Елена Руденко - Число 13

— Но мне так не хватает отца и Адель! — воскликнула она. — Мне их так жаль! Скорей бы убийцу поймали!

— Да, — вздохнул дядюшка. — Этот мир так несправедлив. Мне жаль брата, жаль Адель.

— Вам жаль Адель? — удивилась Палетта.

— Да, бедное дитя. Такая смерть! Увы, такие женщины всегда рискуют жизнью. Их подстерегает кинжал наёмного убийцы, яд в коробке конфет, — медленно и грустно произнёс Гаспар.

Палетта кивнула. Меланхолия была свойственная дядюшке, но в этой ситуации она была оправдана.

Они вместе вошли в обеденный зал.

Обед только начинался.

Бенджамен Карме сел напротив Аннет. Она приветливо улыбнулась ему.

— Вам говорили, что вы милы? — шепнула Аннет.

Шёпот получился громким. Все переглянулись. Только Жизель была спокойна и непроницаема.

Весь обед Аннет бросала на Бенджамена кокетливые взгляды. Он отвечал неловкой улыбкой.

Жизель была напряжена.

Поведение Бенджамена вскоре осталось без внимания. Все погрузились в свои мрачные мысли. Только тётя Матильд зорко следила за ними.

Когда обед был закончен, Аннет томно произнесла:

— Бенджамен, предлагаю прогуляться. Вы не возражаете?

— Жизель, ты не против, если я и Аннет прогуляемся? — спросил Бенджамен супругу.

Жизель Карме молча кивнула.

Тётушка Матильд сдерживалась с большим трудом.

Гости разбрелись по своим делам. Жизель тоже куда–то исчезла. Можно было понять, она не хочет, чтобы окружающие видели её волнение.

Альфред Буассе замешкался, поэтому его перехватила мадам Мильен.

— Какой ужас! — воскликнула она. — Нежели всё семейство Карме — развратники!

Буассе удивлённо посмотрел на неё.

— Не притворяйтесь, что вы не заметили! — воскликнула она. — Поведение Бенджамена отвратительно! Он и эта гадкая женщина!

— Мадам, — вкрадчиво начал Буассе. — Прошу вас, не надо заострять на этом внимания. Жизель и так тяжело…

— Вы правы, — сказала тётушка. — Но кто бы мог подумать, что Бенджамен столь лицемерен! Строил из себя ангела, а стоило какой–то вертихвостке подмигнуть ему, как он опустился за миг!

— Думаю, это смерть отца и волнения разоблачили его.

— А поведение этой женщины! Какая наглость!

— Вы совершенно правы, мадам!

Мильен одобрительно закивала.

— Вы хороший человек, Буассе, — сказала она.

Поблагодарив за похвалу, Альфред покинул старушенцию. Он спешил к Жизель. Он нашёл её в своей комнате. Жизель лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Альфред сел рядом, провёл рукой по её волосам.

— Бенджамен, — прошептала она. — Почему так? Почему он предпочёл меня такой женщине?

Альфред замер. Неужели она ревнует мужа. Этого мерзавца, который был к ней равнодушен, а потом променял на шлюху?! Неужели она любит это ничтожество?!

— Вы ревнуете? — спросил он напряжённо.

— Нет, я злюсь! — прошептала Жизель, сев на кровати. — Ненавижу таких женщин! Я всегда их ненавидела! Адель из них! Хорошо, что её убили!

Альфред зажал её рот руками.

— Тише, любимая, — прошептал он. — У стен есть уши. Значит, вы не ревнуете?

Буассе переполняла радость. Жизель не ревнует, она не любит Бенджамена.

Жизель разрыдалась. Это были слёзы униженной женщины.

— Что за человек?! Все эти годы он пренебрегал мной! А эта мерзавка лишь подмигнула, и он у её ног! Неужели я не соблазнительна? Почему выбирают женщин типа Адель? Ух, ненавижу.

— Я знаю почему? — прошептал Альфред, обнимая её. — Потому что Бенджамен идиот! Он кретин! Ему место, простите за прямоту, рядом с дешёвыми девками! Но ведь я выбрал вас… Я люблю именно вас, и только вас…

Эти слова были точно бальзам на раны. Жизель успокоилась. Объятия и ласки любимого погасили ненависть.

Палетта Карме размышляла. Соображала она хорошо. Учителя просто восторгались ею. Задачи на смекалку Палетта щёлкала, как орехи. Покойный папочка очень радовался её успехам.

Сейчас Палетта включила своё соображение на полную катушку.

— Коробка шоколадных конфет! — сказала она себе. — Она в комнате у Адель. Ей врач запретил конфеты, и она неделю их не ела. Как раз перед смертью отца. Так… мой отец… Ага! Он, помню, съел одну из них. Предлагал и мне, но я отказалась. Ненавижу шоколад. Больше никто конфеты не ел… а о недуге Адель, кроме меня и отца, никто не знал… Точно!

Палетта вихрем понеслась в комнату Адель.

— Только бы конфеты были на месте, — твердила она. — Комната Адель не запиралась, вдруг их уже стащили!

К счастью драгоценная коробка была на месте. Нужно увидеться с Робеспьером. Эх, он закидает всякими вопросами. Может, со Светланой Лемус? Именно, я передам ему коробку через эту девушку.

Палетта Карме устроилась за столиком в кафе де Фуа. Она наблюдала за Робеспьером и Светик, которые вели оживлённую беседу. Палетта сидела в глубине кафе, они не могли её заметить.

Девушка не решалась подойти к ним. Она всё ещё побаивалась расспросов Робеспьера. Наконец, обменявшись поцелуями в щёку, Лемус и Робеспьер расстались.

Палетта быстро подошла к Светлане.

— Светлана Лемус? Моё имя Палетта Карме, — представилась она.

— Очень приятно, — улыбнулась Светик.

— Я по делу об убийстве, — мадемуазель Карме решила сразу же перейти к делу.

Она положила на стол коробку конфет.

— Мне кажется, что тут яд, — сказала она. — Понимаешь?

Лемус кивнула. Хотя понимала она не очень. Объяснения тут бы не помешали. Палетта сама это понимала и приступила к рассказу.

— Эти конфеты были для моей мачехи Адель Карме. Больше их никто не ел. Только мой отец накануне смерти. Я думаю, кто–то мог пробраться в комнату Адель и добавить яд в конфеты. Это было легко. У нас гости то ночуют, то по дому гуляют. А сама Адель последнее время конфеты не ела, так как врач запретил. Но ведь об этом не знали!

Светлана понемногу начала вникать.

— Ты хочешь сказать, что твой отец был отравлен конфетой, которая предназначалась для Адель Карме? — спросила она.

— Вот именно! — торжествующе воскликнула Палетта. — Убить хотели Адель, а не моего отца!

— Хорошо, я передам Максу коробку, — сказала Светик. — Расскажу о твоём предположении. Что ещё передать?

Палетта задумалась.

— Пожалуй, всё, — решила она. — Если будут вопросы, я с радостью отвечу. Удачи!

Девушки распрощались.

Палетте было немного завидно. Как повезло этой Лемус. Рядом с ней такой мужчина! И как она называет Неподкупного? Макс! Фи, как фамильярно.

Самое смешное, что они друзья. Ха! Уж я бы на её месте… Внешне он, конечно, урод… но сколько обаяния! Сколько внутренней силы! А его выступления в Собрании! Это же лучше любого спектакля!

Светик Лемус принесла коробку домой. Она осторожно поставила её на столик в гостиной. Что–то было в этом предмете зловещее.