?

Мал без совета со старейшинами собрал свою дружину и помчался навстречу князю.

А тот, ничего не подозревая, шел через леса, торопясь добраться до богатых древлянских городов.

И не заметил Игорь, как наехал на засеку; не успел он еще приказать разобрать ее, как засвистали стрелы, зазвенели мечи, раздались крики древлян. Игорь и сообразить не успел, в чем дело, как оказался уже крепко-накрепко связанным, а дружина его вся на месте полегла.

— Здравствуй, Игорь, — сказал подошедший Мал, — ты опять после полюдья вернулся?

— А ты зачем мою княгиню обидел?

Мал засмеялся…

— Что же, смейся… Только знай: Ольга за меня отомстит…

Древлянский князь опять захохотал.

— Ты так думаешь, Игорь?

— Не думаю, а знаю. А умереть-то я сумею…

— Так я такую тебе смерть придумаю, — закричал Мал, — какой горше и не бывало!..

Игорь был убит.

Совершив злодеяние над князем, которому он был обязан повиновением, древлянский князь Мал понял, что это не может пройти ему даром.

Киев был далеко; туда вести о гибели Игоря могли прийти еще не скоро, а старейшины в родовом городе Мала Искоростене не давали разрешения своему князю на это преступление, а потому прежде всего Малу приходилось уладить дело с ними.

Один, без дружины, примчался он в Искоростень.

Там было уже известно, что натворил князь.

— Ой, лихо, ой, беда нам, беда всей земле древлянской! — раздавалось по всему городу.

В Искоростень сошлись все старейшины древлянских городов. Старейшины были не на шутку встревожены. На искоростеньской площади целыми днями не прерывались совещания. Тревога старейшин передавалась и в народ. Вспоминали «примучивания» Вещего Олега, а про Ольгу давно уже шли слухи, что своим нравом она в воспитателя своего супруга.

— Не помилует Ольга-то за такое дело! — говорили в народе.

— Еще бы помиловать!.. За такое дело кто же милует?

— Биться придется…

— Вестимо, что придется, а нам киевлян не одолеть… Киев силен, у него ратей много…

— Эх, Мал, Мал!.. Такую беду натворил…

— А ведь с Игорем-то в дружбе он был!

— Потом враждовать стали; из-за их вражды и нам, древлянскому народу, плохо приходится…

— На площадь бы Мала позвать, к ответу…

Но Мал не обращал внимания на эти крики; он шел к старейшинам, надеясь повернуть все дело в свою пользу.

— Что ты сделал, княже? — встретили его собравшиеся на искоростеньской площади старшины.

— А что я сделал?

— Погубил ты древлянскую землю! — сказали в отчаянии старейшины.

В ответ им Мал презрительно засмеялся.

— Слушайте, отцы, — сказал он, — если волк повадится овец таскать, то он перетаскает все стадо, если не убить его. Так вот и тут. Игорь — это жадный волк. Он расхитил бы всю нашу землю, и вот, оберегая вас же самих, я убил его… Безопасен он нам теперь.

— Прав князь, прав! — раздались голоса тех, кто был помоложе.

— Собрал одно поморье, зачем было идти опять за другим?

— Сам виноват киевский князь, а не наш…

Однако старики думали совсем по-другому.

— Пусть и поступил Мал справедливо, но зачем он убил Игоря не в честном бою?

— Чего разбирать было?

— Как чего! Если бы бой честным был, никто за князя мстить не стал бы, а теперь жди мести…

— Кому мстить за него?

— У Игоря сын остался…

— Что сын… Сын его Святослав только подрастает, без пестуна ни на шаг…

— А пестун-то кто?

— Свенельд.

— Вот то-то и оно… Свенельд да Асмут десятка Игорей стоят… Да и не одни они в Киеве верховодят…

— А кто же еще?

— Ольга!

— Чего о ней говорить… Бабы в счет идти не могут…

— Да не такие, как киевская княгиня…

— Чем она не такая?

— Она там и Свенельдом, и Асмутом, и всем народом вертит, как хочет… И умна она при этом… Олег мудрый был, а она будто дочь ему… Она одна отомстит, и ее месть горше для нас будет, чем если бы Свенельд с Асмутом за это взялись… С ними сговориться или откупиться можно, на то они и бояре, а Ольгу ничем не купишь.