Игорь Шпотенко - Рыжий, или Лешке бролес. Лесные братья Прибалтики

Работа шла как будто и не было никакой агрессии. Все станки работали, всё крутилось и вертелось, разбирался очередной старичок для полного ремонта, в другом месте чистили от накипи котёл паровоза, в третьем, меняли колёсную пару ещё не старой Кукушке –маневровому паровозику с хим. завода Ворошиловска, на покрасочной камере красили готовый к работе СО. О войне никто не говорил, хотя у всех это известие было на языке. В обеденный перерыв в первые объявили сводку с фронта. Объявили о полной мобилизации нескольких округов. Донбасс под мобилизацию не попадал. Вечером, после окончания смены. Директор собрал общее собрание всего коллектива, но на него собрался казалось весь посёлок Родаково. На площади около входа в ДЕПО установили трибуну с которой выступали рабочие, которые выражали мнения всего трудового коллектива, брали на себя обязательства повышенного труда. Выступал военком поселения, который объявил, что не надо пока толпиться у военкомата, кого надо вызовут сами, а все остальные обязаны своим трудом помогать Родине. Саша слушал все выступления очень внимательно и когда директор стал говорить, что будут организованны несколько бригад машинистов, которые будут гонять резервные паровозы со стоянки в глубь страны, подошёл к дяде и глядя ему в глаза прямо сказал: «Ты, как я понимаю, будешь первым в этом списке?» «Да, наверное,» ответил Трофим. «Так вот, дядя мой Троша, я с тобой в одной кабине иначе сбегу на фронт,» Сказано это было так жестко, что Трофим понял, что племяш не шутит. После собрания Трофим зашёл к директору. Саня ждал у входа в конторку. Наташа дважды выходила, приглашая Саню зайти посидеть, но парень отказывался. Прошло больше часа пока вышел Трофим. Саша понял, что он в команде по широкой улыбке на лице дядьки. Домой шли весело, обсуждая кого взять помощником, ведь Саня всего лишь ученик и второй помощник.

Дома, бабушка вела себя так, как будто не было той бессонной ночи, которую она простояла в молитвах на коленях. Она как обычно тихо ворчала, заставляя мужиков вымыть руки, затем насыпая горячее, ворчала, чтобы ели с хлебом и не чавкали громко. Всё было как обычно. Всё молоко на этой неделе шло, по замыслу бабушки, на сливочное масло, поэтому запивали чаем с пустыми коржиками, посыпанными сахаром. Саша заметил в кладовке мешок с солью и короб с 1000шт восковых свечей, которых ещё вчера не было, а на полке в большом коробке спички, много спичек. Значит умная бабушка с утра покупала в прок соль, спички и свечи, уже сейчас догадываясь, что электричества не станет. «Мама, мы с Саней с завтрашнего дня начинаем тягать паровозы в столицу Мордовии город Саранск, а это 1200км пути в одну сторону. По нормальному двое суток хода через Сталино, Дебальцево, Сталинград, Саратов, Пенза и Саранск. А назад берём там эшелон и тянем через Тамбов, Воронеж на Харьков, потом берём металлолом и тянем его в Ворошиловск т.е. домой в Родаково и снова в Саранск пока весь резерв не вывезем с нашей стоянки». Бабушка заволновалась: «Трошенька, да выдержит ли такую работу паренёк, ведь мал то ещё совсем Санечка то наш» «Бабушка, я сам попросил дядю взять меня вторым помощником. Я уже не маленький тем более война. Я поеду.» Трофим молча ел горячий борщ вкусно плямкая губами и кажется совсем не слышал спора своих родных. «Да, мама и ещё. Приготовь на утро нам продукты на 3дня. Навари картохи, лука, помидор—огурец, яиц, соль и хлеба пару булок. Всё спасибо я спать. И ты не задерживайся, работы ох как много лопатой четыре дня махать без остановки.» Трофим уже лежал в своей кровати, когда Саня спросил: «Дядя, а что директор сразу согласился меня с тобой пустить?» Троша повернулся на бок, помолчал и потом сказал: «Я с ним из—за тебя поругался. Сказал, что уйду на фронт и не удержишь если не поставишь племяша ко мне в пару.» Он уже сопел, а возбуждённый парень всё крутился. Завтра его первый рейс. Утром, 25го июня, его легко толкнула в плечо бабушка: «Вставай, внучек, пора» Саня встал сразу, умылся в мойдодыре свежей водой, залитой заботливой бабушкой, позавтракал вместе с Трофимом яичницей с салом, запили свежим молоком, взяли припасы и поцеловав бабушку отправились в ДЕПО. Их СО17 с шестью такими же СО в сцепке уже стоял подготовленный и заправленный ночной бригадой учеников ФЗО вместе с мастером. Трофим пошёл получать документы, а Саня знакомился с его старшим товарищем, помощником машиниста Василием Чугунком, который же второй год работал помощником в паре с Трофимом. Он два года как закончил ФЗО и в этом году его должны были призвать в армию. Это был коренастый парень с сильными руками и широк в плечах. Русые волосы были аккуратно пострижены лишь только чуб торчал с под видавшей виды будёновки, которая была на него надета. Он уже надел рабочую форму помощника, которая включала в себя рукавицы и большой брезентовый фартук—передник с завязками на спине. «Вон твоё новое я принёс, надевай» сказал он Сане. На ногах у него были сапоги, как и на Саше и войлочные штаны. «Пошли покажу место работы, ты, как я понял, первый раз идёшь в рейс?» «Да в первый» засмущался паренёк. «Ну ничего, все, когда—то начинали». Он ловко поднялся по лестнице в кабину и открыл внутреннюю дверь. «Это тендер, запас воды для работы котла, а сверху под наклоном засыпан уголь, для топки котла. При движении паровоза вода в тендере греется за счёт пара и греет уголь, поэтому даже в мороз он не замерзает, а за счёт наклона днища у тендера уголь сам сползает к окну приёма и не надо его подгребать.» Он достал с ящика совковую лопату и показал, как работает помощник в не большой кабине машиниста, забрасывая уголь в топку паровоза. Для этого надо было набрать лопатой уголь, ногой надавить на клавишу открытия топки котла, кинуть уголь, убрать ногу, повернуться к тендеру и снова набрать уголь в лопату и так до тех пор, пока машинист не даст команду: «Хватит, норма пара». Тогда какое –то время перерыв и так всё время движения паровоза. Плюс на станциях доливать воду в тендер с журавля—заправщика и если надо, то досыпать уголь в тендер с конвейера на больших станциях. «Ничего, Шурка, поймёшь и научишься. К концу рейса профи станешь в этом отношении. Уж поверь мне». Разговор закончился с приходом Трофима. «Всё, Боже помоги. Трогай. Что там с семафором, Васька?» «Открыли, пары полные. Пошли.» Трофим медленно тронул паровоз. Колёса провернулись и СО с трудом потянул своих братьев в далёкое путешествие. Санька сразу стал на лопату. В начале не так быстро получалось, но Трофим его не подгонял, лишь давал советы, как удобней стоять и как правильно нажимать на педаль, что бы лопата успевала войти в топку не рассыпав уголь. Паровоз бежал до первой своей станции узловой в Дебальцево. Не полный час и паровоз остановился у семафора. Следующая остановка Сталино. «Ну, что, на первый раз даже хорошо, на твёрдую троечку отработал» сказал Трофим: «Теперь до Сталино отдохни, потом в паре по пол часа станете кидать, там до Сталинграда всего одна станция будет, чтобы воды залить. Уголь в Сталинграде нам насыпать.» Санька сел на выдвижную скамейку. Руки от непривычки болели в предплечьях. «Васька, следи за семафором, составов тьма стоит и всем надо, но у нас стратегический пропуск по всей линии». Семафор подняли и паровоз полетел по чугунной дороге высоко в небо выпуская серо—чёрный дым сгорания угля и клубы белого пара из-под колёс паровой машины. Саша внимательно следил за работой опытного Василия. Тот только посмеивался. Саня поднялся и стал просто копировать его действия. Трофим утвердительно мотнул головой и поднял вверх большой палец на руке. Саша поймал кураж. Перед Сталино он поменял Васю и сам уже кидал почти ровно. На большой станции заправили полный тендер водой. Стояли не долго, им открыли семафор и снова паровоз набирал скорость по дорогам Родины выполняя её распоряжение и доставляя нужные машины по месту необходимости. Паровоз набирал на отдельных участках скорость до 90то км. в час. Ветер шумел в ушах Саньки, и он тогда понял зачем Васе старая будёновка. Он уже давно её застегнул и ветер не трогал его уши своим свистом. Вася кидал уголь в своё время и улыбался. Во время отдыха Саша смотрел в открытое окно кабины на пролетающие мимо деревни. Соломенные крыши, дома с перекошенными стенами, кучами мусора вокруг, полями, заросшими сурепкой и диким маком, говорило о том, что страна жила очень бедно. На полях работали трактора и комбайны убирая урожай этого года. Сменяя Василия, он просто настраивал себя на автоматические действия и практически не разговаривал, боясь сбиться с ритма. Да его и не трогали, понимали. Видно было и другое –Трофиму всё больше и больше нравился этот парень, его собственный племяш за упорство к работе и серьёзное отношение ко всему порученному. Он не ошибся в выборе напарника. До Сталинграда ехали всю ночь. Трофим давал поспать помощникам по два часа, но сам не задремал ни разу. В Сталинград въехали под утро. Сдав паровозы под охрану и отсоединив тягач Трофим подогнал его тендером под конвейер и поставил на засыпку углём и заливку водой. Слесаря простукивали буксы тормозов и заглядывали в каждую щель их СО17ть. После всех процедур, Трофим объявил четыре часа сна. Спали кто как мог и где. Вася положил две доски на свеженасыпанный уголь и не успев лечь сразу захрапел. Трофим спал сидя на своём вращающемся креслице, Саня выдвинул скамейку, уселся по—удобнее и положив голову на низ окна уснул. Солдаты, охранявшие состав с паровозами, их не тревожили. Через четыре часа начальник охраны поднялся на паровоз и разбудил спящих. Вася сразу стал готовить паровоз к отправлению подбрасывая уголь в топку котла и поднимая в нём пар, а Трофим ушёл за новыми документами с отметкой теперь в Саратове.