Дмитрий Петров - Юг в огне

— А где же ваши старшие? Что-то никого не видать?

— Мама умерла месяц тому назад, — печально сказала она. — А отец ушел в соседний хутор по делам. Завтра придет… А мы вот остались вдвоем с братишкой Гавриком, — кивнула она на кровать, где спал белоголовый мальчик лет десяти…

Едва только забрезжил рассвет, как Подтелков начал будить товарищей:

— Вставайте, друзья!.. Сейчас будем ехать…

Все быстро поднялись, умылись и стали собираться в дорогу. От Зины Подтелков узнал, что в селе Поляковке все еще существует Совет. Он обрадовался:

— Вот это здорово! Значит, тут еще есть советская власть. Пойдем, Мрыхин, к председателю Совета, попросим лошадей взамен павших.

— Пойдем, — охотно согласился тот.

Они расспросили у Зины, где найти председателя Совета и отправились к нему. Председателя они застали дома. Он чем-то сильно был встревожен и собирался уходить.

Подтелков изложил ему свою просьбу. Председатель Совета, высокий, усатый крестьянин лет пятидесяти, выслушав его, с раздражением проговорил:

— Не было беды, так вы ее нам приволокли. Каких там к чертям вам лошадей! Куда вы поедете? Поглядите вон, — повел он их во двор и указал на бугор. — Это что?

Подтелков посмотрел в бинокль на бугор — и у него дрогнули руки. Весь бугор, как кишащими муравьями, был усыпан всадниками. Он посмотрел на другую сторону села, там — тоже.

— Да, — опуская бинокль, вздохнул Подтелков. — Ехать некуда. Мы отрезаны.

— Что же теперь делать? — испуганно вырвалось у Мрыхина.

— Беда, — тоскливо проговорил председатель. — Не было вас, жил я спокойно… А теперь пришли вы вот — и вам крышка, и мне… Попробую послать я к ним своих хохлов. Пусть скажут, что казакам надо от нас… А вы идите к своим и ждите. Приедут мои делегаты, я вам тогда скажу. Заметив нерешительность на лицах Подтелкова и Мрыхина, грубовато добавил: — Меня-то вам нечего бояться, не подведу. Сам, небось, большевик. Собирайтесь все вместе и ждите.

Когда Подтелков и Мрыхин подошли к своим подводам, казаки экспедиции уже были все в сборе. Встретили они их встревоженными взглядами.

Лагутин, Востропятов, Прохор и Кривошлыков сидели на бревнах, у плетня, Кривошлыков по-прежнему кутался в шинель.

— Ну, что, Федор? — слабым голосом спросил он.

— Дела плохи, — мрачно сказал Подтелков. — Беляки со всех сторон обложили хутора.

— О, черт побрал! — дрогнувшим голосом выругался Лагутин. — Что будем делать?

— Пробиваться с оружием в руках! — вскакивая и лихорадочно поблескивая глазами, воскликнул Кривошлыков. — Другого выхода нет.

— Председатель Совета послал делегацию к казакам узнать, что им надо от нас, — сказал Подтелков. — Как вернутся, тогда решим, что предпринимать…

Часа через два пришел председатель Совета с двумя местными жителями фронтовиками.

— Дела неважные, казаки, — проговорил он мрачно.

Все встревоженно, выжидающе смотрели на него.

— Посылал я пятерых делегатов к казакам, — продолжал председатель. Вот они тоже ходили, — кивнул он на своих спутников. — Так казаки, подлюги, обыскали их, плетей всыпали им да и проводили назад в хутор, приказали, чтоб мы обезоружили вас да выдали им. А ежели мы этого не сделаем, то грозятся сжечь наш хутор. Вот они какие, дела-то… Пришли мы просить вью, казаки, выезжайте ради бога с нашего хутора… Там, в поле, что хотите делайте, а нас вы не втягивайте в это дело… Пожалейте наших детей да старых людей…

— Федор, высылай к казакам делегатов, — сказал Мрыхин Подтелкову. Надо миром порешить. Небось, они такие же казаки, как и мы. Неужто будут нас убивать?

— Пошел к дьяволу! — вскипел Подтелков. — С кем это мириться? С контрреволюционерами да офицерами? Ни за что!.. Товарищи! — крикнул он казакам, стоявшим группами вокруг подвод. — Вам уже известно, в каком мы оказались положении. Предлагаю с боем вырваться из окружения. Кто со мной?.. Становись ко мне!..

За спиной Подтелкова выстроились Прохор, Востропятов, Лагутин и еще десятка два решительных, мужественных казаков. Поеживаясь от озноба, пожелтевший от лихорадки, к Подтелкову, пошатываясь, подошел Кривошлыков.

— Я тоже с тобой.

— Вояка ты мой милый! — растроганно обнял его Подтелков. — Сядь, Миша, на телегу… Ты не бойся, мы тебя ни бросим… Так что же, больше никто не хочет? — окинул он гневным взглядом потупившихся казаков. — Эх вы, трусы!..

— Брось, Федор, укорять, — сказал Мрыхин. — Что мы можем сделать? Ты глянь вон, — махнул он на бугор. — Их ведь там тьма-тьмущая. Побьют — и все… Надо с ними добром договориться… До кровопролития нельзя допускать.

— Иуда! — с презрением посмотрел на него Лагутин.

— При чем тут иуда? — смутился Мрыхин. — Зачем же зря погибать?

Теперь уже и отсюда хорошо было видно, как на бугре разъезжали всадники. Некоторые из них, нацепив на пики белые платки, размахивали ими.

— Видите, — указал на них Мрыхин. — Они миром хотят порешить дело с нами.

И как бы в подтверждение его слов в конце улицы, развевая белым полотнищем, показалась группа всадников. Быстро приближаясь к экспедиции, они весело кричали:

— По мирному к вам, станичники!.. По мирному!

— Я ж говорил, — ликующе воскликнул Мрыхин. — Со своими казаками всегда можно договориться.

Подъехали казаки с белым полотнищем. Подтелков пытливо оглянул их. Судя по внешнему признаку, все они были фронтовики.

— Здорово, станичники! — приветствовали некоторые из них.

— Чего вы, братцы, повзбулгачили народ? — засмеялся молодой красивый урядник, подъезжая к Подтелкову на высоком рыжем жеребце. — Все станицы и хутора как все едино с ума посошли. Побросали дома и добро, поскрывались в степь… А кто из вас сам Подтелков-то будет, а?

— Я, — выступил тот из толпы. — Чего хотел?

Урядник оценивающе окинул взглядом крепко сбитую высокую фигуру Подтелкова.

— Поедем, Подтелков, с нами, к нашим казакам, — сказал он. — Там порешим миром, как быть.

Подтелков задумался, не зная еще, как поступить.

— Езжай, — шепнул Мрыхин. — Половину из этих казаков мы оставим у себя заложниками за тебя.

Положение складывалось серьезное. Подтелков видел, что большинство казаков из его экспедиции склонно пойти на мирные переговоры с окружившими казаками и ни за что не согласится с оружием в руках пробиваться через их кольцо. Что он может сделать с двумя десятками преданных ему людей, решивших дорого продать свою жизнь? Все погибнут — и только. Может быть, действительно, можно какими-то дипломатическими хитростями обойтись по-мирному, без крови. Надо попробовать.

— Ладно, — согласился он. — Поеду.

Кто-то из прибывших казаков подвел Подтелкову лошадь. Подтелков вскочил в седло и в сопровождении красивого урядника и двух казаков поехал на переговоры за хутор.