Роберт Кэрсон - Ныряющие в темноту

На какой-то миг воцарилась мертвая тишина. Некоторым людям было особенно тяжело принять решение, ведь в этом плавании они встретились впервые.

Затем один за другим ныряльщики начали произносить по кругу:

— Я — за.

— Я тоже.

— Я не скажу ни единого лишнего слова.

— Рассчитывайте на меня.

— Мой рот на замке.

Итак, согласились все. Теперь это была только их субмарина!

"Искатель" парил назад к Бриллю на крыльях надежды. Ныряльщики по очереди листали книгу Юрги о немецких подлодках и пытались успокоить себя, выстраивая приблизительно такие предположения: "Мы знаем, что потребуется время на обследование, и оно, скорее всего, будет непростым, но если тщательно все сделать, можно быть уверенными в том, что мы идентифицируем эту субмарину". Однако в глубине души они прыгали от восторга и ликовали. Когда наступил вечер, они дали волю своей фантазии и стали выстраивать теории, объясняющие присутствие их подводной лодки, и в стремительном движении к дому все теории были возможны, каждая идея была вероятна: "Мог ли быть Гитлер на борту этой подлодки? Разве не было слухов, что в конце войны он хотел сбежать из Германии? Может быть, субмарина полна нацистского золота?" Шесть часов спустя, примерно в девять вечера, Нэгл на малом ходу причалил к своей стоянке, и ныряльщики принялись собирать снаряжение.

Один из ныряльщиков, Стив Фелдман, ожидал, когда Чэттертон выйдет из рулевой рубки. Из четырнадцати человек, присутствующих на борту этого судна, Фелдман считался новичком в спорте, имея всего десятилетний опыт. Он открыл для себя подводное плавание в возрасте тридцати четырех лет, после тяжело перенесенного развода. Он так увлекся плаванием с аквалангом, что мечтал стать инструктором, и с недавних пор вел курсы подводного плавания на Манхэттене. Многие из ныряльщиков на борту, включая Чаттертона, никогда не выходили с Фелдманом в море; чаще всего он совершал погружения в курортных теплых водах или за омарами (во время знаменитых набегов капитана Пола Хелпера по средам в водах неподалеку от Лонг-Айленда). Когда Чаттертон шел по юту, Фелдман остановил его.

— Джон, я хочу поблагодарить тебя, — сказал он, — это было крутое погружение. И оно важное, на самом деле важное. Не могу дождаться, когда пойдем туда снова. Я имею в виду, что я очень хочу вернуться, и я хочу сказать тебе с Нэглом спасибо за то, что взяли меня в такое плавание. Это как исполнение мечты.

— Для меня тоже, дружище, — ответил Чаттертон. — Это и есть мечта.

Тайна «Искателя» хранилась почти два часа. Около полуночи Кевин Бренная набрал номер своего близкого друга Ричи Колера, тоже из Бруклина.

В свои двадцать девять лет Колер был одним из самых опытных и отважных ныряльщиков к глубоководным местам кораблекрушений на Восточном побережье. Он был также страстным любителем истории и особо интересовался всем, что связано с Германией. Для Бреннана было бы предательством утаить такие удивительные вещи от своего друга. Колера пригласили бы в плавание на «Искателе», если бы не его натянутые отношения с Чаттертоном. Колер был одним из "парней Стиви", и, несмотря на то, что у него произошел полный разрыв с Белиндой, его отношения с Чаттертоном и Белиндой практически гарантировали, что его никогда не позовут с собой на погружение.

В спальне Колера зазвонил телефон.

— Ричи, эй, Ричи, проснись. Это Кевин.

— Который час?..

— Слушай, давай просыпайся. Мы нашли что-то очень стоящее.

— Что вы там нашли? Который час?

— В том-то и дело, Ричи, я не могу тебе сказать, что мы нашли.

Жена Колера повернулась на бок и сверкнула на него глазами. Он унес телефон на кухню.

— Кевин, прекрати говорить загадками. Говори, что вы там нашли.

— Нет, дружище, я дал клятву. Я обещал не говорить. Ты меня не заставишь.

— Слушай, Кевин. Если ты звонишь мне в полночь и говоришь, что вы нашли там что-то грандиозное, неужели ты думаешь, что я спокойно засну после этого. Выкладывай.

— Не могу, дружище. Я дал слово. Ты лучше попробуй угадать. Если скажешь правильно, я не буду отрицать.

И вот Колер, в нижнем белье, все еще с заспанными глазами, уселся за кухонный стол и стал угадывать. Пассажирский лайнер? Нет. Баржа? Нет. «Кайру»? Нет. «Каролина»? Нет. «Тексел»? Нет. Нет, нет, нет. Игра в отгадки продолжалась еще пять минут, ответ Бреннана каждый раз был отрицательным. Колер встал и начал ходить по кухне. Он раскраснелся.

— Кевин, дай подсказку! У меня полный тормоз.

Бреннан подумал. Затем с сильным, почти мультяшным итальянским акцентом он произнес:

— Это не надлодка, это…

— Что? — удивился Колер.

— Это тебе намек, — сказал Бреннан. — Хочешь — верь, хочешь — не верь. Это не надсудно, это…

— Ты что пьяный, Кевин?

— Это тебе подсказка, Ричи.

Пять минут Бреннан все повторял и повторял этот ключ к разгадке. Пять минут Колер ходил по кухне и клял своего друга, пытаясь заполнить пробелы и выстроить фразу, которую способен восстановить лишь бруклинец. И тут до него дошло: это не надлодка, это подлодка!

— Вы нашли подлодку?

— Черт возьми, да, Ричи, мы ее нашли.

Колер сел. Подлодка? В водах Нью-Джерси нет подлодок.

— Это должна быть «Спайкфиш», — выпалил наконец Колер, имея в виду американскую субмарину времен Второй мировой войны, потопленную в 60-х годах в качестве цели на учениях. — Точно, вы нашли "Спайкфиш".

— Нет, Ричи! Я стоял перед ней в песке на коленях, и я слышал музыку из "Das Boot" — да-да-да! Не говори никому. Это совершенно, совершенно секретно.

— Я сейчас же позвоню Биллу Нэглу, — сказал Колер. — Я должен участвовать в следующем плавании.

— Нет! Нет! Не делай этого, Ричи! Ты не должен никому говорить.

В конце концов Колер согласился оставить все в тайне. Так же, как Бреннан, в эту ночь он засыпал, мысленно прокручивая сцены из "Das Boot".

В тот же самый вечер Нэгл решил отпраздновать открытие. С каждым глотком горячительного идея о соблюдении такой тайны казалась ему все более эгоистичной, даже преступной. Звеня кусками льда в стакане, он решил позвонить Дэнни Кроуэллу, который был членом экипажа «Искателя», но в связи с деловыми обязательствами не смог пойти в плавание. Нэгл не стал говорить намеками: "Мы нашли немецкую субмарину, — пробормотал он. — Только никому ни слова".

На следующий день, когда Юрга вышел на работу в свой магазин для ныряльщиков, ему позвонил Джо Терзули, или Капитан Зеро, его приятель, капитан судна ныряльщиков. Терзули был лучшим клиентом магазина.

— Эй, Юрга, это Зеро. Как ваше погружение?

— Да, знаешь, неплохо. Это оказалось грудой камней, мы снялись и пошли на место гибели "Паркера.

— Что ж, ты хорошо провел время, — сказал Зеро. — Скоро увидимся, приятель.