Алфред Мэхэн - Влияние морской силы на французскую революцию и империю. 1793-1812

Говорят, что среди этой страшной сцены кровопролития и разрушения произошел следующий комичный случай. Носовым украшением «Брансуика», была поясная статуя герцога Брауншвейгского, со шляпой, декорированной галунами. Последняя была сбита неприятельским снарядом во время боя. Тогда корабельная команда послала на шканцы депутацию с просьбой, чтобы командир (Гарви) пожертвовал свою треугольную шляпу с галунами взамен сбитой. Командир добродушно изъявил на это свое согласие, и шляпа его, укрепленная столяром гвоздями на голове статуи, оставалась там до конца сражения.

Официальный отчет о гибели «Венжера», составленный оставшимися в живых из его экипажа.

Баррер произнес в Национальном конвенте следующую речь: «Представьте себе линейный корабль «Венжер», пробитый пушечными снарядами по всем направлениям и окруженный английскими «тиграми» и «леопардами»; экипаж его состоит из раненых и умирающих людей, сражающихся с волнами и артиллерийским огнем. Вдруг шум сражения, страх перед опасностью, болезненные стоны раненых смолкают. Все выходят или выносятся на палубу. Все флаги, все вымпелы поднимаются. Клики Vive la Republigue! Vive la Liberte et la France! раздаются со всех сторон. Это – скорее трогательная и полная воодушевления картина гражданского праздника, чем ужасный момент кораблекрушения. На минуту они должны были бы подумать о своей судьбе. Но нет, граждане, наши братья не думают более о ней. Они видят только англичан и свое отечество. Они предпочитают быть поглощенными волнами, чем обесчестить его сдачей. Они не колеблются ни минуты. Последние мольбы свои они возносят за свободу и республику. Они исчезают».

Французские отчеты указывают, что он оставался до восьми часов вечера, причем в течение всего времени мог быть атакован. Англичане же, напротив, говорят, что весь французский флот скрылся из виду к четверти седьмого часа. Вопрос этот, однако, несущественный, так как несомненно, что Вилларе оставался на поле сражения некоторое время и не мог быть атакован, если бы оставался еще дольше.

Подобные же сообщения о Хоу и Куртисе сделаны и адмиралом Кодрингтоном.

В полдень 1 июня, по вахтенному журналу корабля «Куин Шарлотт», остров Уэссан был в расстоянии 429 миль от него, по направлению ON½O.

Небрежность, с какой часто описываются морские сражения авторами общеисторических сочинений, можно видеть из нижеследующего отрывка, относящегося к рассмотренному нами сражению и принадлежащего перу одного из самых выдающихся писателей. «Лорд Хоу завоевал такой решительный успех тем, что применил к делу те же самые принципы, которые дали победу Фридриху при Лейдене, Наполеону при Аустерлице и Веллингтону при Саламанке, т. е. он направил подавляющие силы против половины сил противника и атаковал его линию в косвенном направлении, с наветра, для того, чтобы сделать невозможным для подветренных кораблей прийти на помощь атакованным. Этим способом он заставил одну половину неприятельского флота быть пассивным зрителем уничтожения другой… Если бы ему удалось прорвать линию во всех пунктах или если бы командиры кораблей его эскадры беспрекословно послушались его указаний и сражались бы затем все с подветра, то он привел бы двадцать линейных кораблей в Спитхэд». Непонятно, каким образом атака одной половины линии согласуется с прорывом той же линии во всех пунктах; но и принцип атаки лорда Хоу в сражении 1 июня указан автором в полном противоречии со всеми фактами, хотя Алисой имел перед собой тщательно составленный труд Джемса, на который часто ссылается. То же самое читаем мы в сочинении Жомини, «Guerre de la Revolution Francaise». Этот автор пишет только как исследователь военно-сухопутной войны и касается морских операций лишь случайно; и он, без сомнения, был введен в заблуждение теми скудными источниками, какие мог достать в то время, когда писал.

Интересно, хотя, быть может, и не имеет значения почти полное совпадение в числе выбывших из строя на каждом из этих кораблей: «Роял Соверен» потерял пятьдесят четыре человека, «Куин» – пятьдесят четыре, и «Глори» – пятьдесят два.

Брентон в своей морской истории Великобритании передает интересный факт о командире одного из кораблей, шедших с левой стороны от лорда Хоу. Факт этот одновременно и характеризует типичного офицера, и подтверждает наши замечания. Он был так занят сохранением своего места в строю по компасному пеленгу, что потерял из виду предназначенного ему противника и в дыму сражения так и не нашел его совсем.

Много лет спустя адмирал Вилларе был губернатором Мартиники. Когда остров этот был взят британцами в 1809 году, он отправился в Англию в качестве пассажира, на корабле, которым командовал капитан Брентон. Этот офицер говорит в своей морской истории, со слов французского адмирала, что последнему приказал выйти в море Робеспьер, предупредивший его, что он ответит головой, если караван попадет в руки Хоу. Вот почему он избегал боя так долго и старался отвлечь лорда Хоу от пути следования каравана. Потеря кораблей, взятых британцами, была для него сравнительно не важным делом. «Пока ваш адмирал занимался починкой и приведением их в порядок, я спасал свой караван и спас свою голову».

Пелью прибыл в Фальмут из крейсерства близ Бреста 20 декабря.

«По эту сторону Гибралтара мы не можем достать другой мачты» (Nels. Disp., May 4, 1796).

Нельсон говорит только о шести кораблях.

По-итальянски Cornice – шоссейная дорога по Ривьере от Ниццы в Геную.

Австрийские генералы правильно говорят, что их войска заняли берег вследствие настоятельного желания англичан, чтобы британский флот действовал совместно с ними; а между тем ни этого флота, ни адмирала они никогда не видели.

Письмо из Адмиралтейства адмиралу Манну может представлять некоторый интерес, как образчик официальной корреспонденции того времени, а также и как выражение неодобрения, слишком глубокое, чтобы его можно было назвать простым выговором: «Сэр, я получил и сообщил лордам комиссионерам Адмиралтейства ваше письмо ко мне от 29 декабря с объяснением ваших действий и серьезных (нескольких?) случайностей, имевших место при прохождении вашем через Гибралтарский пролив с вверенной вам эскадрой; и я получил приказание от их лордств довести до вашего сведения, что они не могут не испытывать величайшего сожаления о том, что вы принуждены были возвратиться с эскадрой в Англию при данных вам приказаниях и при обстоятельствах, в какие вы были поставлены. Я имею также и повеление их лордств сообщить вам, что с этой или завтрашней почтой вам будет послано приказание спустить флаг и списаться на берег».