Сергей Фомичёв - Сон Ястреба. Мещёрский цикл

Мещёрцы осторожно подошли к ложу. Тлен не тронул тела. Оборотень? Чародей запалил от свечи лучину и поднёс её к изголовью.

Медная игла торчала у старика за ухом. Догадка Сокола подтвердилась. Вараш вовсе не умер. Он просто сбежал от неприятной работы, погрузив себя в долгий, но отнюдь не вечный сон.

Всё бы ничего, вполне понятная увёртка уставшего человека, вот только его работа досталась Соколу, а он не горел желанием засучивать рукава.

– Ты оказалась права, – прошептал чародей. – И Юкки бросил верный намёк, да и Борода тоже. Видимо, только я такой тугодум…

– Сумеешь разбудить его?

– Вероятно.

Бормоча охранный заговор, но соблюдая великую осторожность, ибо ворожба могла и не сработать в этих стенах, чародей вытащил иглу из плоти.

Раздался свистящий выдох. Старый колдун дёрнулся. По его телу волна за волной пошла судорога. Вараш застонал.

Самыми опасными были первые мгновения после пробуждения. Плохо соображающий колдун мог напустить какое-нибудь проклятие.

Вараш приоткрыл глаза.

– Сокол? – узнал он. – Какого лешего ты делаешь здесь, и зачем разбудил меня?

– Мне выпало заступать на твоё место, – съязвил чародей. – И я решил, что лучше будет вернуть всё, как было.

Он не удержался от насмешки. С пробуждением старика у него словно гора с плеч свалилась. Мешанина из страха и собственного бессилия до сих пор давила тяжёлым грузом. И теперь, когда всё это ушло, тело охватила дрожь расслабления.

– Ты устранился, а мне пришлось бросить дела, – пояснил Сокол. – Пока ты тут спал, Москва вновь зашевелилась… враждебные ей князья собираются выступить. А ты лишил меня возможности поучаствовать в развлечении.

Вараш сел, поджав колени. На Сокола он посмотрел, как смотрят на полоумных или безнадёжно тупых.

– Неужели ты думаешь, мне есть хоть чуточку дела до Москвы, Суздаля и прочих иноверцев? До их мелких дрязг, в которых они оспаривают, кому из них впредь угнетать наши народы? Ты в своём уме?

– А ты полагаешь отсидеться в лесу? Считаешь великой доблестью присматривать за мёртвыми, духами и прочей нежитью? – Сокол махнул рукой. – Хорошо, пусть. Только не переваливай свою службу на тех, кто не разделяет твоих странных наклонностей. Меня больше волнуют те, кто покуда жив. А мёртвые пусть уходят.

– Не дури, – буркнул Вараш. – Причём тут мои наклонности? Обычай придуман не мной и не тобой. Он установлен давно, и не оставляет тебе выбора.

Сказав это, старик качнулся, словно намериваясь улечься вновь.

– Это ты не дури! – разозлился Сокол. – И не прикрывайся глупым обычаем. Кто тебе позволил переваливать свои хлопоты на других?

Но старик совсем потерял интерес к разговору. Больше не слушая гостя, он осмотрелся. Выбрав из своих запасов нож поострее, принялся подрезать на руках ногти. Они и правда отросли до размеров, способных напугать суеверного мужика.

Руки «покойника» ещё дрожали от слабости, потому дело затянулось. Сокол и Мена терпеливо ждали. Но, свесив с ложа ноги, Вараш решил слегка укоротить и волосы. Он по-прежнему пренебрегал вниманием гостей.

– Давай-ка, кое-что уточним, – не выдержал Сокол. – Я не собираюсь бросать людей. Не желаю заведовать мертвецами. На твою усталость мне наплевать. Попытаешься уснуть, я вновь разбужу тебя. Поверь, я сумею. Ты хоть и достоин всяческого уважения, по возрасту и по должности… но меня это не остановит.

Вараш закончил с волосами. Осмотрев ногти на ногах, решил погодить с ними. Вздохнул, и соизволил вернуться к разговору.

– Чего ты меня пугаешь? – голос его стал куда более спокойным. – Знаешь, я ведь могу уйти и всерьёз. Навсегда.

Сокол набрал воздуха в грудь для гневной отповеди. Но выпустил его напрасно, ибо стало не до гневных речей.

Не очень приятное ощущение, когда чьи-то цепкие пальцы возникают из темноты жуткой пещеры и хватают за локти. Обычного человека такое может перепугать до полусмерти.

Никто из них не почуял приближение опасности – мешали скалы. Мена успела только пискнуть. Старики не успели и этого. Руки мещёрцев вдруг потащило за спину с такой силой, что хрустнули суставы. Вараш ещё не до конца отошёл от спячки, он с трудом шевелился и не смог предупредить гостей. Или не пожелал?

Чародей чуял за спиной человека. Того, кто держал Мену скрывал мрак, скорее всего, и там стоял простой воин. Но простые люди не хаживают в такие пещеры.

Загадки кончились, когда перед ними возник предводитель. Едва он вышел на свет, как Сокол узнал московского колдуна Ледара.

– Ах ты, старый пень! – возмущённо вскричал чародей, обращаясь к Варашу. – Заливал мне тут о ненависти к русским, о нежелании встревать в чужие свары, а на поверку сам заодно с ними? Да с кем? С Москвой!

Но судя по растерянному лицу Вараша, для него появление московских воинов во главе с колдуном явилось такой же неожиданностью, как и для Сокола. Последние подозрения устранил сам Ледар. Быстро и ловко, будто занимался этим всю жизнь, он связал хозяину руки.

– Кто тебе мешал, чародей, дома остаться? – ехидно спросил Ледар. – Ждал бы судьбы покорно в своей берлоге. Нет, понесло тебя на край света правду искать. Такую изящную задумку мне расстроил. Знал бы, чего мне стоило исподволь повлиять на старого колдуна, чтобы отправить его в долгий сон. Эх! Надо было просто убить старикашку.

– Жаль, не удавил тебя в прошлую нашу встречу, – прошипел Сокол. – Я думал, ты подневольно Алексию служишь, а ты вон оно как! Рвение проявляешь, выдумку!

– Неплоха выдумка?! – гордо переспросил Ледар и приказал. – Заткните ему пасть.

Соколу затолкали в рот тряпку и перевязали покрепче, чтобы не выплюнул. Пальцы туго стянули верёвками, затем связали и руки. Если бы стены не гасили колдовство, он успел бы что-нибудь предпринять, но теперь у Ледара хватало сил присматривать за тремя собратьями.

– Чуть что почую, сразу по тыкве стукну, – предупредил колдун на всякий случай. – Давай, по одному!

Пленников повели к выходу.

– Тебе опять повезло, чародей, – сказал в спину Ледар. – Ты вновь понадобился хозяину живым и здоровым. Не тронем до поры и твоих спутников. Страховка не помешает, если вздумаешь вдруг чудить.

Их вывели из пещеры и, спустив по склону, уложили в лодку. Речной путь, однако, вышел недолгим. Затем пленников везли на повозке, тащили под руки несколько вёрст через лес и болото, и снова везли, но уже верхом.

Последним, что увидел Сокол перед тем, как уткнулся в дно грязной ямы, был ухоженный монастырский дворик.

Константинополь. Сентябрь 6862 года

Рыжий поискал глазами серба, но наткнулся на Быстронога. Вурд ходил взад-вперёд вдоль корабля, то и дело заглядывая в щель между ним и пристанью.