Георгий Светлов - „В квадрате 28-31“

На берегу каратели устроили «пир». Под руководством фельдфебеля разожгли костер, сварили в ведре уху, раскрыли фляги со шнапсом и самогоном.

Другой взвод карателей появился в районе бывшего колхоза «Красный Остров». Однажды они увидели выходивших из чащобы Егора Ивановича Осипова — довоенного бригадира колхоза, пожилого, но крепкого человека, и Михаила Молева — молодого крестьянина из деревни Рай. Оба они были хорошими помощниками партизан.

— Из леса, значит? У бандитов были? — заорал офицер, сильно ударив Осипова.

Егор Иванович упал.

— Насчет дровишек промышляли, господин начальник, — попытался оправдаться за обоих Михаил. — Никаких бандитов не знаем. Власти новой служим. На мельницу давеча последнее зерно отвезли.

— Знаем вашу службу! — И офицер скомандовал ефрейтору Гонте: — Связать — и в Зареченскую комендатуру! Там вздернут публично.

Через несколько дней агентурные разведчики партизан передали печальное известие: после страшных пыток — Осипову сожгли волосы, бороду, выжгли глаза, Молеву исполосовали тело раскаленными прутьями — советских патриотов повесили.

Своеобразным ответом на зверства карателей был разгром отрядом «Храбрый» вражеского гарнизона в населенном пункте Остров: здесь жил и работал много лет подряд колхозный бригадир Егор Иванович Осипов.

Немало могильных холмиков вырастало на древней русской земле, за которую в боях с гитлеровцами отдавали свои жизни сыны всех народов нашей страны — русские и украинцы, белорусы и армяне, грузины и латыши, казахи и молдаване… На этой обильно политой кровью земле навечно остались казах Абакаров, грузин Гогишвили, украинец Ефищенко, русские ребята Николай Космачев, Валентин Филицын и многие их товарищи.

Сложил голову в бою и Добрыня Никитич. Именем былинного русского богатыря в соединении звали самого высокого, плечистого, сильного парня — Александра Осипенкова. Он был всеобщим любимцем. В начале войны от фашистской бомбы погибла вся его семья.

Девятнадцатилетний юноша вступил в партизанский отряд Пестовского района. Смельчак в бою, хитрец в разведке, мечтатель и романтик в свободную минуту, он привлекал к себе душевной чистотой и обаянием. Глаза у него были голубые и ясные, как у ребенка.

Партизанам предстояло выбить карателей из небольшого селения Хвершовка и захватить машину со штабными документами. Осипенков продвигался вперед с ударной группой, прокладывая путь себе и другим автоматными очередями. Вдруг из блиндажа выскочили двое фашистов, оглушенные взрывом гранаты. Не замечая партизана, они бежали в его сторону. Богатырь схватил их за воротники и с такой силой стукнул лбами, что оба упали на землю без сознания… Это были его сорок девятый и пятидесятый «трофеи».

Во время штурма Хвершовки Александра ранило. Припадая на окровавленную ногу, он все-таки ворвался в дзот и из немецкого пулемета бил вдогонку удиравшим карателям. Но в самом конце боя Осипенков был сражен вражеским осколком. Тело Александра вынес Павел Васильевич Долинин. Хоронили юного героя всем полком. Многие не скрывали слез: Добрыня Никитич — Александр Осипенков рано ушел из жизни. Он не успел получить и заслуженную им правительственную награду, к которой был представлен командованием за свои боевые дела.

А. И. Петров, командир отделения отряда «Храбрый».

Не вернулся из «двухнедельной командировки», как написал жене перед уходом в тыл врага, и Александр Петров.

В канун первой годовщины Партизанского края отряды «Боевой» и «Храбрый», разгромив карателей в Хвершовке и Изобной, наступали на Яблонец. Гитлеровцы успели хорошо пристрелять узкую ленту дороги, поэтому ударный взвод Николая Никитина продвигался медленно, используя для маскировки каждый кустик, придорожный камень или ямку.

Но вот упал тяжело раненный командир взвода Николай Васильевич Никитин.

— Саша, принимай командование взводом, — сказал он командиру отделения Петрову и потерял сознание.

Вместе с другим командиром отделения Лаврентием Джурой Петров продолжал наступление. Уже были взорваны несколько вражеских огневых точек, как вдруг Петров почувствовал резкую боль в животе.

— Что с тобой, Сашок? — подскочил Джура.

— Кажется, отвоевался, Лавруша! — с горечью выдохнул Петров. — Хоть бы в ноги или руки…

Он, видимо, хорошо знал, что значит ранение в брюшную полость. Глаза его закрылись.

И Николая Никитина, и Александра Петрова везли на партизанский аэродром вместе, на одной подводе. Дорога была разъезженной, ухабистой. Сандружинница Тоня Смирнова часто поправляла у раненых матрацы и наволочки, набитые свежим душистым сеном. Николай, придя в сознание, посмотрел на товарища: лицо его было неузнаваемым — черты заострились, глаза впали, мучительно болезненная бледность выдавала страдание. Александр то и дело просил пить, Тоня часто смачивала влажным бинтом его запекшиеся губы. Умер Александр Петров, не доехав до аэродрома.

Наступил праздник — годовщина создания в тылу врага Партизанского края. Радисты приняли несколько радиограмм — Ленинградского областного комитета партии, Ленинградского штаба партизанского движения, Военного совета Северо-Западного фронта. В каждой из них содержались поздравления с юбилеем партизанской борьбы, с достигнутыми победами.

В большом, известном своими хорошими партизанскими традициями селе Семеновщина был организован торжественный митинг. Затем старший батальонный комиссар Тужиков, специально прилетевший для этого с Большой земли, вручал партизанам боевые награды Родины. Ордена и медали получили Долинин, Миронова, Новаковский, Петров, Шурыгин, Юханов…

— Приходится с тебя, Палыч, — пожимая руку командиру, сказал комиссар.

— Намек понял, Матвей Иванович, — ответил Шурыгин, прикрепляя к гимнастерке орден Красного Знамени. — Только обожди малость. Вот пройдет парад, тогда и банкет устроим.

Это может показаться странным, но парад тогда в тылу врага действительно состоялся. Четко печатая шаг, проходили мимо импровизированной трибуны колонны.

Партизаны были вооружены кто отечественным, кто трофейным оружием. Все они поклялись держать его в своих руках до полной победы над врагом. С восхищением смотрели на своих защитников жители деревни.

В километре от Семеновщины, на уютной поляне, партизаны собрались на праздничный обед. Как шутливо заметил Юрий Павлович, это был «банкет в связи с приближающимся новым учебным годом». Отмеченный высокой наградой партизанский командир и сейчас оставался в душе школьным учителем, для которого первое сентября всегда было волнующим временем, когда первый раз — в первый класс. Здесь, на полянке, партизаны отмечали боевой юбилей и поздравляли друг друга. Было торжественно и весело.