Игорь Москвин - Петербургский сыск. 1874—1883

– Народец не меняется, – Иван Дмитриевич, наконец, смог вставить слово, – как пять лет тому, как и десять. Алчен и завистлив до чужого добра.

– Вот именно, жаден. Готов с собрата снять последнюю рубашку.

– Ну, – проворчал Жуков, – этому хозяину до последней рубашки,..

– Миша, – с укоризной произнёс Путилин и обратился к помощнику пристава, – что всё—таки стряслось.

– В участок, – лицо Петрова стало серьёзным, сдвинутые к переносице брови добавляли какой—то таинственности словам помощника пристава, – почётный гражданин Котельников дал знать о совершённой в его доме краже. Я сразу же известил сыскную полицию, – и добавил, словно бы оправдываясь, – как предписывает циркуляр градоначальника, сам же выехал на место преступления. – Предвосхищая дальнейшие вопросы, добавил, – к сожалению, не успел толком ничего посмотреть.

– Где хозяин? Афанасий Петрович, если не ошибаюсь? – Как и в былые времена прежде, чем выехать по адресу, где совершено злодеяние, Иван Дмитриевич просматривал бегло сведения о хозяине, жильцах, доме или квартире.

– Господин Котельников расстроены и на вопросы отвечает неохотно, говорит. Вы поставлены искать, так ищите.

– Могу ли я с ним поговорить?

– Пожалте за мной.

– Миша, – обратился к помощнику Иван Дмитриевич, тот понял по одному только взгляду начальника, что стоит заняться обитателями дома.

Хозяин, грузный мужчина лет шестидесяти, сидел в комнате, называемой купцом кабинетом и в соответствии с этим устроенном по его пониманию – стол, покрытый зелёным бархатом, несколько стульев с резными ножками, три шкафа с книгами разных размеров, поставленных кое—как, массивный кожаный диван, на стене портрет Государя соседствовал с портретом хозяина, нарисованным не очень умелым художником.

Господин Котельников восседал за столом, именно, восседал, а не сидел. Перед ним стоял наполовину опорожнённый графин, рюмка, налитая до краёв, и тарелка с солёными рыжиками. Он сжал губы и с такой ненавистью посмотрел на вошедших, что у Путилина шевельнулась мысль, а не он ли, начальник сыскного отделения, виновен в краже.

– Здравия вам! – Произнёс Иван Дмитриевич.

Что буркнул в ответ хозяин, было не разобрать, но явно что—то нехорошее.

Путилин осмотрелся и сел на одно из стульев, закинув ногу на ногу, и опёрся вытянутой рукой на рукоять трости, словно павловский император скульптора Витали.

– Простите? – То ли вопрос, то ли утверждение в голосе начальника сыскной полиции, но сказаны с таким металлом в голосе, что купец от неожиданности вздрогнул и устремил взгляд на вошедшего наглеца.

– А вы, сударь, кто таков? – Провозгласил хозяин басом.

– Значит, вас, милостивый государь, лишили честно нажитого?

– Меня, а вы, – осёкся, увидев недовольное лицо помощника пристава, и сразу же для себя решил, что взял слишком круто, понизил голос почти до шёпота, – если правильно понимаю, то вы – начальник полицейской богадельни, что не может справиться с проклятыми ворами?

– Пожалуй, в чём—то вы правы, но называя наше учреждение богадельней, вам придётся долго вымаливать у Господа, чтобы он ниспослал вам милость найти вора и украденное, а мы по старинке ножками да головой. Да, – он поднялся, – если в ваши планы не входит помогать нам в поисках злоумышленника, тогда разрешите откланяться, время не терпит пустого безделья.

– Ну, сразу же, – хозяин поднялся вслед за начальником сыска, – вы того, зла не держите, я ж, как увидел, что шкатулка моя пуста, так вот сюда, – он указал рукой на левую сторону груди, – иголка кольнула. Не золота с каменьями жалко, а то, что вор в моё жилище прокрался и по моим, – постучал по груди, – комнатам ходил, а здесь я – хозяин, – грохнул кулаком по столу, – и кому позволю, тот и ходить будет.

– Афанасий Петрович, когда вы в последний раз заглядывали в шкатулку?

– Сегодня.

– А ранее?

– Недели две тому я прикупил новое кольцо с большим камнем изумрудом, вот тогда и открывал ее, – хозяин пальцами оттолкнул от себя большую, инкрустированную каменьями разных цветов шкатулку, словно она теперь стала до боли ненавистна.

– И две недели не заглядывали в нее? Никому не показывали?

Котельников скривил губы, что стало понятно – Афанасий Петрович никому ни при каких условиях не покажет заветные золотые игрушки.

– Для поисков не только злоумышленника, но и ваших ценностей.

Почётный гражданин открыл ящик и достал два листа бумаги, протянул начальнику сыска, тот принял список с удовлетворённым видом, напротив каждой вещицы была проставлена цена.

– Я знал, что вам потребуется, – пояснил хозяин.

– Кто знал о шкатулке?

– Пелагея с Марфой.

– Это кто?

– Кухарка и домашняя хозяйка.

Стало понятно, что Котельников любит похвалиться перед домашней прислугой купленным.

– Афанасий Петрович, сколько весила шкатулка?

– Я не знаю, но фунтов двадцать, но я не понимаю, почему они не забрали шкатулку?

– По карманам проще распихать, притом не привлекая особого внимания, – а шкатулку надо в сумку положить, да и никакой ценности не представляет для воров.

– А я думаю иначе, – Котельников крутил пальцами бороду и умолк, то ли делая вид, что задумался, то ли на самом деле пытаясь что—то сказать.

– Вы имеете на кого—то подозрения?

– На моих служанок, либо они кого—то навели.

– Но замок же взломан? – Подал голос помощник пристава.

– Это чтобы отвести от себя подозрения, – пробурчал хозяин.

– Афанасий Петрович, неужели более ни одна душа не знала о вашем, – Путилин запнулся.

– Так и говорите, богатстве.

– Именно.

– Да никому я не говорил и показывал. Люди ж, сами знаете, завистливы и охочи до чужого, вот и, – махнул рукой, – так найдите этого вора и как следует моих двух баб допросите, знают они всё, но темнят. Они виноваты, они, – хозяин погрозил кому—то пальцем.

– Забываете вы, Афанасий Петрович, прекрасную русскую поговорку: не пойман – не вор, – попытался вставить Петров.

– Так ловите, – возмутился почётный гражданин, – вы на службе и должны порядок блюсти, вот и ловите жульё.

– Отчего вы грешите на прислугу? – Вмешался Путилин.

– Так никто более не знал о моём заветном —то.

– И никому никогда не показывали?

– Никому.

– Никогда ни словом не выдали?

В ответ Котельников покачал головой.

– Вот вы покупали золотые украшения, камни у одного торговца?

– Не совсем.

– Значит, они могли знать о том, что у вас хранится?

– Вы думаете они? – Удивлённо сказал хозяин.

– Я вам рассказываю, что не только можно подозревать прислугу.

– Я не подумал, – Котельников сел на кресло и трясущейся рукой налил полную рюмку из графина, – не подумал, – задумчиво проговорил он, – а в прочем, – выпил, крякнул, взяв с тарелки рукой гриб, которым закусил, – вы – полиция, вы и ищите.