Михель Гавен - Дорогая Альма

— Значительных изменений нет, состояние стабильно тяжелое, — доложила Вагнер.

— Пойдемте, я посмотрю. — Маренн направилась в палату. — И пригласите старшую медсестру, пожалуйста. Если оставить здесь, то положительную динамику обеспечить не удастся, — объясняла она минуту спустя. — Недостаточный уход, нехватка оборудования. К тому же следующий транспорт прибудет только через неделю, и повезут не в «Шарите», а в Познань. За это время стабильно тяжелое состояние может снова стать нестабильным. Даже совершенно точно станет. Нет, нельзя лишать раненого такого шанса — попасть в «Шарите». С транспортом прибудет дежурный врач и медбрат, он будет постоянно находиться под наблюдением.

— Но, госпожа оберштурмбаннфюрер, — возражала старшая медсестра, — если бы везти по земле, я бы и слова не сказала. Но как раненый перенесет взлет и посадку? Это же серьезный перепад давления.

— В самолете он будет находиться под моим личным наблюдением, — ответила Маренн сдержанно. — Если вас что-то смущает, давайте еще раз посмотрим все последние анализы. Иного выхода, кроме срочной эвакуации, я не вижу. Стабилизация наступила, но это ненадолго, если не применить необходимую терапию, а сделать это можно только в «Шарите». Я понимаю ваше беспокойство, фрау Блумер, — добавила она. — Но я заказала в Берлине не просто перевозчик, а самолет повышенной вместимости, то есть раненого погрузят со всем необходимым оборудованием, и в полете будет возможность корректировать показания. Уверена, что он перенесет полет хорошо. Покажите, пожалуйста, последние данные, — попросила она.

— Вот, пожалуйста. — Медсестра протянула ей сводку. — Это сорок минут назад.

— Спасибо.

— Гауптштурмфюрер, без халата и маски на отделение нельзя, — послышался строгий голос Гертруды Вагнер. — Что вы хотите? Я скажу доктору.

Маренн обернулась. Рядом с Вагнер она увидела Рауха.

— Сейчас я подойду, — громко сказала она. — Как я вижу, анализы сильно не изменились, — заметила она Блумер, пробежав документ глазами. — Практически то же самое было и вчера. Те же показатели. Это хорошо. Так что, готовьте к транспортировке. Под мою ответственность. Нельзя упустить момент. Здесь вы его не вытащите.

— Слушаюсь, госпожа оберштурмбаннфюрер.

— Что случилось?

Маренн подошла к Рауху.

— Приказание выполнено. Посланец явился к Аполлону и… взял платок, — ответил тот с явной иронией. — Затем исчез в кустах, как и его хозяин.

— Это хорошо, — кивнула Маренн. — Значит, Кольцов согласился и они будут ждать нас в туннеле. Как обстоят дела с транспортом? — обернувшись, спросила она Вагнер. — Они еще далеко?

— Сообщают, что прибудут через полчаса, — доложила та.

— Сразу же начинайте погрузку, — распорядилась Маренн. — Мы должны уложиться до пятнадцати. Так как мне необходимо отправиться к штандартенфюреру СС Олендорфу, — сообщила она. — А я хочу, чтобы транспорт был отправлен при мне.

— Слушаюсь.

— А что по тому красноармейскому отряду? — спросила она Рауха, направляясь в кабинет. — Им удалось оторваться от погони? Они не помешают Кольцову?

— Сводку обновляют каждый час, — ответил Раух. — По последним данным, бой прекратился. Группа бандитов, как выражаются, ушла в лес, предпринимаются меры по обнаружению. Другими словами, полицаи струсили и в лес не сунулись. Теперь как бы ищут. Но очень сомневаюсь. Скорее всего, вернулись в комендатуру.

— Будем надеяться, что план Пирогова сработает, — произнесла Маренн, заходя в кабинет. — И лесник перехватит второй отряд, чтобы они не встретились Кольцову по дороге. Нам тоже надо выполнить все четко. Смотри. — Она взглянула в окно. — Ты же говорил, что он убежал в кусты. А он сидит.

— Сидит? Кто? Пес?

Раух тоже подошел к окну. Действительно, у разбитого фонтана сидел Граф. В зубах он держал ветку малины — с ягодами. Платок белел рядом. Увидев, что Маренн появилась в окне, осторожно положил ветку на каменный поребрик фонтана и, схватив платок, убежал.

— Это тебе привет от Ивана. От них от всех привет, — догадался Раух. — И благодарность. Смотри-ка, какой умный. Просто человек.

— Как и Айстофель, — произнесла Маренн, и голос ее дрогнул. — Сходи возьми эту ветку, — попросила она Рауха. — Я возьму ее с собой в Берлин. На память.

— Ты смеешься? — изумился Раух. — Она же завянет. И как я найду эту лестницу, по которой ходил Иван?

— Как-нибудь найдешь, — ответила негромко Маренн. — Ты же разведчик. Серьезно. Не буду же я тебе подсказывать. — Она лукаво улыбнулась. — А ветка пусть завянет. Все равно я ее сохраню. То, что в сердце — не завянет никогда. Иди, иди, не ленись, — подтолкнула она Рауха. — В крайнем случае, обойдешь усадьбу вокруг. Не заблудишься. А мне надо работать.

— Фрау Сэтерлэнд, еще комплект документов. Подпишите.

В гостиной снова появилась Вагнер. Фриц быстро вышел. Вернулся он через несколько минут. Маренн подписывала документы, когда он положил прямо перед ней ветку малины с ароматными красными ягодами и яркими зелеными листьями.

— Ну вот куда, на документы? — Она поморщилась.

— Ягоды съешь. — Фриц сел напротив и, сорвав ягоду с ветки, поднес к ее губам.

— Оставь. — Маренн отклонилась. — Сейчас сок потечет, не время.

Потом, взглянув на него, сдалась:

— Давай.

Ягоды были спелые, сочные, сладкие.

— Очень вкусно. Но как ты меня отвлекаешь. Всегда. — Маренн снова недовольно приподняла бровь. — Положи в машину. — Она вернула ветку Рауху. — А то мы забудем. С лестницей не ошибся? — спросила она иронично.

— Нет, представь, — ответил он. — Скрипучая, старая, но очень полезная вещь, когда хочешь незаметно исчезнуть из дома. Не удивлюсь, что гуляка-хозяин князь Сигизмунд специально устроил ее для себя и своих барышень.

— Возможно, ты прав. — Маренн кивнула.

— Фрау Сэтерлэнд, прибыл транспорт, — сообщила, заглянув, Вагнер.

— Спасибо, Гертруда. — Маренн встала. — Вот документы. — Она протянула Вагнер папку. — Начинайте погрузку.

— Слушаюсь.

Взяв папку, Гертруда быстро прошла по коридору и спустилась вниз по лестнице. На посту зазвонил телефон.

— Послушай, — попросила Маренн Рауха. — Ей все не успеть одной.

Раух снял трубку.

— Гауптштурмфюрер, вы теперь дежурите на посту? — послышался знакомый баритон Олендорфа. — Я бы хотел поговорить с фрау Сэтерлэнд.

— Дай. — Маренн подошла и взяла трубку. — Слушаю вас, штандартенфюрер. Какие-то еще указания? — осведомилась она строго. — Копию приказа я получила. Признаюсь, удивилась вашим способностям. Мы выезжаем к вам в пятнадцать ровно. Раньше, чем закончится погрузка раненых, я выехать не могу. Надеюсь, вы понимаете.

— Прекрасно, фрау Сэтерлэнд. — Ей показалось, Олендорф даже обрадовался. — Я как раз хотел сообщить, что раньше и не нужно. — Он замялся. — Дело в том, что фотограф тоже прибудет к этому времени. Он задерживается в Черкассах.