Алексей Салмин - Буря на Волге

— Ну, сват, на берегу-то что идет, — прямо беда... — бегал по каюте Байков, отплевываясь. В это время в пролете парохода раздался выстрел.

— Кто там еще стреляет? — чуть не взвизгнул пристав.

— Вашбродь! Арестанты убежали через Волгу, на ту сторону! — доложил Косушкин.

— Чего ты мелешь, дубина! Али они святые, по воде бежать?

— Они в лодке, вашбродь! — пояснил Косушкин.

— Стрелять! Догнать! Поймать! — закричал пристав, и снова в глазах у него замелькали красные круги.

Он замолчал, и кинжал выскользнул из рук. Байков побежал за лекарем, а выстрелы с парохода затрещали чаще.

— Ну-ка, я, — присаживаясь на колено около кнехта, сказал Жердилов, стражник с одной лычкой на погоне.

Он долго целился, плотно прижимаясь щекой к прикладу. Грянул выстрел. Сидевший на корме лодки медленно начал сползать на ее дно.

— Есть один! — торжественно произнес Жердилов.

— Спасайся, Ланцов! — крикнул Алонзов, зажимая раненый бок.

Жердилов ловил уже на мушку ланцовскую серую рубашку, да тот вовремя вывалился из лодки, и пуля просвистела в воздухе.

— Какое счастье, Васька, твоя лодка подвернулась, сказал штурвальный Чилиму.

— Теперь все. Ланцов ушел... — подтвердил Чилим, не выпуская из виду мелькавшую в волнах голову подплывающего к островку Ланцова. Лодку с истекающим кровью Алонзовым ветром подбило к луговому берегу и начало захлестывать волнами, Стражники метались по берегу, ища другую лодку. Увидев высунувшуюся из-за крутояра корму, они, сверкая шпорами, пустились вперегонки к ней.

— Бакенщик! Бакенщик! Вези на ту сторону! Живо! — кричали стражники.

Куделькин с перепугу вытаращил глаза. Он сидел на нарах, ничего не понимая.

— Ну, ты скоро очухаешься? — кричал стражник, выталкивая из землянки Куделькина.

Лодку с Алонзовым пригнали к пристани, а самого его перетащили на пароход. Лекарь морщился, перевязывая рану Алонзову, ворчал:

— Ну и праздничек сегодня выдался! Тащут и тащут мне раненых на пароход.

Пристав заохал еще пуще, когда доложили, что урядник убит и двое стражников утонули.

— Ай, батюшки, — протянул он. — Что теперь скажет господин исправник? На глаза не показывайся... Вот тебе награда!.. Жердилов! — вдруг крикнул он.

— Я, вашбродь!

— Прикажи, чтобы вытаскивали утопших. Понял?

— Так точно! — Жердилов побежал выполнять приказание.

Весь спасательный инвентарь парохода и конторки был пущен в дело. Но багры до дна не доставали, а железная кошка, которую кидал штурвальный, утопленников не зацепляла. Жердилов, увидев Чилима, вычерпывающего воду из лодки, крикнул:

— Эй, рыбак! Кидай крючки в воду!

— Господин стражник, их бросать — без толку, надо пробки отчалить, с пробкой она не возьмет.

— Ну, ну! У меня живо!

Чилим сопел, неторопливо отчаливая силки.

— Ты живей шевелись! Анафема! Чего копаешься? Там ведь люди...

— Какие люди? Это стражники-то? А куда они из воды денутся? Успеем, найдем.

Жердиловская нагайка просвистела над головой Чилима.

— Ты того, господин стражник, если будете драться, тогда я и совсем брошу. Крючки-то колючие, тут шибче никак нельзя... У меня, брат, уда всегда яркая... Ну-ка, попробуй пальцем, так и всытится.

— Я те вот попробую! — снова поднял нагайку стражник.

Чилим, не обращая внимания на угрозы стражника, продолжал:

— Вот однажды, когда я еще весельником у Расщепина служил... Был у него же работник — Трофим кривой. Ох, тоже ловко умел уду править... Улов тогда хороший попался, ну, хозяин мой, значит, того, к своей сударушке отправился, а и один на ватаге, как барин, разгуливаю. Да свинья, подлюга, всю навигацию испортила. Только я перебрал снасть, выточил, смазал салом, а она, жирная, толстая, подошла к связке: хрю, хрю, да тыкать рылом. Один крючок впился ей в пятак. А она, идиотина, ка-ак прыгнет... Ух, и всю связку на себя опрокинула, а в ней две с половиной сотни крючков. Подняла такой рев, визг, начала катал.си, задрав копытца к небу. Тогда свинячий хозяин меня чуть до смерти не убил. Только одним чудом спасся...

— Ну ты, скоро замолчишь? Шевели живей руками-то!

— Я готов, только дай срок...

— Давай же скорее, скотина! Там ведь люди, — нервно хлестал плетью по веслу Жердилов.

— Какие уже теперь, чай, люди? Утопленники, — заключил Чилим. — Готово! Давай двоих весельников! Поехали! — крикнул Чилим, отталкивая лодку. — Легче гребите! Так, стоп! Работай назад! Сцапала. Нет, стой, опять сорвался. Мы, брат, живым духом. Мне не впервой утопленников ловить. Она у меня сцапает. Тише, стоп! Заклевал! Давай табань назад!

Стражники, обливаясь потом, неуклюже совали весла в воду. А Чилим все кричал:

— Эх вы, утюги! Тонуть только умеете, воды век не видывали! А ну, сильней налегли! Ты, курносый, на правом весле, чего усы повесил? Спишь! Не видишь, куда лодка зарыснула? Уйдет добыча, право, уйдет! Стой, стой, тише! Есть сазан! Вон она, гляди! Целых пять штук влепилось.

— А чего ты орешь? — обрушился на Чилима стражник.

— Потому здесь я над вами начальник, а не вы надо мной. Вы у меня в весельниках, а поэтому делайте, как я скажу. А начальники всегда орут, такой уж закон, А ну-ка, помогайте. Тише, на борт не наваливайся, айда, ух! Вот и все. Ворочай к берегу! — командовал Чилим. — Мы живым духом и последнего найдем. — Но второго стражника так и не удалось найти, видимо, течением унесло.

Перевозя стражников на остров, бакенщик ворчал:

— Ну, чего вы шарахаетесь с борта на борт? Сидите смирно, грести мешаете.

— Мочит ведь! — кричали стражники, вскакивая со скамейки при каждом ударе налетавшей через борт волны.

— А вы как думали? Это вам не Меша, через которую курица пешком ходит. Вон она, матушка, как разбушевалась, с самого утра валит. Хорошо еще, в живых до берега доберемся!

Возвращаясь, Куделькин тревожно думал:

— Ох, батюшка, все прибавляет...

Промокшие до нитки два стражника докладывали:

— Так что, господин ефрейтор, доложите их благородию, что обошли мы весь островок, все кустарники и болотца обшарили, преступника не оказалось. Это уж, как пить дать, он пошел на ужин ракам.

— Туда ему и дорога, — зло сверкнув глазами, сказал Жердилов. — Жаль, что на мушку не сумел нацелить.

Один стражник даже со смеху прыснул.

— Над чем ты колешься? — строго осадил его Жердилов.

— Дыть, как же, господин ефрейтор. Ланцова раки съедят, а раками пьяницы будут закусывать, тогда и совсем его след пропадет... — и снова залился веселый стражник.

— Ну уж, придумал тоже, иди-ка вон помогай Нахлебкина из лодки вытаскивать, — крикнул Жердилов, отправляясь на пароход.

— Ваше благородие! Одного только Нахлебкина нашли, а Палаган на дне остался. Как прикажете?

— Что же делать? Придется ему заочно панихиду отслужить. Мне уж мочи нет, Жердилов, прикажи, чтобы пароход прямо в Казань, да пусть пару покрепче поддают...