Анна Пылаева - Водораздел

Когда члены Совбеза последовали приглашению губернатора, начальник УФСБ отозвал в сторону вице–губернатора Мордашева.

— Слушай, Александр Константиныч, разговор есть, — сказал он.

— Слушаю тебя, Анатолий Иваныч, — отозвался тот.

— Так чего там у тебя с чеченами этими, которые по делу о похищении дочки Гольцмана, наклевывается чего?

— А чему тут наклевываться? — изобразил удивление вице–губернатор, — там все в ажуре. Расследование почти закончено.

— А суд скоро? — осведомился начальник УФСБ.

— Погоди немного, и до суда дойдем. А ты–то чего так волнуешься, а?

— Да вот за коллег из РУБОПа да прокуратуры переживаю немного, что уж больно долго следствие тянется. Чего там разбираться? Ты бы мне дал бы их на пару деньков, они бы и враз у меня раскололись.

— Да не волнуйся ты так, Анатолий Иваныч, — отозвался Мордашев, — там с ними тоже не стажеры работают. РУБОПовские их раскололи уже запросто, те все им как на духу поведали. Просто много ниточек разных обнаружилось, вот и отрабатываем все.

— Да? — переспросил генерал, — да я в ребятах РУБОПовских и не сомневаюсь. Просто у меня тоже кое–какие разработки по чеченам есть, вот и хочу проверить.

— Так какие проблемы? Давай их мне все, мы с тобой вместе и разберемся.

— Понимаешь ли дело какое, а Саня? У меня под грифом секретно все, с другими ведомствами, даже по дружбе делиться права не имею. Дай хоть на день, а? Я из них все и вытрясу.

— Вот что, — резко прервал его Мордашев, — я ведь понимаю, что тебе они до усеру нужны. Чует ведь кошка, чье мясо схавала? — здесь Мордашев пристально посмотрел генералу в глаза. — Ну так и у меня тогда к тебе встречное предложение будет.

— Я слушаю, — отозвался генерал.

— Ты, говорят, в Самару зачастил. И, будто, говорят, чуть ли не с полпредом ручкаешься, а было такое, Анатолий Иваныч?

— Ну, с полпредом–то не доводилось, а с генералом Вышневецким, уполномоченным ФСБ по Нижневолжскому округу, это да, общались.

— А зря. Вот чего, Анатолий Иваныч. Пообщаться бы тебе не помешало. И с Сергеем Виленычем, а может, с кем–то и повыше. Короче говоря, твое ведомство–то нынче в почете. Сам понимаешь, президент теперь у нас из ваших. Так что ты, может, и знаешь побольше нашего да сказать стесняешься?

— Нет, нет, ничего не знаю, — замотал головой генерал, — знал бы чего, давно бы сказал.

— Ну, так узнай. Для твоего ведь учреждения это не проблема. С людьми пообщайся. Может, чего и услышишь так. А, Анатолий Иваныч?

— Постарась, Александр Константиныч, постараюсь. Непросто, конечно, но можно.

— Да уж, постарайся, Анатолий Иваныч. Тогда, гдядишь, и с чехами твоими вопрос решим. Только помни, что пока они у нас… Ну, пойдем к столу, а то еще обидятся мужики, подумают, что мы с тобой совсем зазнались.

…

Полковник Брусницын подъехал к отелю «Лазурная». Молча вошел внутрь, миновал холл отеля и проследовал в небольшой закуток за красными занавесками в самом углу. За занавесками была дверь. Полковник нажал звонок и психоделический даосский напев зазвенел над этим будуаром. Через 10 секунд дверь отворилась, и за ней обнаружился служитель в красном пиджаке и полицейском шлеме, более уместном в Лондоне, чем в этой «столице Поволжья». Полицейский молча кивнул и раскрыл дверь перед гостем. Полковник проследовал внутрь. За этой дверью была еще одна дверь, а за ней дверь лифта. Доморощенный полицейский открыл дверь лифта специальным ключом, а потом, войдя туда вместе с Брусницыным, нажал единственную кнопку, имевшуюся там. Лифт прибыл прямо 11-ый этаж. Брусницын покинул лифтовую кабину, а служитель остался там, отправившись на лифте в обратный путь. Там был еще один холл, выдержанный в китайских мотивах. В углу была одна–единственная дверь. Брусницын снова позвонил в домофон. За дверью опять оказался служитель, абсолютный клон клон первого. Тот открыл дверь и проводил пришельца по коридору, кончавшемуся матовыми стеклянными створками. Брусницын чуть слышно постучал.

VIP-зона отеля служила для приема особо важный гостей края, чаще всего из Москвы или других регионов, иногда — из южных республик, совсем редко — из дальнего зарубежья. Впрочем, гораздо чаще эти апартаменты снимали представители краевой элиты для организации своего досуга, вдали от всяких нравственных и политических ограничений. Наиболее информированные или просто умные догадывались о том, что за всеми этими апартаментами ведется видеонаблюдение, и потому старались избегать этого президентского люкса. Однако персонажи первого эшелона могли себе позволить заткнуть глазок камеры, и в число этих лиц входила жена губернатора Лариса Белорекова, которая и открыла полковнику, когда он аккуратно постучался в стеклянные двери президентских апартаментов.

Жена губернатора и одновременно прима краевого драмтеатра Лариса Белорекова была хороша собой, как редко бывают жены ответственных номенклатурных работников. В свое время карьера ее началась с победы первого в крае конкурса красоты «Мисс Волга» в 1991 году, потом было участие в «Мисс России», правда неудачное, и еще в каких–то конкурсах. В те годы считалось, что в регионе нет ей равных по красоте, а на всяких показах с ее участием выстраивалась очередь из тогдашних авторитетных персонажей. Однако очень скоро избранником красавицы стал крупногабаритный и деловой Николай Владимиров, более известный в крае как Балу. Погоняло он получил за портретное сходство и медвежий норов, с которым он крушил все, что стояло у него на пути. Из ряда многочисленных поклонников Ларисы он выделился тем, что за одну ночь весь город Великоволжск оказался в билл–бордах с ее портретами, а еще Балу славился масштабными гулянками. Кроме того, он держал городской порт, нефтеперерабатывающий завод и несколько рынков, и считался одним из самых влиятельных городских авторитетов. Но окончательно он покорил сердце актрисы тем, что на своем личном самолете с военного аэродрома в Зареченске лично отвез ее в Дагомыс, где снял целый этаж.

После полутора лет счастливой жизни Балу вместе с еще десятком авторитетов был расстрелян в кафе «Молния» во время сходки. Красотка недолго проходила в безутешных вдовах, поскольку к этому времени уже успела познакомиться с тогдашним вице–мэром Великоволжска Дмитрием Агарковым, как раз к тому моменту еще и избравшемуся в Совет Федерации. Она снова не прогадала — ровно через два года Агарков был назначен губернатором Великоволжского края, а еще через полгода победил на выборах. Так актриса Краевого драмтеатра Лариса Белорекова стала первой леди края, и теперь ни одна светская тусовка, будь то благотворительный вечер, показ мод, смотр краевых политических сил или заезд в край какой–нибудь мега–звезды шоу–бизнеса или политики не обходился без ее участия. Еще она возглавляла несколько благотворительных фондов, отпустить пожертвования которым считали своим долгом все краевые предприниматели.