Анна Пылаева - Водораздел

Когда Аня вышла на крыльцо около десятка мужчин средних лет в расстегнутых рубашках и майках–алкоголичках продолжали оживленно что–то обсуждать.

— Нет, ты послушай, — говорил один из них, вот я вчера к Иванычу, объясняю ситуацию… Техника заржавела, из семи комбайнов на ходу только четыре… Механик из запоя не выходит… Я говорю, что, бляха, тебе вручную убирать буду… Он дескать, ничего не знаю, уборочная горит, выкручивайся как хочешь… Я говорю, еб те, какая уборочная, ты вообще в курсе, что на полях происходит… В конце концов, сколько можно зерно по дешевке сдавать этому жулику черножопому… Нет, говорит, подожди, скоро жизнь станет лучше… Я ему: я, говорю, обеспечил уже весной ударное голосование всей полевой бригады за губернатора… Он мне, ты это брось…. Я говорю, хоть денег, бля, когда увидим, а то сколько можно за идею рубиться… Меня, говорю, самого скоро мужики на вилы поднимут…

— Во, во… — закивали головой собеседники, — твоя правда…

— А я предлагаю, — начал один из них, перекрыть выход из правления… Шахтеры вон рельсы перекрывали, а мы что, пальцем деланные?

В этот момент Ане пришла в голову любопытная комбинация. Она вдруг поднялась на крыльцо и громко спросила:

— Так вы что, зарплату не идете получать?

— Какую зарплату? — кто–то спросил.

— Обыкновенную, сейчас всем раздает. А вас разве еще не позвали?

Компания, моментально забыв и темы своих разговоров и появившуюся неизвестно откуда девушку, бросилась вверх по ступенькам и через полминуты ввалилась в кабинет председателя акционерного общества «Новое время» Василия Чугунова.

— Вам чего, товарищи? — робко спросил тот, когда десять рослых мужчин одновременно оказались в его кабинете.

— Так мы это… насчет зарплаты… — начал тот, который только что рассказывал про свой прошлый визит к председателю.

— Я ж тебе сказал уже. Через пару деньков. Вот сейчас платежи придут, и все вам будет…

— Я че–та не понял, Иваныч, ты нас совсем за мудаков держишь? — подал голос другой представитель общественности.

— Товарищи, вы выражение выбирайте, вы где находитесь!

— Ты чего несешь, еб те, Иваныч, — продолжал тот, — да уже весь колхоз говорит, что у тебя тут раздача… Выходит, своим, значит помаслить можно, а рабочий народ пусть мол потерпит…

— Какую зарплату, вы чего? — пытался объясниться председатель, но в ответ на это последовал возмущенный ропот:

— Да он, блядь, издевается над нами!!!.. — после чего ходоки обступили председателя со всех сторон, кто–то схватил его за грудки и начал трясти, а еще кто–то шваркнул его лицом об стол. В обстановке всеобщей неразберихи никто не обратил внимание на девушку в желтом сарафане, как никто не заметил исчезновения красной папки, лежавшей на краю председательского стола.

…

В обеденное время начальник краевого УФСБ генерал Гладышев сел в служебную «Волгу», которая отвезла его к ресторану «Волжский утес». Там он прошел через общий зал, но вблизи одной из вип–лож чья–то рука уцепилась за полу его пиджака. Генерал оглянулся, и тут же словил крепкое рукопожатие мужчины лет 40, стриженного седым бобриком, одетым в изящный белоснежный костюм, к которому прилагалось лицо человека с богатой биографией.

— А, Леонид Семеныч, — сказал генерал, расплываясь в улыбке, — а я‑то думаю, где вас тут искать.

— Ну а чего меня искать, — ответил того, кого звали Леонид Семеныч, — вот мы тут тебя давно дожидаемся, — и пригласил генерала в кабинет. Там его ждал еще один, черноволосый, небритый и в лавсановом костюме.

— Дорогой, ты до нас снизошел наконец? — закричал смуглый, едва генерал вошел в кабинку.

— Ну вот дождались мы наконец Анатолия Ивановича, а то уж не чаяли, — подтвердил Леонид Семенович.

— Да куда ж я от вас денусь–то, — сказал генерал, присаживаясь.

Первым собеседником генерал был Леонид Фейдельман, бизнесмен, считавшийся раньше казначеем Центральной ОПГ, но после того как ее верхушку несколько лет назад завалили, он слыл цивильным предпринимателем. Вторым же был местный чеченский авторитет Руслан Имаев, также когда–то состоявший в чеченской группировке, но после того как все первые лица сложили головы в войнах 90‑х, вышел на передний план и тоже считался мирным коммерсантом.

Минут пятнадцать разговаривали, как водится, о погоде. Генерал посетовал на жару, из–за которой совсем невозможно работать, Фейдельман его поддержал, добавив, что не представляет, как сейчас в электричках хреново. Имаев ничего не сказал, но кивнул. Потом заговорили о делах. Начали издалека. Фейдельман спросил, как контора, генерал ответил, что стоит, куда же она теперь денется. Фейдельман поинтересовался, что за бумага пришла из федерального округа по поводу Беловодского порта. Генерал удивился, сказав, что бумага конфиденциальная, про нее в регионе знают всего три человека.

— Мы и не такие еще конфиденциальные бумаги читали, — ответил Фейдельман, и стал раскуривать сигару, пуская кольца дыма.

— Да я на зама своего все спихнул, на Лешку Брусницына. Пускай помудохается, выскочка, бля, — ответил генерал, — он мне кстати тут новую тему подкинул. Есть в Зареченске клейзавод, от него вонь на весь город. Вроде как есть решение его вывести. А там такая земля! Мне Брусницын подробную справку сделал, типа что да как. Короче, влезать надо в тему эту.

— Подумать надо, — сказал Фейдельман, продолжая пускать кольца дыма, — идея интересная, спору нет. Вот только ты уверен, что на эту землю других претендентов кроме нас нет?

— Нет, — решительно заявил генерал, — мне Лешка все в справке расписал. К тому же, у него с зареченским мэром свои делишки, так что проблем тут не будет.

— А Чавия, или кто–нибудь из родственников губернатора? — спросил Фейдельман, — ты уверен, что у них интереса к этой земле не появится?

— Не, им сейчас не до того, — отмахнулся генерал.

— Ты смотри, — произнес Фейдельман, — а то может ты нас хочешь на бабки развести, в блудняк нас втянуть, а потом и слить под шумок, а?

Генерал растерялся.

— Ладно, шучу я, расслабься, — сказал Фейдельман, закуривая новую сигару, — Будем думать, изучать вопрос. А справку эту ты давай как можно скорее. Пока нас другое волнует. Ты лучше расскажи, что в наших кулуарах слышно? Вчера, говорят, Совет безопасности был. Как там Дмитрий Иванович поживает?

— Нервничает Дмитрий Иванович, — рассказал Гладышев, — в завтрашнем дне не уверен.

— Ну, это ежу понятно, — произнес Фейдельман, смакуя сигару красивыми холеными пальцами, — не просто же так он выборы губернаторские на полгода раньше назначил. Кто его знает, что дальше будет. Да и с портом этим тоже. Видать, хотят напоследок под себя подгрести как можно больше. Ну, а что нового Мордашев говорит?