Геннадий Евтушенко - Люди одной крови

– Ну что, пошли? – Сергей Фёдорович тяжело встал и двинулся к дому. Уже на ходу заговорил: – Нормальный ты у меня парень. А вот грамотёшки не хватает. Книжки нужные надо читать. И учиться тебе надо, парень, учиться. На занятость свою не кивай. – Он неожиданно строго, как много лет назад, в детстве, посмотрел на него. – Вот в этом же году, чтобы и поступил. В академию свою или институт. Это уже как получится. И не откладывай.

Жорка улыбнулся – давненько не слышал он отцовских наставлений, да ещё таким тоном. Приобнял отца.

– Ладно, па. Поступлю.

Домой они возвратились какие-то обновлённые, счастливые, как будто вдохнули в них новые силы. Вечером, за ужином оба были оживлены, шутили, задирали женщин, подтрунивали над ребятнёй. Наталья только удивлённо поглядывала на них и дивилась – откуда вдруг такое веселье. Лиза тоже удивлялась: с чего бы это? А Антонина Николаевна авторитетно заявила:

– А вы не заметили, что этих красавцев почти целый день дома не было? Я думаю, к девкам молодым на пару бегали. А? – подмигнула мужчинам. – Мой-то лет на десять помолодел сразу. Смотри, Наталка, как бы мой твоего не совратил!

Все прыснули, а потом так расхохотались, что стены задрожали.

Димка сказал:

– Видно, пора нам разъезжаться по своим квартирам. А то тут и до греха недалеко. Разлучить надо эту парочку!

Антонина Николаевна покачала головой.

– Нет. Пока рано. Нас здесь двенадцать. Вот появится тринадцатый – тогда и разъедемся. Сон мне такой вещий приснился. Сбудется. Скоро.

Димка обвёл всех взглядом.

– Слышали? Кому что ещё приснилось? Завтра с утра все ко мне! По очереди сны будете рассказывать, а я – записывать. Потом проверим, у кого сон вещий, у кого нет.

Так в веселье и закончился этот вечер.

А Жора утром задумался: может, и правда процесс надо ускорить? Подтолкнуть слегка. Через пару дней он встретился с давним приятелем журналистом. Поговорили.

– Знаешь, – втолковывал Поляков товарищу, – старики у меня замечательные. Но двенадцать человек в одной квартире многовато. А Сергей Фёдорович человек заслуженный. Думаю, в нашем городе он один с Владимиром Ильичом знаком был. И с Крупской, и с Калининым, да и со многими другими. Напиши хорошую статейку, может, и обратят на старика внимание. Правда, об этом уже была заметочка. Но, действительно, заметочка. Пять строк. Напиши нормально. В конце концов, страна должна знать своих героев. Верно?

Приятель кивнул.

– Верно. Материал хороший. Побеседую с батей твоим и обязательно напишу. А что же он так: с Лениным встречался, а всю жизнь в простых рабочих ходит?

– Видишь, тут дело какое. В революционном движении он активно участвовал. Был даже членом ленинского Союза борьбы за освобождение рабочего класса. Но по характеру своему он пацифист до мозга костей. Идеалист, понимаешь? Ему революция нужна была только демократическим путём. Выборы, голосование и всякое такое. Так что в это дело особенно не углубляйся. Как бы вместо славы беду не накликать. Но, как Сергей Фёдорович мой говорит, он у станка социализм строил долго, упорно и добросовестно. В общем, ты знаешь, как написать.

На том и порешили. Выпили по чарке, пожали друг другу руки и, удовлетворённые встречей, разошлись.

Через недельку Семёнов, такова была фамилия журналиста, побеседовал в профкоме завода с Сергеем Фёдоровичем, а на следующий день – нате вам, пожалуйста! Бомба! В местной газете целый подвал на второй странице был посвящен старому токарю. Оказывается, Сергей Фёдорович Поляков, тот самый, что у токарного станка пятьдесят лет простоял, с самим Лениным Владимиром Ильичом знаком был! И с Крупской вместе чай пил! И с Бауманом проблемы революционные обсуждал. И много ещё чего нового узнали из газеты запорожцы об Октябрьской революции, Гражданской войне и становлении советской власти на Украине. И всему этому живой свидетель был – токарь завода «Коммунар» Поляков Сергей Фёдорович.

А вскоре пригласил Сергея Фёдоровича сам директор завода, долго беседовал с ним, а в заключение сказал, что рассматривается вопрос о выделении ветерану отдельной квартиры.

Вечером Димка посмеивался над матерью.

– Ну что? Как твой вещий сон? Тринадцатого пока нет, а квартира, считай, в кармане.

Потом строго посмотрел на Лизу и Наталью.

– А, может, я ошибаюсь? А ну колитесь! Может, будет тринадцатый, а?

Женщины зарделись. Наталья замахала руками.

– Мне с Ванькой хлопот не оберёшься. Пока не до тринадцатого.

А Лиза, воровато оглянувшись, не слышат ли дети, шутливо бросила мужу:

– Ты бы поменьше по ночам жуликов ловил, почаще дома спал. Может, и был бы тринадцатый. А так… – Она развела руками и добавила почему-то по-украински, хотя была чистокровная русская: – Пробачьтэ.

И снова смех. В тесноте, да не в обиде. Весело жили Поляковы.

А через месяц Димка пришёл домой радостно-возбуждённый. И к жене.

– Так говоришь, по ночам жуликов ловить не надо? Ну, ищи себе нового мужа. Который по ночам дома спит. А я, – он помолчал, обвёл всех победным взглядом и продолжил: – А я найду себе другую, не такую горячую и требовательную… и поеду с ней… – Снова пауза. И победно: – В новую квартиру!

С этими словами он выхватил из кармана ордер и потряс им над головой!

Лиза так завизжала, что все вздрогнули, и стёкла в окнах задребезжали, а она бросилась мужу на шею и повисла на нём, покрывая Димку поцелуями. При этом Лиза бормотала что-то совершенно непонятное и невообразимое. Впрочем, смысл разобрать было можно: она его ценит, любит, преклоняется. И детей любит, и родителей любит, и брата вместе с его женой и детьми любит, и сестру свою любит, и вообще всех любит, и пусть он продолжает жуликов ловить, а она будет всё ему прощать и любить всю жизнь. Насилу оторвали Лизу от мужа. Все поздравляли Димку, а он стоял посреди комнаты радостный, смущающийся от свалившегося на него счастья и несколько помятый железными объятиями жены.

Отметить это дело решили в субботу.

В семь вечера семья сидела за празднично накрытым столом. Все, кроме Лены. Но ждать её не стали. Говорили тосты, ели, пили. Все радостные, возбуждённые. Обсуждали новые квартиры, варианты переездов, покупку новой мебели, кухонной утвари и множество других вещей. Охотно смеялись и подшучивали друг над другом. Потом Димка вдруг о Лене вспомнил.

– Где ж это девка наша застряла? Вот егоза! Знала же, что торжество у нас семейное! Голову оторву! Нет, голову трогать не буду. В новую квартиру не возьму. Где шляется, там пусть и живёт!

Тут неожиданно Лиза голос подала.

– Может, так и будет.

Враз все замолчали. Ну ни дать ни взять, – немая сцена. Все молча уставились на Лизу. Первым опомнился Димка.

– Что ты сказала? – чуть ли не шёпотом спросил он. Поскольку Лиза всё молчала, он потеребил её за рукав кофточки.