Ярослав Питерский - Перспектива смерти

– Вот, что майор. Вы начинаете не с того. Я вижу, вы пытаетесь скрыть от меня информацию.

– Какую информацию? – Виктор сделал вид, что не понял уэсбешника.

– Свои догадки, или доводы. Назовите их, как хотите. А это неправильно. Я же вижу, вы, за что-то зацепились и не хотите мне говорить!

Поляков натянуто улыбнулся:

– Если честно. То я еще просто к вам не привык. И могу вот так выкладывать свои мысли. Да и ведомство у вас сами понимаете. А ведь тут стоит честь офицеров. А если предполагаемые окажутся невиновными? А вы начнете на них копать? Мне потом ребята не простят!

– Вот что Поляков! Вы тут сантименты эти о чести не разводите! Затронуть, испугаться! Мы тут серьезным делом занимаемся! Наши сотрудники сколотили банду и мочат людей! Это какой по счету труп? Восьмой! Лучше если будут пара невинных подозреваемых, чем два безнаказанных убийцы! Понятно! – Толстиков шипел как змея.

Неожиданно его всегда спокойное лицо превратилось в злобную маску колдуна Вуду. Но это было, лишь несколько секунд. Через мгновение он пришел в себя и добродушно, и ехидно добавил:

– Так, что Виктор Степанович, еще раз требую – держите меня в курсе.

Поляков ничего не ответил. Он лишь молча кивнул. Толстиков похлопал его по плечу:

– Так, то лучше. Да, и что там в Дивногорске? Вам удалось допросить этого свидетеля? Что он говорит? Можно из него, что-то вытянуть?

– Нет, не удалось. Ничего он не говорит.

– Что такой не разговорчивый? А мне опера напротив говорили, что он даже может опознать!

– Его нет. Его отпустили домой. Ему плохо стало. Он переволновался и его, на скорой, увезли. Придется еще раз ехать.

Толстиков задумался. В его глазах мелькнула растерянность:

– Это скверно, это скверно… – пробормотал уфэсбешник.

Поляков покосился на Саблина. Тот незаметно махнул ему рукой. Виктор понял, что полковник его предупреждения о Казанцеве понял и все сделает. Поляков облегченно вздохнул:

– Петр Кузьмич, могу я, на часик отлучится: мне, по семейным обстоятельствам, надо, – спросил он у Толстикова.

Уфэсбешник недоверчиво посмотрел на Виктора, смерил его своим пронизывающим взглядом и неожиданно ласково ответил:

– Ну конечно. А что за обстоятельства, если не секрет? Они надеюсь, с нашим делом то не связаны?

– Нет. У мен неприятности у невесты, на работе. Надо поддержать. – Поляков ухмыльнулся.

Ему вдруг в голову пришла мысль. Что он соврал Толстикову не произвольно и вполне естественно. Ведь неприятности на работе у Ольги – касались именно этого дела. Убийство в Дивногорске страшной полосой затронуло и его личную жизнь. То, что убитый коммерсант, бывший муж Ольги – Владимир Сечин, Виктор не сомневался. Он чувствовал это, как старый сыщик.

Теперь самое страшное – это был разговор с Ольгой. Как его поставить? Ведь она обвинит и его в смерти Сечина, Ведь Поляков мог помочь, но не помог! Не успел.

Виктор тяжело вздохнул и набрал на сотовом номер Ольги. Поляков отошел в сторону, что бы, его никто не услышал. В это время санитары положили на носилки тело Кубаровой и, накрыв его простынею – вынесли из квартиры. На белой ткани выступили темно бурые пятна крови.

Длинные гудки уходили в бесконечность. Ольга телефон не брала. Поляков еще раз набрал номер. Но на том конце неожиданно противный голос оператора сотовой компании монотонно ответил:

– Извините, абонент временно не доступен или находится вне зоны вызова.

Виктор удивленно посмотрел на трубку. Он понял, что срочно нужно ехать к Сечиной на работу. В эти минуты с ней нужно было быть рядом. Ольге требовалась поддержка, она могла уже узнать о смерти Владимира и наделать глупостей.

Противный длинный звонок настойчиво верещал над дверью, в прихожей квартиры. Звуки безжалостно резали тишину.

Пожилой мужчина вздрогнул и очнулся от тревожного сна. Его лицо было растерянным и испуганным. Седые волосы всклочились, посиневшие губы недовольно пробормотали:

– Вот черт! Кого еще несет! Иду, иду! – крикнул он в направлении входной двери.

Мужчина надел трико, встал с кровати и посмотрел на часы. Недовольно поморщившись, он поискал под кроватью тапочки. Запихнув в них ноги – пошаркал в коридор.

Подойдя к входной двери, он посмотрел в глазок. Несколько секунд вглядывался в человека на лестничной площадке.

– Кто вы? Что надо? – недоверчиво спросил он.

– Игорь Владимирович Трубацкий? Откройте! Я из милиции!

Мужчина недовольно пробурчал в ответ:

– Я же сказал вам, что приду завтра! Что такое! Только заснул после укола! Мне доктора сказали поспать! Я не хочу с вами говорить!

– Игорь Владимирович, хорошо я не буду с вами разговаривать и вас тревожить не буду. Я хочу с вашими родными поговорить. Откройте на минуту. Много времени это не займет.

– Хм, нет у меня никого дома. Один я живу. Сын в Красноярске, дочь тоже. А жена умерла два года назад! Так, что давайте я завтра приду! – отвечал мужчина, подставив губы к щели косяка.

– Жаль. Ладно, что ж сделаешь. Извините за беспокойство.

Человек на площадке собрался уходить. Мужчина, увидев это в глазок, крикнул непрошеному гостю:

– Эй, послушайте, как там вас? А, что вам надо то от моих родных?!

– Да надо было кое, что спросить. Ну не буду же я вам через дверь говорить.

Мужчина потянулся к замку и щелкнул задвижку. Дверь распахнулась. Человек на площадке улыбнулся. Но хозяин квартиры недоверчиво смотрел на него и внутрь не приглашал. Перед ним стоял высокий мужчина в короткой дубленке и светлой норковой шапке.

– Можно я зайду? – спросил он у хозяина Трубацкого.

– Хм, удостоверение еще раз покажите?

Незнакомец протянул ему красные корочки. Хозяин квартиры долго вглядывался в них и недовольно буркнул:

– Вот, уже из Красноярска приперлись! Я же сказал местным ментам – приду сам ничего дергать.

– Так вы впустите меня? Или тут поговорим?

– Ладно, проходите! – Трубацкий отошел в сторону и запустил милиционера в квартиру.

Тот, осмотрелся в прихожей и, сняв ботинки – аккуратно поставил их на коврик возле вешалки.

– Раздеваться я не буду. Разговор долго времени у нас не займет, – милиционер посмотрел на хозяина. Трубацкий вглядывался в его лицо – словно пытаясь вспомнить, что-то.

– Так, что тут будем говорить?

– А, нет, проходите в комнату, – кивнул рукой Игорь Владимирович.

В комнате Трубацкий включил свет. Тусклая лампочка под потолком рассеяла сумрак лишь не на много.

Гость достал из большой, кожаной папки лист бумаги:

– Я в сущности вот, что пришел. Если вам нужна защита – то вот надо заявление подписать. Вот я и хотел у родственников спросить.

Трубацкий сел на стул и удивленно посмотрел на гостя:

– Какая еще защита?