Станислав Десятсков - Генерал-фельдмаршал Голицын

Русское «ура» скоро долетело и до иностранных столиц. В Вене и Лондоне известию сначала было не поверили, но когда достоверно стало известно, что Карл XII и Мазепа бежали с немногим конвоем в пределы Османской империи, а шведская армия полностью сдалась в плен на Днепре, в столицах сих было объявлено о строжайшем нейтралитете. Напротив, в Голландии купечество, несшее немалый урон от захвата шведами шедших в Россию голландских судов, устроило в Амстердаме праздничный фейерверк и салют.

Из тогдашних европейских монархов боле всего радовались побежденные шведами короли: Август Саксонский и Фридрих Датский. Эти монархи немедля разорвали унизительные для них Альтранштадский и Травендальский договоры и согласно объявили войну Швеции. Август со своим войском снова вступил в пределы Речи Посполитой и вернул себе польский престол. Встретясь на Висле со своим непостоянным союзником, Петр многое собирался выговорить своему изменчивому другу, но, увидев сияющее от счастья лицо Августа, выпрыгивающего ему навстречу из лодки, махнул рукой и обнял неверного камрада. Правда, опять же не без усмешки (юмор и хорошее настроение в те первые месяцы после Полтавы не покидали Петра), царь возвернул Августу ту самую памятную шпагу, которую тот передал Карлу XII в замке Штольтен, как раз перед походом шведов на Москву. Вслед за договором с Августом Петр подписал после Полтавы союз с Данией и дружеское соглашение с Пруссией.

Вся Европа, казалось, мечтала теперь заключить русского царя в свои объятия, и даже высокомерный король Франции Людовик XIV отправил к Петру своего посла де Валюза с просьбой о посредничестве России между Францией и странами Великого союза в войне за Испанское наследство.

Однако особенно была потрясена Полтавой европейская общественность, приученная газетами к вере в непобедимость Карла XII. Слава Петра среди европейских философов и ученых доходит до самого высокого градуса. Уже 27 августа 1709 года знаменитый Лейбниц [36] Лейбниц Готфрид Вильгельм (1646–1716) — немецкий философ, математик, физик, языковед, основатель и президент Бранденбургского научного общества (позднее — Берлинская АН). По просьбе Петра I разработал проекты развития образования и государственного управления в России. пишет в газетах, что отныне «царь будет пользоваться вниманием Европы и принимать очень большое участие в общих делах». На Петра смотрели теперь не как на чудаковатого царя-плотника, а как на многоопытного правителя, который, как объявил Лейбниц, «может соединить Китай с Европой, создать великие способы улучшения навигации, поставить просвещение и науки на такой уровень, на каком они никогда не были и какого они не могут достигнуть в другом месте, потому что у него для этого есть tabula rasa (чистая доска), и непорядки, укрепившиеся в других местах, могут быть сразу предупреждены добрыми правилами».

В знак уважения ученой Европы Петр был избран во Французскую академию наук. В то же время знаменитый английский писатель Даниэль Дефо писал во второй части своего Робинзона Крузо о Петре I, как «искателе мудрости, изучающем науки и ревностно собирающем для своего просвещения книги, инструменты и ученых из самых цивилизованных частей света».

А любимец Петра, один из героев Полтавы, Александр Данилович Меншиков, получивший наконец за сию викторию чин генерал-фельдмаршала, избран был вдруг в Лондоне действительным членом Королевского общества естествоиспытателей.

Словом, современники рассматривали Полтавскую баталию не как очередную победоносную викторию, а как нечто весьма значительное и по своим масштабам, и следствиям.

И не случайно через несколько десятилетий после Полтавской баталии Вольтер [37] Вольтер (наст. имя Мари Франсуа Аруэ) (1694–1778) — французский писатель и философ-просветитель. Сыграл значительную роль в развитии мировой, в том числе русской философской мысли, в идейной подготовке французской революции конца XVIII в. , который был в дни Полтавы еще мальчиком, учившимся в колледже святого Людовика, писал: «Из всех сражений, обагривших кровью землю, это было одно, которое вместо обыкновенного своего действия — разрушения, послужило к счастью человеческого рода, потому что дало царю свободу приводить в благоустройство огромную часть света. Ни одна война не вознаграждена добром за зло, которое она сделала; последствием Полтавского сражения было счастие обширнейшей в свете Империи».

В декабре 1709 года состоялся триумфальный въезд победителя при Полтаве в Москву. На Красной площади были установлены триумфальные ворота, кои по замыслу их: создателя представляли храм трудолюбия, подвигов и добродетелей русского Геркулеса. По сторонам храма, на пьедесталах стояли две пирамиды, украшенные эмблематическими картинками. Картины те были написаны Иоганном Таннауэром и его учеником Никитой. На картине Таннауэра Самсон, весьма натурально играя мышцами, разрывал пасть шведскому Льву. (Битва под Полтавой случилась в день святого Самсона, и с тех пор оный святой почитался как покровитель русского воинства.) Никита изобразил легендарного Фаэтона, взлетевшего на колеснице к небу и сраженного молнией. И оттого, что картина его была выставлена как бы на суд тысячи москвичей, вышедших встречать русское войско, — ему было страшно боязно. Однако ничего не случилось. Большая часть народа спешила к Стрелецкой слободе, откуда начиналось шествие, и им попросту было не до картины. А кто останавливался и смотрел, те хвалили, особливо, когда им разъясняли суть аллегории Фаэтона: шведский король, так же как и грек, воспаривший было на крыльях славы, сражен молнией на полях Полтавы.

Кроме ворот на Красной площади, разные сословия воздвигли еще шесть триумфальных ворот по пути царского шествия. Перед домами, стоявшими на пути триумфального кортежа, стояли столы с разными яствами и напитками. Неказистые заборы были прикрыты яркими картинами.

Царский въезд первоначально был назначен на 18 декабря, и полки уже были выстроены за Серпуховскими воротами, когда пришло известие от некоронованной царицы Екатерины о рождении у нее дочери Елизаветы Петровны. Того ради был назначен молебен в Успенском соборе, после коего придворные и послы поздравляли Петра с рождением царевны, как со счастливым предвозвещением вожделенного мира.

Но вот наступило 21 декабря 1709 года, и триумфальное шествие двинулось по Москве. Возвещая его, впереди шли трубачи и литаврщики. Звонко пели трубы в морозном воздухе, ярко сияли литавры на солнце: день был ясный, прозрачный, улицы были убраны свежим, выпавшим за ночь снегом, на деревьях висели сережки из инея.

Вслед литаврщикам маршировал Семеновский полк во главе со своим командиром Михайлой Голицыным.