Альберт Зарипов - Дембельский аккорд

Вместе с капитаном пришел совсем юный лейтенант Волженко… Мишаня, как его ласково и без ироний называли наши командиры, был невысоким и худощавым парнем. Лёгкий румянец на его щеках иногда вспыхивал алым огнем, отчетливо свидетельствуя о том, что Волженко ещё не успел огрубеть в условиях чеченской бойни.

- Мужики! А мы к вам пришли! - начал медленно говорить вождь краснокожих. - По важному делу… Слышите?.

Слова произносились им очень важно и степенно.

- Да слышим-слышим! - ответил Иваныч, слегка уже раздражаясь.

Командиру роты ещё надо было застроить свою группу и проверить солдат, оружие, оптику, связь и другое имущество… А тут ему не дают это сделать.

- Мужики! - чуть повысил голос Вильясов. - Ну, я же серьёзно.

- Так говори же быстрей! - нетерпеливо воскликнул Пуданов. - А то мнёшь тут вялого… Мы слушаем.

- Короче так, мужики! - опять выдал "прелюдию" старый минёр. - Мы к вам по делу.

- Мишаня! Скажи ты, пожалуйста! - не выдержав мучений, командир роты обратился напрямую к лейтенанту. - У нас и так времени нет. А он тут ещё долго будет твердить одно и то же.

Волженко хоть и вспыхнул маковым цветом, но выразил своё пожелание очень толково:

- Я же завтра с вами еду. Что мне с собой брать?

- Погоди! - Пуданов даже посмотрел на лейтенанта встревоженным взором. - Я же вам список давал! Всё, что нам было нужно.

Я тоже не на шутку забеспокоился. Уже осталось менее суток до выезда, а минное и инженерное имущество ещё не готово?.

Но Мишаня нас сразу же успокоил:

- Всё, что в списке уже готово. Два минёра тоже ждут в полной боевой экипировке. Что мне-то брать? Автомат, нагрудник, магазины, гранаты у меня уже есть. Может что-то ещё надо?

- А-а… Понял тебя! - заговорил дублирующими радиофразами Иваныч. - Сейчас проверим, сейчас проверим… Карта местности нужна. Компас. Желательно артиллерийский. Линейка офицерская. Сумка минера. Что ещё?

- Нож. - подсказал я. - Подрывная машинка ПМ-2.

- Всё это есть, кроме карты. - произнес Волженко. - Может без неё обойдёмся? Долго получать.

- Нет. Надо получить обязательно! - твердо заявил ротный. - Если мы будем мины ставить надолго, то надо составлять схему минных полей.

Лично у меня сейчас сложилось такое впечатление, что майора Пуданова уже пригласили на дипломатическую работу в Организацию Объединенных Наций… И пока идет полное оформление служебных документов, он вздумал воевать в строгом соответствии с международными правилами ведения боевых действий… Если я ставил мины, то обычно к утру их забирал обратно. Или же попросту подрывал. Другие же оставляли их там, где и установили… Без бумаг, схем и карт… А тут прямо-таки джентльменство высшей пробы.

Обсуждение деловых моментов закончилось и Волженко поднялся с табурета. "Красный же квадрат" в достойном обрамлении двух металлических спинок по бокам да кроватей сверху-снизу смотрелся очень внушительно и даже впечатляюще… Но с места своего он даже не сдвинулся.

- Володя! Ты идешь? - спросил его лейтенант, подошедший уже к двери.

- Миш-шаня! - строго ответил ему капитан. - Ты пока что меня не жди… Я сам тебя догоню.

- Как хочешь… - опять смутился Волженко и исчез.

На минуту в вагончике повисла тревожная тишина. Мы с Пудановым смотрели на "шедевральное полотно", начатое когда-то Вовочкиными родителями и колоритно разукрашенное не одной плеядой военных мастеров… Святые отцы, конечно, очистили его душу от всевозможной скверны, но внешне это почти никак не проявлялось… Ну, разве что в глазах… Да в речах.

- Мужики! - сказал Вильясов, печально и проникновенно глядя на нас обоих. - вот вы завтра на войну уходите.

Он переводил свой грустно-строгий взор с Иваныча на меня и обратно.

- И что дальше? - опять начал терять терпение ротный. - Говори, а то мы торопимся!… Ну, же.

Вильясов тяжело вздохнул, как бы осуждая наше стремление к мирской суете, но к конкретике всё-таки перешел.

- Вот сейчас здесь был Мишаня!… А ему всего-то двадцать один год!… И он завтра с вами идёт на войну!… Понимаете?.

- А что ты предлагаешь? - всерьёз поинтересовался Пуданов. - Не брать с собой?.

- Нет… Я прошу вас, мужики!

Внезапно грузный капитан перешел на свой знаменитый бас, от чего даже мурашки по моей спине бросились врассыпную… Стекла в окнах совершенно не задрожали и ничего такого особенного не произошло… Только вот на Иваныча вдруг напала икота, которую он с трудом залил половиной банки… Трехлитровой.

- Мужики!… - вновь начал басить Вильясов и больше уже не останавливался. - Берегите… Берегите, Мишаню!… Ему ещё жить да жить! Поймите вы меня наконец! Двадцать один год ему! Всего-навсего!.

- Ты че-го тво-ришь? - попытался его перекричать командир роты. - А-а?.

Капитан на мгновенье замолчал… Кратковременный успех следовало развивать и дальше.

- Ты чего вытворяешь? - опять переспросил Пуданов, но уже обычным голосом. - За старое взялся?… Тут тебе не монастырь! А первая рота! Нам завтра на войну идти, а ты нам мешаешь готовиться к выходу! Понимаешь?… Мешаешь.

- Мужики! - произнес потише Вильясов. - Ну, двадцать один год парню.

Майор Пуданов уже контратаковал с новыми силами да аргументами:

- А нашим солдатам ещё меньше! Им по восемнадцать, девятнадцать и двадцать! И их у нас почти сорок человек! А ты из-за своих фантазий… просто-напросто мешаешь нам! И завтра это может очень плохо аукнуться! Усёк?.

Старый сапер-минер обреченно кивнул своей буйно-красной головушкой.

- Мужики… - только и смог он выдавить подавленно и грустно. - Ну.

- Всё будет нормально! - громко пообещал ему командир роты. - Но… Если ты сейчас очень быстро уйдёшь! Понимаешь?… Иди-ка ты лучше в свою палаточку… И немедленно начинай молиться!… За Мишаню и за всех наших солдат… Договорились?.

В эту минуту я втайне гордился и восхищался Иванычем… Который в такой трудноразрешимой ситуации нашел в себе возможности и, главное, очень правильные и нужные слова… Всё это принесло очень даже положительный результат.

"Красный квадрат" уже стоял у выхода и вновь смотрел на нас поочередно своим грустно-туманящимся взором.

- Мужики! Берегите! Мишаню и всех солдат!

- Сделаем! - пообещал ему Пуданов. - Иди.

Дверь громко заскрипела, выпуская медлительного капитана Вильясова и абсолютно не препятствуя потоку свежего морозного воздуха.

- Не закрывай! - крикнул командир роты.

- Хорошо… - ответил снаружи басистый голос, после чего в окошке замаячила степенно удаляющаюся фигура Вильясова.

Не сговариваясь, мы облегченно вздохнули… Потерпели с минуту внезапное понижение внутренней температуры, и я затем пошел закрывать поплотнее дверь.

- Такое ощущение, что он уже насквозь заспиртовался! - пожаловался я. - Перегарище.