Виктор Делль - Полундра
- Название:Полундра
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Современник
- Год:1981
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Делль - Полундра краткое содержание
В настоящий сборник Виктора Делля включены повести, в которых рассказывается о нелегком ратном труде наших разведчиков, о военном флоте, об осуществлении мальчишеской мечты стать моряком.
Рассказ «Над Истрой-рекой», давший название книге, о матери, потерявшей в войну десятерых детей, о тридцатилетнем ожидании одного из сыновей, пропавшею без вести.
Полундра - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Дал я километров десять крюка, пришел в Сысоево. Деревня, в которой дядя Вася жил. Деревня эта как раз за той высотой стояла. Километрах в трех от передовой. Прихожу я туда, ни домов, ни сараев. Спалили фашисты деревню. Ходил по землянкам, побирался, о дяде Васе узнавал. За его племянника себя выдавал. Но никто о дяде Васе не знал. Только не так это было на самом деле — знали фельдшера в деревне, это у нас неувязка вышла. Знали деревенские, что дядя Вася бобыль, нет у него родных, и племянника быть не могло, вот и молчали. Кто знает, что за племянника бог послал, худо б не было…
Выручил меня пацан, мой ровесник. Вышел за мной из землянки.
— Поди-ка, — сказал, — дело есть.
Я к нему.
— Ну?
А он мне.
— …гну, — говорит.
Чуть не подрались. Это вначале. Потом я открылся ему на сколько мог. Шустрый пацан оказался. Он меня к учительнице своей привел. Той тоже рассказал сколько мог. Дальше проще пошло. Дядя Вася у лесника жил. Вместе с ним мы к нашим вышли. Он проходы показал. Выбили немцев с высоты…
Может быть, за тот случай награды, а нет — за другой, когда я к партизанам ходил и наши штаб немецкой дивизии разгромили. Я ведь не раз к фрицам в тыл ходил. Может быть, и за те слезы, когда я от обиды разревелся и меня долго унять не могли. Было и такое. Возвращался я с той стороны, и мне пришлось реку переплывать. Больше половины проплыл, когда немцы всполошились. Учуяли что или так просто, не знаю. Реку осветили, давай палить. Я сначала под воду нырнул, но под водой мне в уши сильно било, я перестал нырять. Смотрю на свой берег, а он весь в огненных точках. Я от обиды чуть было не захлебнулся. Как же так, думаю, свои и в меня же бьют. Сплошные огоньки выстрелов по всему нашему берегу реки. Я подплыл, за стволом дерева спрятался. Ствол этот в воде лежал. Когда стихло — выполз. И холодно мне, и трясет меня всего, и обидно до слез. Сказать ничего не могу. Меня оттирают, а я реву. Ревел, пока дядя Паша не подошел.
— Ну, ну, юнга! — встряхнул меня дядя Паша. — Не дело так-то, отставить сопли!
Я ему рассказал, как дело было. Не со страху я плакал — от обиды.
Усмехнулся дядя Паша. Сказал, что молчал наш берег, обманулся я. Немцы разрывными пулями били, потому такое впечатление, будто наши стреляют. И по воде они разрывными пулями били, потому в ушах отдавалось.
Разное случалось. Точно я не могу знать, за что награжден. Не помню многого. Пыль дорог память затуманила, не все видится.
— Я хочу знать причину, по которой вы скрывали то в своей жизни, о чем рассказывали Николаю Алексеевичу Алешину. — Таким было продолжение разговора с Круговым.
Вопрос, просьба? Даже если это просьба… У меня такое впечатление, будто я на столб налетел. Враз остановился.
Замполит не торопил.
— Видите ли… мне хочется разобраться вместе с вами в том, что произошло в вашей жизни…
Что произошло. Скрыл свое прошлое, ничего более. Утаил три года. По молодости или по неопытности забыл многое из того, что было, доказательств, что я скажу правду, у меня тоже нет.
Есть же люди. Редко спрашивает, не перебивает, молчит, а тебе хочется наизнанку вывернуться. Таблетку проглотит, воды глотнет, закурит, а глаза его к тебе. До дна достают. Такому легко рассказывать. Вроде как на санках с горы летишь. Ничто не мешает.
О чем говорить?
Была растерянность при встрече с первой в моей жизни анкетой, был проступок, а насчет политического недомыслия и прочего, не знаю, как и объяснить. Это уж потом написали.
— Видите ли, товарищ Беляков…
Это со мной-то так по-человечески. Я ведь каждую интонацию привык улавливать.
— Следствие не бывает без причины, — говорит замполит. — Для меня главное — понять логику ваших поступков.
— Но я же…
— Не торопитесь. Поймите, я не хочу вас упрекать ни в чем, вам еще мало лет. Но вы пришли на службу. Пришли добровольно, то есть сами. Служба — дело ответственное, она для мужчин. Потому я и хочу разобраться вместе с вами в том, что было. По-мужски, прямо. Узнать хочу, можно ли на вас опереться в будущем. Мне, командованию, вашим товарищам. Говорите.
Меня прорвало. Вначале ручейком лились слова, потом рекой. Я рассказывал все. О детдомах и о побегах из них, о КПЗ и о кратковременных отсидках, о бабке в сожженной деревне, о разведчиках. Вспоминалось многое.
На кораблях отбили склянки. По два двойных ударили. Разговор наш подошел к концу. Странно, но я почувствовал легкость. Я еще не знал, к какому выводу придет Крутов, но мне сделалось легко на душе.
— Восемнадцать ноль-ноль, — сверил часы по склянкам замполит. — Идите, продолжайте службу. Договоримся так. Оценки вашим поступкам, вашему поведению с сегодняшнего дня мы будем ставить по вашим делам, по отношению к обязанностям. По-моему, что справедливо. И не думайте о том что было, живите будущим. Ваша жизнь в самом начале. Вы свободны.
— Есть, товарищ капитан-лейтенант.
— Да, вот что еще…
Я в дверях был. Обернулся.
— Это весьма похвальное качество — выручать товарища, но брать на себя неблаговидные поступки разгильдяя… Не советую. Боева надо шлифовать. Впрочем… О Боеве мы еще поговорим.
— Есть.
— Вы свободны, идите!
Становление
Хорошо тогда Леня сказал: «Где солнце, там и тень». Просто. Солнце и тень. Они же всегда вместе. Как собака с хвостом, как человек со своими заботами… Заботы наши не отряхнешь, от них не отделаешься. Сколько человек живет, столько его и одолевают заботы. Я не исключение из правил. Одна забота была, одна печаль — попасть на корабль. Теперь новые одолевают. Главная — найти место в общем строю. Беспокоит меня история, в которую я влип из-за Гришки Боева. Отвечать придется. Когда? Вот уже неделю мы снова в море. Еще один шторм мне пришлось пережить. Перенес. Почти не мутило. Привыкаю. Во время качки все реже думаю о том, что качает. После шторма наступил штиль. Как, в жизни. Солнышко выглянуло, потеплело. Очень тепло. А ведь на носу ноябрь.
Понедельник в нашей жизни день особенный. С утра до обеда политзанятия. Обычно их ведут командиры боевых частей. На этот раз занятие общее, ведет его Крутов. Назвал тему.
— С сегодняшнего дня мы несколько меняем форму наших занятий, — говорит Крутов. — Отныне, раз в месяц, мы станем не только проверять ваши знания, но и говорить о том, что наболело, что мешает нам в становлении коллектива.
— Мы здоровы, — раздался голос. — У нас ничего не болит.
Моторист Вася Вакуленко говорил, его голос.
— Вы так думаете, Вакуленко?
— Так точно, товарищ капитан-лейтенант, — встал моторист.
— Сидите, — разрешил Крутов. — Как бы мне хотелось, чтобы ваши слова, Вакуленко, подтвердились. Факты, к сожалению, говорят об обратном.
Интересное начало, по лицам видно. Нет ни одного матроса, который бы пристраивался вздремнуть, как это бывало раньше.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: