Анна Пылаева - Водораздел

— Позвольте представиться, Шлифельсон Антон Абрамович, — громко и с достоинством сказал он, когда приблизился к полпреду и приподнял в знак приветствия свою темно–синюю фуражку.

— Как, еще один прокурор? — удивился Коренчук, — вы же вроде уже представили мне краевого прокурора.

— Это наш уполномоченный по правам человека, — с искривленной улыбкой сказал губернатор, и незаметно погрозил правозащитнику кулаком.

Полпред недоуменно поглядел на правозащитника, потом произнес:

— А, ну понятно. Хорошая шутка.

Едва Шлифельсон отошел от Коренчука, к нему быстро подошел Мордашев, положил ему руку на плечо и вкрадчиво прошептал в самое ухо:

— А теперь быстро взял и съебался отсюда. Будешь и дальше отсвечивать — пеняй на себя.

— Ну, Сашенька, — возмутился правозащитник, — мне же по должности положено присутствие…

— Взял и съебался. И я последний раз тебя предупреждаю, чтоб ты свою клоунаду при людях приезжих прекратил.

Потом был краткий брифинг для прессы (большая пресс–конференция была назначена на следующий день). Полпред Коренчук и губернатор Агарков выступили с заранее заготовленными заявлениями. Полпред сказал, как сильно ему все понравилось, особенно великоволжское гостеприимство, и вообще городок ухоженный, приятный да и с самолета самое благоприятное впечатление. Губернатор говорил про то, как рада администрация Великоволжского края видеть на своей земле такого легендарного государственного деятеля как Сергей Виленович и вообще что сотрудничество краевой админстрации и полпредства НФО обещает быть на редкость плодотворным.

После брифинга Агарков пригласил дорогого гостя на обед, присовокупив, что отобедаем, что земля приволжская уродила.

Обед был уже в другом зале городской библиотеки — большой гостиной, где раньше был главный читальный зал, но потом оттуда вынесли все стеллажи и столики, зато поставили большие столы, обшили стены красным балдахином (над дизайном работала лично жена губернатора Лариса) и оборудовали кондиционеры.

Вечерний прием в официальной резиденции губернатора Чердынь в честь полпреда заметно отличался от дневного обеда в Главной Библиотеке Великоволжского края. Это объяснялось тем, что его организацией занималась лично жена губернатора Лариса Белорекова.

Краевому обмудсмену Шлифельсону появляться там было строго запрещено, а его фирменное выступление в женском платье и парике блондинки, либо в кокошнике и сарафане, было отменено прямым губернаторским распоряжением.

Вместо Шлифельсона и веселых девиц из его кордебалета гостей развлекал квартет скрипачей, местная оперная дива и какой–то приятный баритон. Летний сад губернаторской резиденции был оформлен в околокитайском стиле с бумажными фонариками, миниатюрными пагодами и официантами в шекловых рубашках, ненавязчиво разносящих спиртные напитки. С Волги подул прохладный бриз, поэтому было не жарко и не холодно.

Банкетный стол был если не богаче дневного, то намного изысканнее. На столе присутствовали змеи, фаршированные рисом, многочисленные разновидности суши, какие–то экзотические травы и салаты. Впрочем, любителям более традиционной кухни тоже было чем поживиться. Рядом на углях коптились угри и осетры, только что выловленные из расположенного тут же прудика, который выполнял роль личного губернаторского заказника. На столах радовали глаз тарелки с красной и черной икрой, а еще поблизости жарились шашлыки из курицы, телятины и баранины. И завершало все это великолепие обилие спиртных напитков. Была здесь и водка — «Столичная», «Смирнофф» и «Путинка», зато не было «Губернаторской», которой были забиты все водочные ларьки края; было настоящее французское шампанское, французские вина и французский же конъяк, а еще фирменный абсент, который официанты в шелковых рубашках разносили, как полагается, с бенгальскими огоньками.

В общем, все это призвано было удовлетворить утонченный вкус полпреда Коренчука, большого ценителя восточных мотивов.

В легких беседах прошел вечер. Близилась полночь. Полпред выглядел довольным и умиротворенным. Со своей обычной улыбкой пионера–отличника и энергичным жестикулированием вел он легкую беседу с женой губернатора, которая весь вечер приветливо ему улыбалась и не оставляла ни на шаг. Готовился заключительный этап вечера — губернаторский фейерверк. В этот момент губернатор ощутил какую–то заметную тревожность, словно какая–то заноза в одной части тела напомнила о себе. Еле заметным жестом он подозвал к себе Мордашева и спросил:

— Слушай, а где начальник УФСБ Гладышев? Куда этот мудила подевался? Он же вроде как с полпредом увидеться собирался.

Мордашев пообещал разобраться, и сразу набрал номер оперативного дежурного Совета Безопасности и велел послать человека в УФСБ. Через пятнадцать минут он перезвонил и сказал, что генерал весь день не выходил из своего кабинета. Сейчас он там, судя по тому, что в кабинете горит свет.

Мордашев тут же пересказал эту новость Агаркову. Губернатор задумался.

— Что же он там сидит так долго? — спросил он.

— Видите ли, Дмитрий Иванович, я вам не успел доложить со всеми этими хлопотами… Вчера с ним инцидент неприятный произошел. Вчера в два дня в «Волге» он встречался с Фейдельманом и Имаевым. В ходе встречи Имаев его окунул лицом в тарелку. На рабочее место генерал вернулся изрядно помятый и в сильно расстроенных чувствах. Вот с тех пор он из кабинета и не выходил. Видно, переживает.

— Так, так, — с довольной ухмылкой, губернатор потер руки, — значит, говоришь, мордой в тарелку… Интересные дела творятся в нашем королевстве. Значит, говоришь, опустили генерала? То–то он огорчился так, что даже про полпреда забыл. Значит, так. Давай сейчас быстро лично езжай в УФСБ и привези сюда этого козла, живым или мертвым. Скажешь, полпред желает его видеть. А если будет артачиться — силком потащишь.

…

Мордашев на своем джипе домчался до улицы Дзержинского за считанные двадцать минут. Мигалку вице–губернатор почти никогда не включал — в крае ГАИшники и так знали его машину.

Остановившись у ворот краевого управления ФСБ он непринужденно посигналил и пару секунд посветил дальним светом. Охрана на КПП быстро опознала его машину и, не задавая лишних вопросов, открыла створки железных ворот. Вице–губернатор въехал внутрь, оставил машину на заднем дворе и быстро выйдя из нее с ходу потребовал дежурного.

В ту ночь в краевом УФСБ дежурил старший лейтенант Курочкин, молодой розовощекий паренек, который всего три года назад окончил Великоволжскую Высшую школу ФСБ, но уже успел получить повышение и вообще считался довольно перспективным кадром. Отчасти, ему это удавалось потому что он стремился никогда не спорить с начальством, всегда приветливо улыбался, был подтянут и гладко выбрит, а для начальства всегда держал в запасе хорошие новости.