Ярослав Питерский - Перспектива смерти

– Хм, первая мисс – как ее зовут. Подающая надежды красавица – Вера Лесина.

– Что Верка Лесина?! Только этого не хватало! – с досадой в голосе проворчал Виктор.

– Что, я вижу у вас с ней давние антипатии?

– Да какие там антипатии! Просто мы терпеть друг друга не можем.

– Ну, это уже ваши проблемы майор! На работе все должно быть ровно! И никаких личных обид! – казенным тоном буркнул Толстиков. – Пошлите, поговорим с ней.

Вера Лесина сидела в машине и писала протокол места осмотра. Она склонилась над столиком, который был прикручен к боковой стенке ГАЗЕли. Оторвавшись на секунду, она взглянула на Полякова и как не странно – улыбнулась. Затем вновь принялась писать. Ее изящная ручка быстро выводила на бумаге мелкие буквы. Не отрываясь от писанины – Лесина сказала:

– Ну, что Витя. Опять мы вместе. Видно это судьба. Только вот на этот раз прошу тебя – ничего от меня не надо утаивать. Говори все начистоту. Иначе – попрошу твое руководство отстранить тебя от расследования.

Полы ее длинной норковой шубы лежали прямо на грязном поле салона. Фирменная темно синяя юбка слегка задралась – оголив красивые, полукруглые коленки. Виктор взглянул на изящные ножки Лесиной одетые в сапоги на длинном каблучке. Женщина, почувствовав его взгляд – рассмеялась, но продолжала писать:

– Ты не меняешься Поляков. Лучше скажи мне, только честно и сразу – эта бойня, связана с убийством Кубарова? Только не лги!

Поляков выбросил окурок и расстегнув дубленку присел напротив Лесиной. Посмотрев на ее лицо, тяжело вздохнул:

– Да, Вера. Боюсь, что да. Но пока только предположение.

– Уже хорошо.

– Что ж хорошего то? Вместе с Кубаровым – семь трупов!

Лесина закончила писать. Посмотрев на протокол – осталась довольна своей работой. Аккуратно убрала бумаги в кожаную папку и положив ее на сиденье – взглянула на Попова. Он все это время ждал – что она скажет. Вера улыбнулась и покачала указательным пальчиком с длинным – темно красным ногтем:

– Ай, ай! Уже пытаешься меня запутать!

– Что значит запутать?

Поляков краем глаза посмотрел на Толстикова. Тот сидел на заднем сиденье и опять, вроде, как, не слушая разговор, с отрешенным видом смотрел в окно. Виктор понял – так его в свое время учили спецшколе КГБ. Делать вид, что ему все безразлично. На самом деле – он наверняка анализировал каждой слово. Поляков посмотрел на следователя и переспросил у Лесиной:

– Что значит запутать?

– А те два трупа, на Аэровокзальной? Я как понимаю – они тоже из этого огорода? Не так ли Витенька?

Виктор ухмыльнулся:

– Ну, я вижу, ты действительно очень подготовлена. Вся в курсе. Очень, хорошо. Значит, мне не нужно тебе многое объяснять.

– Нет, Витя. Не так. Как раз тебе многое мне нужно объяснить. И как можно быстрее.

– Подожди Вера. Сейчас не нужно упускать время. Я тебе все объясню у тебя в кабинете, или у меня. Нам еще долго работать. А сейчас я думаю надо ковать железо покуда – оно горячо!

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду нашего основного свидетеля. Охотника. Который и вызвал сюда всех. Который и видел все. Вот с кого надо начинать.

– Понятно. Давай начнем. Где он?

– Он в местном отделе милиции. Тебе же опера, наверное, уже рассказывали.

– Да так не много. А почему он там, а не тут?

– Он не в себе. Перенервничал мужик.

– Хорошо. Но потом ты мне рассказываешь все! – Лесина кивнула на Толстикова. – А, вы простите кто? Я как-то вот с вами не сталкивалась?

– Это полковник Толстиков, Евгений Петрович. Он начальник управления собственной безопасности ГУВД края.

– Ух, ты! – присвистнула Лесина. – Очень приятно. И как я понимаю – наше расследования будет несколько в другой плоскости, нежели обычно?

Толстиков сухо улыбнулся – оголив ровные и белые зубы. Поляков про себя отметил, что гэбешник следит за ними и наверняка постоянно ходит к дантисту. И тут ребята из конторы – не такие как обычные менты. Одно слово – другая каста.

– Очень приятно. Вас, по-моему, Вера Григорьевна зовут? – Толстиков попытался изобразить на своем лице любезность.

Но у него это не получилось. Вышла дежурная гримаса администратора дешевого ресторана.

– Да Вера Григорьевна. Вижу, про меня уже кто-то чего-то наговорил – Вера с укоризной посмотрела в сторону Полякова.

Тот развел руки:

– Ничего я не говорил.

– Нет. Вера Григорьевна. Я об вас навел справки. Майор Поляков забыл добавить. Я являюсь, старшим в расследовании этого дела, по линии ГУВД. Поэтому все действия Полякова координировать буду и я.

Вера улыбнулась и неожиданно для Виктора сказала:

– А не много ли у бедного Витеньки теперь руководителей? Генерал, я, его шеф, да и еще и вы? Тут он и работать то не сможет, если каждый ему указывать будет?

– Нет. Все нормально. Я сильно вмешиваться не буду. Лишь так, в случае совсем не оправданных действий, – парировал ее укор Толстиков.

– Ну, что ж посмотрим. И на сколько я понимаю – дела будет громкое. И дело будет темное. Раз уж собственная безопасность за это взялась, – выдохнула Лесина. – А сейчас, что ли, поехали в местный отдел. Поговорим с этим свидетелем?

– Ну, вы езжайте, а я на своей, я ведь, на своей машине приехал, – сказал Поляков и открыл дверку.

Лесина улыбнулась:

– Слушай Вить, ну тогда прикати и меня на своей тачке. Не охота мне на этом гробу ехать.

Поляков увидел, что Толстиков немного занервничал. Ему не понравилось, что Вера собирается ехать с Виктором в машине. Скорее всего – полковник не хотел оставлять их наедине. Но тоже напросится, в автомобиль Полякова, он не решился.

Вера в машине Полякова сняла шапку и положила ее на заднее сиденье. Ее красивые, длинные, волосы спадали с плеч и блестели на фоне норкового меха. Женщина, деловито достала тонкую сигарету из пачки и подкурила. Выпустив дым, она нажала на кнопку стеклоподъемника. Виктор времена отрывался взглядом от дороги и поглядывал в зеркало заднего вида. Вера, видя это – подмигнула ему:

– Ну, давай говори, что так все переполошились? Какие там у вас тайны.

Поляков сразу не ответил. Он тоже подкурил сигарету и стараясь не дергать автомобиль на поворотах – плавно вращал рулем. Зимняя дорога уходила вниз черным серпантином асфальта. По краям трассы, нагнувшись от снега, висели ветки деревьев – словно сказочные декорации.

– В общем, так. Переполох будет большой. Генерал не хочет выносить сор из избы. Ко мне приставил этого Толстикова. Он бывший гэбешник. Настоящий контрразведчик. Копает против своих. Всех подозревает. И меня, как я понял, в том числе. У него, нет чистых. Но главное, как ты поняла – есть крысы. Причем, очень матерые крысы. Целая группа. Эти оборотни, скорее всего сотрудники РУБОПа. Неудачная операция с агентом на Аэровокзальной показала – они очень четко владеют информацией и просто так их не взять. Агент должен был их раскрыть. Но ему всадили пять пуль. Кубаров – тоже их рук дело. Они перед его смертью на него плотно наехали. И заказали нашему агенту – которого и грохнули на Аэровокзальной. Скорее всего, есть утечка. Среди нас есть крыса. Но кто? Вот, в сущности и все. Если что-то хочешь подробнее спрашивай. Но учти, прошу тебя – пока никому информацию не давай. Фильтруй. Я тоже склонен к тому, что может все выплыть этим крысам.