Виктор Зонис - Соломон. Царь тысячи песен

Не знала я, что возведет меня любовь моя
на колесницу, в среду вельмож народа моего.

Обернись, обернись,
Суламифь! Обернись, обернись,
и мы будем глядеть на тебя!
Что вам глядеть на Суламифь,
словно на пляску в два стана?

Как прекрасны в сандалиях
ноги твои, благородная дева!
Округления бедер твоих,
как украшение, изделие рук художника.

Пуп твой — круглая чаша;
не преходит вино ароматное;
Живот твой — ворох пшеницы,
обставленными лилиями.

Две груди твои, как два молодых оленя,
двойни газели.

Твоя шея, как башня из слоновой кости;
твои очи, как озера Хешбане
у ворот Бат-Раббима;
твой нос, как башня Ливана,
что смотрит в лицо Дамаску.

Твоя голова на тебе, как Кармель;
и космы твоей головы как пурпур.
Царь — узник кудрей!
Как ты прекрасна, и как ты приятна,
среди наслаждений, любовь!

Этот стан твой подобен пальме,
и твои груди — гроздями.

Я подумал: взберусь я на пальму,
я схвачусь за ветви ее,
и пусть будут груди твои,
как грозди винограда,
и запах от носа твоего, как от яблонь.

А уста твои, — как доброе вино;
оно прямо течет к моему другу,
делает болтливыми уста спящих.

О, когда бы ты был брат мне,
сосавший грудь моей матери!
Тебя встретила я бы на улице,
целовала б тебя и меня не порочили бы!

Повела бы тебя я!
Привела бы тебя в дом моей матери.
Ты учил бы меня
Я поила б тебя вином ароматным,
соком гранатов!

Его левая рука под моей головой,
а правая его обнимает меня

Заклинаю я вас, девы Иерусалима!
к чему будите вы и к чему тревожите
любовь, пока сама не захочет она?

Кто та, что всходит
из пустыни, опираясь на друга своего?
Разбудила тебя я под яблоней;
там родила тебя твоя мать,
там родила твоя родительница.

Положи меня печатью на сердце твое,
печатью — на мышцу твоюI
Ибо сильна, как смерть, любовь,
как ад — безжалостна ревность!
Ее стрелы — стрелы огня, пламя Господне!

Многие воды не смогут
загасить любовь, и реки ее не зальют!
Если бы кто-нибудь дал
все добро его дома
за любовь — презрели,
презрели бы им!

Сестра у нас мала, и грудей нету нее.
Что сделаем мы с сестрой в день,
когда будут к ней свататься?

Когда б стеной была она,
на ней бы выстроили мы
серебряный чертог!
А если б дверью была она,
ее бы обложили мы
кедровою доской!

Я стена, и груди мои словно башни!
Оттого я стала в глазах его,
как исток благодати!

Был виноградник у Соломона
в Ваал-Гомоне.
Отдал он виноградник
сторожам; каждый

должен был приносить за плоды его
тысячу сребреников.

Виноградник мои, тот, что у меня, — предо мной.
Это тысяча — тебе, Соломон,
двести же-тем, кто стережет его плоды.

Ты, живущая в садах!
Внемлют голосу твоему
товарищи, — мне услышать его дай!

Беги, мои друг,
и будь подобен газели
или молодому оленю
на горах ароматных!