Ярослав Питерский - Перспектива смерти

Лесина задумалась. Рассматривая свои ногти, она спросила:

– А что у тебя вообще никакой наработки нет? Кто вообще-то попал в поле зрения?

– Нет. Пока плотно никого. Глухарь полный. Я даже не знаю – за что браться. Правда есть тут один кандидат. Но пока все очень сыро. Есть кое-какие по нему зацепки – но очень неубедительные.

– Кто это? Можешь назвать его фамилию? Я его знаю?

– Да, знаешь. Это капитан Казанцев. Из экономического отдела.

– А почему отстранили Саблина?

– Не понятно. Генерал трусит. Он не хочет, чтобы вообще информация уходила. Сначала хочет поймать крыс, а потом говорить и докладывать. Страхуется старый лис.

– А, что с Казанцевым и почему именно он.

Поляков, задумался. Помолчав, с неохотой ответил:

– Просто интуиция.

– Нет, Витя. Опять ты от меня, что-то скрываешь. Я же просила – не таи.

– Извини, Вера, пока не могу сказать. Может быть потом.

– Ну ладно. И все-таки, что есть уже на Казанцева.

– Да есть немного. Во-первых, в день и предположительное время убийства Кубарова он отсутствовал на работе. Во-вторых, во время операции с агентом, на Аэровокзальной, его тоже не было. И самое главное – пока этого еще никто не знает. Казанцев знаком с Кубаровой. Более того, он бывает у нее дома.

– Вот это да. Ну что ж у тебя действительно чутье. И что теперь надо делать?

– А вот это, я не знаю. Понимаешь попросить санкцию на наружку за Казанцевым – значит полностью открыть карты. Толстиков такой аллигатор, она сразу уцепится и все. И вообще я не хотел бы полностью посвящать его в планы операции.

– И что ты собираешься делать?

– Пока что я хочу сам покопаться. Сам. Как только убежусь на сто процентов. Что это Казанцев один из крыс – все, тогда можно и докладывать. Но и тут есть одно, но. Ведь судя по всему – оборотней не меньше пяти человек.

«Тойота» въехала в город. Маленький и опрятный Дивногорск был похож на швейцарский городок. Красивые, немного синеватые, из-за чистого зимнего воздуха горы – создавали, своеобразную, ауру. И если бы не типичные, панельные хрущевки – Дивногорск вполне бы смахивал, на какой ни будь Куршавель.

Здание местного отдела милиции напоминало санаторий. Трехэтажный особняк из желтого кирпича с большим крыльцом и крутой лестницей. Над ней завис широкий козырек.

В вестибюле их встретил дежурный сержант. Поляков показал ему свое удостоверение и спросил:

– Скажите, а где мне найти свидетеля по делу об убийстве на трассе? Мне сказали, он должен быть в дежурной части?

Сержант немного занервничал и покосившись на Лесину кивнул рукой:

– Проходите, там, на втором этаже у нас уголовный розыск. В кабинете номер двадцать три вас ждут. Больше я ничего не знаю.

Начальник уголовного розыска Дивногорска встретил их как радушных гостей. Грузный мужчина с пышными усами и черной, кудрявой шевелюрой был похож на купца. Толстый свитер под пиджаком и унты на ногах. Эдакая, провинциальная безвкусица в одежде.

– Павел Трошин. Начальник угро. Проходите товарищи!

Поляков скинул дубленку и помог Лесиной снять шубу. Та в благодарность его галантности улыбнулась. Вера, положила свою папку на стол. Села без приглашения на стул – закинув, ногу на ногу. Трошин немного смутился – красивая следователь явно не вписывалась в его прокуренный кабинет.

– Чай, кофе? – суетился Трошин.

– Кофе если можно, – капризным голоском ответила Лесина.

– Да и мне. И попросите привести сюда этого свидетеля, – добавил Поляков.

– Какого свидетеля? – не понял Трошин.

– Ну, охотника этого. Который, все видел. Мне, ваш сотрудник, сказал, что он здесь.

– А, Этот? Так отпустили его пока домой. Сняли показания и отпустили, – виновато ответил Трошин.

– То есть, как отпустили? – не поверил своим ушам Поляков. – Я же просил его пока не отпускать. Мы хотели бы с ним лично поговорить.

– Понимаете, у него состояние – не очень. Нервничает. Под впечатлением мужик находился. Пришлось даже скорую вызывать. Врачи сказали – мол, пока ему покой нужен. И отвезли его домой, – наливая в чашки кипяток, оправдывался хозяин кабинета. – Сахар и кофе кладите сами по вкусу.

– Черт! А фамилия. Как фамилия и где живет этот мужик? – нервно спросил Поляков.

– Трубацкий. Игорь Владимирович Трубацкий, – Трошин взял со стола лист.

Это был протокол опроса свидетеля. Лесина положила себе в стакан кофе и размешивала его ложечкой:

– Где живет?

– Да тут. На Чкалова пятьдесят квартира сорок.

– А работает где?

– Да пенсионер! Охотник черт бы, его побрал, – Трошин стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу.

– Ладно, что он тут вам успел рассказать? – Поляков немного успокоился.

Он отхлебывал горячий кофе из чашки. Трошин, развел руками и немного заикаясь, сказал:

– Так, вот и рассказал. Говорит, видел всех этих злодеев. Говорит – всех может опознать.

– И сколько их было?

– Пятеро. Все одеты в милицейскую форму. Один в звании капитана. Двое лейтенанты вроде. Остальные сержанты. Хотя я ему немного не доверяю. Рассмотреть звездочки с расстояния ста метров на бушлатах – трудно. И если это гаишники – то накидки зеленые светоотражающие на них должны были быть, – Трошин немного успокоился.

Лесина глотнула кофе и кивнула на стул:

– Да вы садитесь. Что вы так нервничаете?

– Ну, это, не каждый день ко мне из краевой прокуратуры и РУБОПа приезжают, – улыбнулся Трошин и сел рядом.

– То, что он рассмотрел звезды – говорит, что не было на них этих накидок. А значит. Это были не гаишники, – задумчиво сказал Поляков. – Ладно, спасибо за кофе, но нам нужно поговорить с этим – Трубацким. И как можно быстрее. – Поляков встал и кивнул Лесиной на шубу, показывая, что пора уходить.

Вера, допила кофе и улыбнувшись Трошину, сказала:

– С вашего позволения – я возьму этот протокол опроса. Мало ли что.

– Конечно, конечно, – Трошин протянул ей листок.

В этот момент у Полякова зазвонил сотовый. Виктор достал трубку из кармана и нажал кнопку:

– Да.

– Ты где? – прозвучал тревожно голос полковника Саблина.

– Я в Дивногорске Евгений Петрович. Мы тут по делу о массовом убийстве. Вы, наверное, уже знаете? Вот – со следователем прокуратуры сейчас поедем к основному свидетелю.

– Бросай все! И возвращайся срочно в город.

– Я не могу. У меня тут под боком Толстиков. Вы же знаете – он теперь главный.

– И Толстикову говори – пусть едет в город.

– Что случилось то?

– Труп у нас.

– Труп? Кто на этот раз?

– А ты как сам думаешь?

– Хм, ну не знаю уж! Не томите Евгений Петрович!

– Кубарова. Только что нашли. В своей квартире.

– Что? Кубарова? Как, как ее убили?

– Хм, все так же. Ей перерезали горло. В общем, приезжай – все сам увидишь.