Виктор Зонис - Соломон. Царь тысячи песен

Его столбы — из серебра он сделал;
его локотники — золота;
его сидение — из пурпура;
внутри он выложен любовью дев Иерусалима.

Выходите и глядите, девы Сиона,
на царя Соломона, на венец, чем венчала его —
его мать в день свадьбы и в день празднества его сердца!

Вот ты прекрасна, подруга моя,
вот ты прекрасна!
Голуби — очи твои
из-под фаты твоей!
Твои волосы, как стадо коз,
что сошли с гор Галаада.

Твои зубы, как стадо овец остриженных,
что вышли из умывальни; они все
родили двойней, и бесплодной нет среди них.

Как красная нить — твои губы,
и уста красивы.
Как кусок граната, — виски твои
из-под фаты твоей.

Твоя шея, как башня Давида,
что построена для упражнении.
Тысяча щитов повешено на ней,
все — щиты храбрецов.

Две груди твои, как два молодых оленя,
двойни газели, что пасутся средь лилий.

Пока день не дохнет прохладой
и тени не станут бежать, —
пойду я на гору мирры
и на холм ладана.

Вся ты прекрасна, подруга моя,
и нет недостатка в тебе!

Со мною с Ливана, невеста,
со мною с Ливана иди!
Спустись с вершины Амона,
с вершины Хермона и Снира,
от львиных жилищ, с тигровых гор.

Пленила ты меня, сестра моя, невеста!
Пленила ты меня единым взглядом глаз твоих,
единым ожерельем на шее твоей!

Как прекрасны твои ласки, сестра моя, невеста!
Насколько лучше твои ласки, чем вино;
и запах твоих масл, — чем все ароматы!

Каплет из уст твоих сотовый мед,
невеста, мед и молоко
под языком твоим,
и запах (х)ежды твоей,
как запах Ливана.

Запертый сад — сестра моя, невеста;
запертый родник, источник запечатанный.

— Нард и шафран,
благовонный тростник
и корица, и все деревья ладана,
мирра и алоэ, и лучшие все ароматы.

Твои побеги — сад гранатов,
с плодами драгоценными, с киперами и нардами:

— Источник садов, колодезь
вод живых и текущих с Ливана.
Проснись ты, северный ветер,
и примчись ты, ветер с юга,
ты повей на мой сад!
Пусть прольются его ароматы,
Пусть сойдет мой друг
в свой сад и пусть ест
его плоды драгоценные!

Пришел я в мой сад, сестра моя, невеста,
набрал я моей мирры с бальзамом моим,
я ел мои соты с медом моим,
вино мое пил я с моим молоком.
Ешьте, возлюбленные!
Пейте и пьянейте, друзья!

Я сплю, но сердце мое бодрствует.
Голос! Друг мой стучится:
«Открой мне, сестра моя, подруга моя,
голубка моя, чистая моя, ибо моя голова
полна росой, кудри мои —
мелкими каплями ночи!»

Сняла я мои хитон, так как же
его одену я?! омыла мои ноги —
так как же замараю их?!

Мой друг простер свою руку
сквозь скважину, — и внутренность моя
взволновалась о нем.

Я встала, чтобы открыть моему другу,
и с рук моих капаю мирра, и с пальцев моих
мирра сбегаю на ручки замка.

Открыла я другу моему, а друг мой
ускользнул, ушел.
Душа покинула меня, когда он говорил!
Я искала его — не нашла;
призывала его, но он мне не ответил.

Меня встретили стражи,
обходящие город;
побили меня, поранили меня,
стащили мое покрываю
с меня, охранители стен.

Заклинаю я вас, девы Иерусалима!
Если встретите вы друга моего,
что вы скажете ему? — что я любовью больна!

Чем друг твой лучше других
друзей, прекрасная в женах?
Чем друг твой лучше других
друзей, что ты так заклинаешь нас?

Мой друг румян и ясен,
выделяется средь десятка тысяч!

Голова его — чистое золото;
его кудри — завитки виноградные,
черные, как ворон.

Его глаза, как голуби
у потоков вод, что купаются
в молоке, что сидят в оправе.

Его щеки, как цветник ароматов,
гряды благовонных растений;
лилии — губы его,
с которых катет мирра текущая.

Его руки — кругляки золотые,
испещренные топазами;
его живот — изделие слоновой кости,
покрытое сапфирами.

Его голени — столбы из мрамора,
что поставлены на подножья из золота.
Его вид, как Ливан;
он крепок, как кедры.

Уста его — сладкие яства,
и весь он — желанный!
Таков мой друг и таков мой возлюбленный,
девы Иерусалима!

Куда пошел твой друг, прекрасная в женах?
Куда свернул твой друг? —
и мы будем искать его вместе с тобой.

Мой друг сошел в свой сад,
к цветникам ароматов, пасти
среди садов и собирать лилии.

Я — другу своему принадлежу,
а друг, мои — мне, он, что пасет
средь лилий!

Прекрасна ты, моя подруга,
как Фирца; красива, как Иерусалим;
грозна, как войско со знаменами!

Отверни от меня
твои очи, потому что они
взволновали меня!
Твои волосы, как стадо коз,
что сошли с Галаада.

Твои зубы, как стадо овец остриженных,
что вышли из умывальни;
они все родили двойней,
и бесплодной нет среди них.

Как кусок граната-виски твои
из-под фаты твоей.

Их шестьдесят — цариц
и восемьдесят наложниц,
а девушкам — числа нет!

Единая она, голубка моя, чистая моя,
единая она у матери своей!
избранная она у родительницы своей!
Видачи ее девушки — и вознесли ее;
царицы и наложницы — и славили ее.

Кто это, смотрящая, как заря?
как луна — прекрасная? светлая,
как солнце? грозная,
как войско со знаменами?

В ореховый сад я спустилась,
взглянуть на зелень потока,
взглянуть, расцвела ли лоза,
дали ль цвет гранаты.