Николай Колбасов - Штрафники. Люди в кирасах

Ночью, когда фашисты вознамерились выбить их из занятой траншеи, осколком мины ранило в руку сержанта Медведева. Боль была настолько сильна, что он выронил автомат.

— Никак, ранило, Алексей? — спросил стрелявший рядом с ним Колобов.

— Зацепили, гады, повыше локтя.

— Сейчас перевяжу, а потом доложу ротному, — Николай достал индивидуальный пакет. — Сам дойти сможешь?

— Куда? — не понял его Медведев.

— К Неве, на эвакопункт. Куда же еще?

— Да ты что, старшина? — Алексей зло блеснул глазами. — Хрен они от меня дождутся, чтобы я сам в тыл ушел! Я еще повоюю…

В общем-то Николай понимал такую верность штрафников своему подразделению. Предложи ему самому сейчас уйти из взвода в другую, пусть самую почетную и заслуженную часть, он ни за что бы не согласился. Но выразить словами эту свою сродненность со взводом он вряд ли бы сумел.

Ранним утром, проверив позиции, Колобов приткнулся в какой-то нише с намерением хоть полчаса подремать и случайно услышал разговор двух саперов.

— Меня с Витькой Митякиным ротный еще вчера сюда направил, когда штрафные эту траншею брали, — хрипловато-простуженным голосом рассказывал один. — Сунулись мы, а тут немец от шоссе так даванул. И из пушек, и отсечным из минометов… Ну мы с Витькой, елочки-сосеночки, затолкались в воронку поглубже. Пули кругом, осколки, голову приподнять нельзя и укрыться больше негде. Поле-то тут, как живот у бабы, ровное и гладкое…

— А ты, видать, специалист по животам-то! — хохотнул баском второй.

— Дурак ты. Я до войны полтора года уж как женатым был… Так вот, и выглянуть из воронки страшно, и не глядеть боязно. Вдруг сомнут немцы штрафных, и мы под их сапогами окажемся. Чего мы им, двое-то? Тут я, честно скажу, испугался.

— Испугаешься… — угрюмо подтвердил басовитый.

— Да-а… А штрафные эти, вроде как в самом деле дьяволы. Горстка их против немцев, а они… Как вспомню, так и сейчас дрожь берет. Выскочили из траншеи и под самый огонь… И прут, будто заговоренные. Косят их, а они…

— Что ж им остается, — проговорил второй. — Им только в одну сторону воевать положено.

— Да я знаю это. Только не видел никогда. Прижмут их немцы к земле огнем, а они снова поднимаются… И опять — в самое пекло. Отбили они, однако, траншею у немцев. А Витьке Митякину миной ногу оторвало. Еле я до переправы дотащил…

Вспомнив этот разговор, Колобов зябко передернул плечами и отозвал в сторону Красовского.

— Ну, что с Петушковым? Так и не объявился нигде?

— Всех уже опросил, — нервно дернулся Олег и поморщился, почувствовав боль от касательного ранения в боку. — Может, раненого санитары в тыл эвакуировали. Может, убило и землей засыпало. Мало ли?

— «Может», — недовольно протянул Николай. — Санитары вчера тут только наши были. Они бы сказали. И как это могло случиться, что его никто со вчерашнего утра не видел? Смотреть за своими людьми лучше нужно!

— А в бой их вместо меня дядя поведет, да? Если вас, взводных, «поднималами» называют, то что уж про отделенных говорить? К тому же из отделения вы его к себе связным забрали.

— Ладно, пошли еще раз своих ребят, пусть все воронки и щели осмотрят. Пищурин! Собери командиров отделений в землянку и сам тоже приходи туда через пять минут. Поговорить надо. Всем остальным полчаса перекур.

В тесной, наспех поправленной землянке собрались Пищурин, Красовский, Медведев, Павленко и Громов, которого Николай назначил вчера командиром четвертого отделения. Алексей Медведев болезненно кривился, бережно поддерживая перебинтованную у предплечья руку.

— Болит? — спросил Колобов.

— Да не так, чтобы очень. В кости свербит. Ничего, перетерплю.

— А зачем ты тут нужен такой терпеливый с одной рукой?

— Ты что, командир? — вскинулся Алексей. — Мы же вместе ко мне домой ходили. Видел же все… Рано мне в лазарете отлеживаться.

— Я не настаиваю, — согласился Николай. — Тем более, от взвода едва полтора отделения осталось, а немцы вот-вот в атаку пойдут. Что у нас с земляными работами?

— Заканчиваем, товарищ старшина. Минут на двадцать осталось, — доложил Пищурин.

— Как с оружием и боеприпасами?

— Из роты ящик бутылок с горючей смесью доставили — на случай если танки… И винтовочных патронов дали.

— Бутылки поделите между отделениями, пригодятся. А патроны пулеметчикам отнесите. У тебя сколько винтовок в отделении осталось, Медведев?

— Ни одной. У всех шмайсеры и по три полных рожка на каждого.

— И все?

— Ну, два пулемета еще, которые вчера в траншее захватили. Только патронов к ним маловато, на полчаса, если по-хорошему.

— Так, а у тебя, Красовский?

— С автоматами то же самое и один пулемет.

— С патронами как?

— Нормально. Пару атак отбить хватит, а там еще добудем.

— Атаки отбивать — не наступать, на трофеи не надейся. Что у тебя, Павленко?

— Ну, про ПТР вы знаете. Шмайсеры тоже у всех и патронов трохи имеем. Два пулемета хлопци вчера с германьского дзота притягнули. Тяжелые, як смертный грех, но патронов к ним богато.

— Ты, Громов?

— Так что я? У меня ж салаги в отделении. Тремя шмайсерами вчера разжились. Остальные с винтовками. Больше ничего нет.

— Значит, так. Ты, Павленко, передашь Громову один МГ и патроны к нему дашь, штук пятьсот. А чтобы Громов не искал среди своих пацанов пулеметчика, передашь и его… Временно.

Федор болезненно напряг лицо.

— Это за какие ж заслуги я ему свои трофеи отдавать буду? Да еще с пулеметчиком! Я ему что, запасной полк или арсенал?

— Я ничего у тебя не прошу! — вспыхнул Костя.

— Ну и нечего тогда говорить. А то МГ, МГ… Может, он и не стреляет совсем.

— Значит, перед тем как отдать, сам его и проверишь, — спокойно продолжил Колобов. — И ты, Медведев, отдашь один пулемет Громову. Его отделение, действительно, самое слабое. Если не устоит, всем туго придется…

— Вот они где, отцы-командиры! — В проеме распахнутой двери показался командир роты Войтов, а за ним, весело подмигнув Николаю, появился Пугачев.

— Бойцы работают, а они заседают. Не надо докладывать, сидите. — Войтов опустился на попавшийся ему на глаза ящик. — Неплохо воюете, мужики! Вчера первыми из всех трех рот шли. Молодцы! От имени командира батальона объявляю благодарность всему личному составу взвода.

Собравшиеся в землянке довольно заулыбались. Что ни говори, а похвалу всегда приятно слышать.

— Теперь надо суметь удержать взятое, — продолжил разговор Пугачев. — Фашисты что-то всерьез затевают. Наблюдатели докладывают, танки у них в ближнем тылу появились. Похоже, к атаке готовятся. А нам, сами понимаете, отступать некуда.

— Все это нам известно, товарищ лейтенант, — тихо проговорил Колобов. — Взводу нужно пополнение. Противотанковых гранат нет. Долго ли я с такими силами смогу удерживать позиции?