Антал Погони - Двое из многих

— В царские времена у входа висела табличка: «Вход солдатам и лицам с собаками воспрещен», — проговорил дядюшка Тамаши. — В войну писали другое: «Пленным и собакам вход воспрещен». Но теперь все запреты сняты: времена другие… Пошли! Там такие девушки гуляют — пальчики оближешь!

— Пойдем или нет, Пишта? — тихо спросил Имре, обращаясь к Керечену.

— Иди, Имре… Почему бы тебе не сходить? А я не пойду: что-то расхотелось…

— Ну, тогда и я не пойду.

Они отправились бродить по городу.

Члены партбюро всегда активно интересовались жизнью личного состава. С их помощью в части открылась политшкола, которую охотно посещали жадные до знаний бойцы. Слушатели этой школы изучали азбуку коммунизма, политическую экономию, конституцию и много других дисциплин, которые расширяли их кругозор и о которых они еще вчера не имели ни малейшего представления.

В полку действовали литературный, музыкальный и театральный кружки.

По субботам в клубе негде было яблоку упасть — столько людей приходило туда. Огромным успехом пользовались театральные представления, на них охотно шли не только бойцы, но и местные жители. Особенно популярен был музыкальный спектакль под названием «Мирная конференция». Это был острый политический памфлет, в котором в самом неприглядном виде выводились видные политические деятели капиталистических стран.

После представления, как правило, до рассвета продолжались танцы. На одном из таких вечеров Имре Тамаш завязал знакомство, которое внесло в его размеренную жизнь беспокойство.

Организатором всех спектаклей и вечеров танцев был Покаи, который сам составлял программу, сам переводил пьески с русского языка.

Однажды к нему пришли две девушки — Катя и Тамара — и заявили о своем желании выступить на очередном вечере. Они тут же продемонстрировали свое искусство. В это время в клубе оказался и Имре. Он вместе с Покаи посмотрел номер, в котором выступали черноволосая Катя и красавица блондинка Тамара.

Имре сразу же влюбился в Тамару. Особенно хороша была Тамара в танце: ноги ее, казалось, не касались земли, гибкая стройная фигурка плавно двигалась в такт музыке.

Покаи понравилось выступление девушек, и он тут же включил их в список выступающих на полковых вечерах.

Имре Тамаш, не желая упустить случай, предложил Тамаре проводить ее до дома. Они долго прощались, пожимая друг другу руки, и обменивались красноречивыми взглядами.

Девушка сразу же поинтересовалась, кто он такой, откуда, женат ли, когда собирается домой. О себе она рассказала немного. Сообщила только, что работает машинисткой на одном заводе, что ей двадцать два года, замужем она не была и не будет, так как не может найти себе хорошего жениха.

У Имре после Татьяны не было серьезных увлечений, а сейчас он почувствовал, что Тамара очень нравится ему. И хотя он совсем не знал, что это за девушка, но, поддаваясь, какому-то безотчетному чувству, тянулся к ней.

Тамара не уклонялась от встреч, напротив, даже искала их.

Однажды после свидания Имре, как обычно, проводил ее до дома.

— Разреши зайти к тебе? — шепнул он на ухо девушке, обнимая ее.

— Заходи, — согласилась Тамара.

Дальше все совершилось с калейдоскопической быстротой… Осмотрелся он только тогда, когда вставал с дивана. Голова сладко кружилась.

Горела маленькая печка-«буржуйка», распространяя приятное тепло. В комнате стояли кровать, застланная белым покрывалом, старомодный шкаф, маленький столик на резных ножках и два мягких кресла. На стене висело несколько картин, написанных маслом. Что на них изображено, Имре не понял, но картины ему понравились. Судя по обстановке, семья Тамары была зажиточной.

Тамара поправила платье и скороговоркой сказала:

— А теперь уходите! Скорее уходите ради бога! Вот уж не ожидала… Я не люблю подобных приключений! Что это такое? Зашли и, как медведь, ни слова не говоря, повалили меня… Это ужасно! Немедленно уходите!

Имре не знал, как поступить. Тамара очень нравилась ему, и он не хотел бы потерять ее. Он обнял девушку и, прижав к груди, поцеловал. Тамара не сопротивлялась.

На следующий день Имре рассказал о своих приключениях Керечену.

— Из твоего рассказа я понял, что Тамара — дочь богатых родителей. Машинисткой она работает временно. Вполне возможно, что на эту работу она пошла для того, чтобы ее считали трудящейся. Возможно, она и к нам-то льнет только потому, что мы сейчас у власти. Нас она, разумеется, любить не может. Не обольщайся тем, что она отдалась тебе. Думаю, что это она сделала отнюдь не бескорыстно.

Имре понимал, что Керечен прав.

На следующий день Имре уехал в командировку в Нижний Новгород и вернулся в Казань только через две недели. За время отсутствия Имре полк из бараков перевели в город, в кирпичные здания, в которых раньше размещалось финансовое управление.

Шел апрель. В один из субботних вечеров в полку устроили танцевальный вечер, на котором появилась и Тамара. Вела она себя вызывающе, но Имре посылала обольстительные улыбки.

Когда они танцевали, Тамара, сделав обиженное лицо, спросила:

— Что это вы даже смотреть не желаете в мою сторону? А я как раз хотела вас кое о чем попросить.

— Пожалуйста, если это будет в моих силах.

— Знаете, я слышала, что вы, венгры, умеете превосходно обрабатывать свиные туши, — непринужденно защебетала Тамара. — У нас есть поросенок, и мы хотели бы его забить. Вы в этом деле что-нибудь понимаете?

«Еще бы я не понимал! — мелькнуло у Имре в голове. — Какие колбасы, какие окорока я делал!»

— Понимаю, — ответил он.

— Вот и прекрасно! — оживилась Тамара. — Я вас очень прошу, приходите к нам завтра домой и помогите!

— Охотно, тем более что завтра воскресенье. Утром я буду у вас, — согласился Имре.

Когда Тамаш на следующий день пришел к Тамаре, она встретила его более чем приветливо.

— Скажите, за что вы на меня сердитесь? — капризно надула она губки. — Я вас так давно не видела. Может, я чем-нибудь обидела вас?

Имре чувствовал, как почва уходит у него из-под ног. Он даже растерялся немного.

— Вы очень переменились, — продолжала щебетать Тамара. — В чем я виновата перед вами?

— Чего вы хотите от меня? — спросил Имре прямо.

На глазах у Тамары заблестели слезы.

«Эта девица — большая артистка», — подумал Имре и произнес:

— Не плачьте, Тамара, не надо!

Безотчетно он обнял Тамару, крепко поцеловал… Он даже позабыл о цели своего прихода, а когда вспомнил, сказал:

— А теперь лучше приняться за дело: время не ждет.

Тамара серной выскочила из комнаты, а через минуту вернулась, держа в руках тарелку, на которой лежало аппетитное колечко жареной колбасы и большой ломоть свежеиспеченного белого хлеба.