Вадим Полуян - Кровь боярина Кучки (В 2-х книгах)

Ох, и чмыркнули [268] [268] ЧМЫРКНУТЬ - выпить. мы с Первухой! - не унимался Нечай. - Святославушка меня к ручке допустил. Все простил, окаянный! Велел по-прежнему вокруг него ездить.

- То есть это что? - опешил Род. - Ты на службу к врагу пошёл?

- Какой он нам враг, Родиславка, чмурила ты этакий? Он нам друг! Только - шш! Знаешь? Молчи!.. Ох, и чмыркнули мы с Первухой, сколько было в измогу! Ещё Павёлко Мухлак нас на хату водил. Черниговский бывалец! А Мавруша-касатка - ах, хороша! Шапка камчатная багрова да шубка баранья под поволокою. Шубка тёплая, испод белый, поволоки тафтяные… Но я - ни-ни! Любострастной болезни [269] [269] ЛЮБОСТРАСТНЫЕ БОЛЕЗНИ - венерические. остерегаюсь, - шёпотом признался Нечай.

Так и заснул обездруженный Род под его воркотанье… Во сне привиделся христианский храм, схожий с церковью Бориса и Глеба в конце Епископской улицы на волховском берегу в Новгороде Великом. В тот храм шёл молиться не славянин оглашённый, а почему-то цыган. «Как тебя зовут?» - спросил Род. Тот ответил: «Доронка».

Едва проснулся юный посол, прежде всего сподобился лицезреть Нечая. Совсельник держал в руках расписную опанку [270] [270] ОПАНКА - деревянная чашка. и жадно пил.

- Поразмыслил я над твоим вчерашним поступком, - приподнялся на локте Род, - решил: так тому и быть. Первый господин - первая любовь. Ничего с этим не поделаешь.

Долгощельский кузнец оторвался от рассола, шумно выдохнул и прищурился.

- Ты ещё не досочился до сути. От поступка моего Ольговичу оброна не будет, а поможье ждётся большое. Вникни: мой Святослав нашему Святославу племянничек!

- Изяслав Гюргию тоже, - напомнил Род.

- Это иной случай, - поморщился Нечай.

Уговорились, что он останется у Святослава Всеволодича в охранышах, заменит канувшего в тартарары боярина Коснятку, Род же, совершив посольство, возвратится к Ольговичу.

В детинце в княжеских хоромах посольник северского супротивника ожидал приёма до немощи в ногах. Принят был не влепоту, а наспех одним Изяславом Давыдовичем при нескольких боярах. Князь стоял, а не сидел. К руке не пригласил. А Род, не знающий посольничьего чина, этим не обиделся. Громким голосом он произнёс затвержённое, как бы сказанное самим Ольговичем:

- Родственники жестокие! Возьмите все, что имею. Освободите только брата Игоря!

В стороне, у входа во внутренние покои, раздался приторно-сладкий голос:

- Ещё при жизни Всеволода Игорь с братцем не давали нам покоя. Требовали Чернигов и волостей его. Сдерживались обещанием Киева и волостей заднепровских. А вернётся Игорь на киевский стол, что Святослава сдержит?

Род, обернувшись на голос, узнал Владимира Давыдовича, что мягко стелет, да жёстко спать. Сухое желчное лицо. И как только его жена-красавица терпит?

Конечно, сказанное Владимиром Черниговским не братний ответ Ольговичу. Настоящий ответ дал другой Давыдович, принимавший посла, - Изяслав:

- Целуй крест, что не будешь ни просить, ни искать брата, а волость держи!

Предусмотрительный Святослав Ольгович загодя снабдил Рода достойной отповедью на такие слова:

- Лучше мне помереть, чем оставить брата. Буду искать его, пока душа в теле!

- Завершай скоморошину, - истиха попросил Изяслава Владимир. - Не начинаем почестной пир. Ждём тебя.

Изяслав мановением руки отпустил посла.

И тут случилась заминка. Посол не уходил, во все глаза смотрел на князя. Изяслав содрогнулся:

- Пошто выпучил буркалы?

Содрогнулся и посол:

- Не верю своим очам - на тебе золотая шапка!

Князь отшатнулся:

- Должно быть, у Святослава добрые люди перевелись. Юродивых назначает в посольники.

Уходя, провидец услышал, как Владимир Давыдович сказал брату:

- Молодой, да ранний! Ишь как представил тебя великим князем! Льстец! Хи-хи-хи…

Изяслав ответно громыхнул смехом.

Смутясь, покидал Род красную хоромину. Надо же было выскочить неосторожным словам! Даже истинное провидение не дело объявлять вдруг. Не каждая лисица поверит, коли предскажешь ей место льва. Род дал себе зарок быть посдержаннее.

В низких дверях он нос к носу столкнулся с неким из здешних детей боярских. Лицо показалось знакомым. Оборотился. Дюжий отрок с хитроватым прищуром из-под нависшей чёлки тоже обернулся. Как было не вспомнить цепкий взгляд того самого посла, что объявлял Святославу Ольговичу об измене Давыдовичей? Тяжко бы пришлось Роду как самозванцу, не подоспей этот черниговец вовремя.

- Кто сей княж отрок? - спросил Род сопровождавшего челядинца.

- Фёдор Кутуз, - был ответ.

Подумалось: этот Кутуз неспроста обменялся взглядом с посланцем Ольговича. Хотя вряд ли в Новгороде-Северском он запомнил юнца, стоявшего наособицу. «Подозрительность - правде мачеха!» - укорил себя Род и тут же опрометчиво позабыл о случайной встрече.

В многолюдном граде Чернигове пригодилась чуткая зоркость лесовика. Род сразу приметил статного кудряша, что издали провожал его от дворцового Красного крыльца до площадных красных рядов. И площадь перешёл следом, встряхивая русыми кудрями. Род заглянул в корчму, мучимый пустотой в желудке. Подошёл к заседке [271] [271] ЗАСЕДКА - стойка в корчме. , заказал у посидельца [272] [272] ПОСИДЕЛЕЦ - продавец за стойкой. ботвинью с огурцами, грибы холодные под хреном. Едва уселся, звякнул колоколец над дверью. Вошёл тот самый кудряш удалец, потребовал ставец [273] [273] СТАВЕЦ - точеная деревянная чашка. со жбаном взвару, присел напротив.

Мысли северского посольника омрачало отсутствие Коснятки в Чернигове. Кречетовать ему в степи неразумно. Такая каша заваривается против его князя, а боярин будет потешествовать? Однако же он предупредил об опасности, волен и отдохнуть. В то же время пышный приезд киевлян, речи с ними не предназначались для Косняткиных глаз и ушей. Неудобного боярина могли хитроумно сплавить подалее от детинца. Да он, умудрённый в усобицах, мог ли опростоволоситься? Род от недоверия к такой мысли даже прицокнул языком. Нет, нельзя покидать Чернигов, не доискавшись Коснятки.

Приняв его цоканье на счёт жаждоутолительного вишнёвого взвара, коего перед северским послом не было, кудряш обратился к застольнику с прибауткой:

- Стоит град пуст, а около града растёт куст, из града идёт старец, несёт в руках ставец, в ставце-то взварец, а во взварце-то сладость! Вижу, боярин, яства ты взял, а о питии позабыл. Не дозволишь ли угостить?

Не дожидаясь соизволения, угощатель принёс от заседки второй ставец и от души наполнил его ароматным взваром.

Род освежился и выразил благодарность.

- С кем Бог свёл, не откроешь ли? - просиял кудряш.

- Третьяк Косолап, - назвался Род, как договорились с Ольговичем.