Дмитрий Якорнов - То АТО. Дневник добровольца

После обеда мне выпадает возможность открыть для себя другую, неведомую Десну, увидеть ее скрытые тайны: трех человек и меня отправляют на мусорку. Их здесь несколько, в разных местах, а ветер и собаки стремятся все это объединить в одно пахучее пространство колышущихся кулечков, бумажек и бутылок. Про такие передовые технологии, как мусорные контейнеры и мусоровозы с манипуляторами, тут отродясь не слыхивали, ведь «два солдата и лопата заменяют экскаватор».

Наша рембатовская мусорка выглядит так: тракторный прицеп стоит на бетонных блоках, подняться на его уровень можно по гниловатым доскам. Еще неделю назад там все было с горкой забито (видел, когда я был дневальным), потому все сваливалось на землю рядом. Вот эту кучу 20x10 м и в метр высотой нужно было закидать в кузов «Урала».

Проблемы: кузов высокий, ветер сильный, с лопаты все летит в морду товарища или ему за шиворот, так что к счастью физического труда на свежем воздухе добавились элементы полосы препятствий. Увернулся от лопаты товарища справа и вил товарища слева — лови липкий кулечек в моську и коричневую бумажку сзади. А тут уже и литровая бутыль из-под водки срывается с лопаты прямо в лоб. Так что действо это, напоминающее скорее ритуальный танец с лопатами, прерывалось сочными матами («заебав це гівно мені хуярить» и далее в том же стиле), и, если бы не примирительные перекуры, закончилось бы чьим-нибудь убийством.

Провозились бы мы там до ужина, закопав самого активного товарища (он был уквашенный в зюзю и махал лопатой, как свихнувшийся робот, создавая вокруг себя мусорные фейерверки), но тут пришла подмога из срочников, явно привычных и не к таким деснянским радостям. Им даже интересно было разгребать завалы из сотен бутылок водки («о! так тут и чекушки есть!») и запасов селян («дивіться — якась падлюка рибину викинула, жлобилася одразу з’їсти»).

Как только кузов заполнился, мы сразу слиняли.

Выпил чаю и сагитировал обоих Ж. на пробежку и зарядку. Теперь уже три «паралитичных бабульки», пробежав километр туда, километр обратно, дружно согласились, что еще один километр — это уже просто марафон какой-то, в следующий раз.

Пришли на полосу препятствий — она лет двадцать не ремонтировалась. Как только мой центнер решил по ней побегать, доски развалились (порчу госимущества мне не припишут, надеюсь?).

Пошли на турник, подергались в предсмертных конвульсиях, подрыгали ногами, повисели сосисками, сошлись на мысли, что бер-цы чересчур тяжелые. Изрядно повеселили парочку легкоатлетов, устроившихся рядом с несколькими двухлитровыми флягами пива и бутылкой водки, — видать, после тяжелой тренировки.

Ничего, у нас еще неделя есть, будут и в Десне свои универсальные солдаты.

Народу, с которым мы тут провели месяц, становится все меньше, причем исчезают люди внезапно (а вдруг это инопланетяне проводят исследование над рембатовцами?). На самом деле некоторых уже перевели в части, но большинство — в затяжных самоволках.

Даже интеллигентные киевляне без всякого спроса срываются домой и сидят там в ожидании звонка о распределении, ведь делать здесь совершенно нечего. Селяне уходят на неделю — один мне сегодня звонил, просил записать у дневального, что приедет вместе с новыми мобилизашками на «Газельке» военкомата. Я пытался так его записать, но оказалось, что таких — десятки, и никто никого не ищет.

У насяльника никто давно не отпрашивается — он ведь все равно никого не отпускает, делая исключение ради нашей компании, регулярно подкидывающей ему циррозные кулечки. Остальные ничего не заносят, а просто появляются, аки приносящие радость весенние цветочки («не чекали — а ми приперлися!»), а потом исчезают: ведь на КПП никого не останавливают и не проверяют.

Остаются здесь самые идейные или просто не желающие ехать к родным. Но все равно наша рота — самая многочисленная при построениях, в остальных (пехота, разведка, зенитки, автобат) — не больше 40-ка человек, что лишний раз говорит о нашей «вое-требованности».

У насяльника новые проблемы: новоприбывших уже десятки, сегодня всех наших «сдувшихся» соседей заменили полтавчане, волыняне и черкасчане. Некоторых до этого еще месяц держали в учебке Яворова, так что они уже по второму кругу «просвещаются» — респект нашему МО: прямо израильские/швейцарские стандарты обучения, многостаночников готовят.

Пока что пользы от толпы синяков никакой — разве что укрепят нас своими штаммами гриппа и порадуют полетами со второго этажа. Пришлось срочно перебазироваться на более безопасные места в казарме: ближе к окну, дальше от шатающейся толпы.

Здесь у компашки подвесной стол был, сдвоенные тумбочки, два удлинителя и другая недоступная простым смертным роскошь (соблазнять всем перечнем не буду, а то еще орава добровольцев как ломанется!). Минусы тоже есть: здешние аватары (это они сами себя так называют, потому что «синие тела») по привычке заворачивают к нам в закуток, ведь раньше здесь устраивались развеселые сабантуи.

Пообщался с киевлянином, которого должны оставить как инструктора в Десне: он механик с СТО, приезжает сюда на своем опеле «кадетт», много раз порывался, оказывается, читать нашим лекции — НЕ разрешают!!! Он отчаялся и уже собирается в АТО, «пробил» для «кадетика» донецкие номера, устанавливает защиту радиатора от осколков…

Я рассказал ему грустную историю, что у моего знакомого С. народ в батальоне вложил свои деньги в доводку техники, а потом всю пришлось оставить сменщикам — хотя утех даже водителей БТР не было.

После завтрака поспали и пошли радовать зрителей нашими физкультурными рекордами и безукоризненным исполнением сложнейших силовых упражнений. Три паралитичных бабульки опять подергались на турнике, показали, как не надо делать упражнения на брусьях, и сошлись на том, что во всем виновата крепотура со вчерашнего.

Потом долго пытались разгадать назначение невиданного чуда инженерии: на длиннющую трубу, установленную параллельно земле на высоте полуметра, нанизано много перпендикулярных труб по два метра длиной, в метре друг от друга. Конец этих коротышек имеет перекладину и лежит не на земле, а на вкопанных покрышках. Стеклотара кругом подсказывала, что это какие-то ущербные армейские лавочки. Но почему их 200 штук? Может, это такая полоса препятствий для солдат с железными тестикулами? Ведь трубы скользкие и узковатые, в берцах гарантированно сорвешься.

Но подошедший Ж.-старший вразумил нас, что трубы нужно поднимать за перекладину на длину вытянутых рук: так и спина работает, и руки. Втянулись, покряхтели, аки трое журавликов на 60-лоте, перышки помыли, посушили. Еще в Ж.-младшем проснулся Тарзан — он полазил на руках по лесенке, 45° вверх, 45° вниз. Для меня это пока недостижимая круть.