Вячеслав Науменко - Великое Предательство:Казачество во Второй мировой войне

Нужно ли говорить о том, что советское руководство беженцами не ограничивалось одними лишь легальными методами борьбы. Почти весь беженский полк, созданный для самоохраны, был передан Тито в самый опасный для беженцев момент, когда беженцы действительно нуждались в охране. Но дело не только в том, что беженцев оставили без охраны. Среди беженцев действовала так называемая молодежная организация советов, которая связалась с красными, возглавлявшимися неким майором Ивановым, в горах. Когда эта подпольная организация была разоблачена в лице одной из своих групп, то разоблаченные стали утверждать, что они «пошли к бадольевцам, а попали нечаянно к майору Иванову». Некоторых из этих лазутчиков беженцы судили своим судом, но большинство из них суда избежало.

События после капитуляции Германии не давали больше возможности вести в должной мере борьбу против советской пятой колонны среди беженцев. Вслед за капитуляцией немцев было сменено руководство беженцами, но было уже поздно. Сами советские лазутчики стали снимать свои маски и действовать открыто. Один балкарец заявил прямо: «я герой Советского Союза, был прислан для работы среди беженцев». Сепаратисты тоже откровенно заявляли англичанам: «Мы ничего общего не имеем с этим народом», и отделились от беженцев. Их руководители вообще не сочли нужным в столь драматический момент показаться беженцам. Советская пятая колонна подбросила к беженцам свою комсомольскую группу пропагандистов, состоящую из молодых, красивых как на подбор, девушек, которые влезли почти во все беженские шалаши. Вскоре рядом с беженцами на территории их лагеря появился лагерь возвращенцев, над которым был поднят советский флаг и откуда доносились советские песни. Остатки дивизии Улагая были «обезоружены» этими девушками и перешли в советский лагерь. Руководители и члены «молодежной организации», которая состояла отнюдь не из одной молодежи, начали готовиться к тому, чтобы любыми средствами заставить беженцев вернуться на родину. Руководство освободительной борьбой, в свою очередь, готовилось силой преодолеть препятствия и вывести всех беженцев в свободный мир.

Но даже и в этом антикоммунистическом руководстве снова выяснились «разногласия», разжигавшиеся сепаратистскими элементами, которые «заседали» с главарями советской агентуры в правлении беженцев и пытались сыграть на том, что новое, избранное вместо отстраненного, руководство беженцами, называвшееся Кавказским комитетом беженцев, приняло в свой состав одного из членов Северо-Кавказского комитета (Берлинского) — генерала Султан Келеч Гирея.

На одном из первых же заседаний Кавказского комитета, на котором обсуждался проект обращения к союзным англо-американским правительствам, генерал Султан Келеч Гирей предложил назвать Кавказский комитет Северо-Кавказским, но это предложение вызвало такой взрыв негодования среди остальных, что генерал поспешил отмежеваться от «Северо-Кавказского комитета». После этого, на приеме в английском штабе, генерал пытался получить единоличное назначение руководителем беженцев, состоящих из различных народных групп общей численностью до 10 тысяч человек.

Все это заставило расколоться Кавказский комитет беженцев, от которого отошел и полковник Улагай.

На квартире у полковника Улагая было созвано экстренное заседание отошедшего от генерала большинства членов кавказского комитета и было решено немедленно же войти в контакт с казаками, что и было осуществлено.

Но не дремало и советское «руководство» среди беженцев. Еще в Италии оно проявило свою активность с оружием в руках. Так, перед отходом беженцев из Италии, на штаб был совершен налет «бадольевцев» (партизан), но их самих обезоружили. Тогда выступила северо-кавказская вооруженная пятая колонна, она пыталась прервать связь между казаками и горцами, выставив в момент отхода беженцев заслон в ущелье. Во время этой стычки казаки (конница) обошли советскую заставу с тыла, разгромили ее и взяли 8 человек в плен.

Эти обстоятельства предотвратили дальнейшие нападения на беженцев, которые готовились партизанами. Но в момент выдачи под Лиенцем «молодежная организация» советов снова пыталась действовать вооруженной силой, чтобы не дать беженцам уйти из лагеря. Среди беженцев советская пропаганда пустила слух, что англичане ловят всех бегущих и расправляются с ними. Однако все потом увидели, что английские солдаты сами содействовали уходу беженцев на север.

Это обстоятельство не снимает ответственности с английского руководства за трагедию беженцев, но валить всю вину за Лиенцкую трагедию только на союзников англо-американцев — это значит искажать действительность. Ялтинское и Потсдамское соглашения оправдать невозможно, но они выносились не по инициативе западных держав (ну и что? — П. С).

<���…> Не менее тяжелым ударом по освободительным силам Кавказа явилась выдача на севере Европы вооруженных частей-легионов. И в этом деле сепаратисты сыграли свою роль.

Акубе Кубати

Автор статьи говорит о том, что организаторы репатриации при вывозе горцев для передачи советам не только не препятствовали, но и «содействовали уходу беженцев в леса». Возможно! Но такое отношение английских властей было исключением. Всем тем, кто пережил день 2 июня 1945 года на площади лагеря Пегтец, хорошо известно, что не только казаки, но и женщины, пытавшиеся вырваться из окружения, гибли от пуль британских солдат.

Что касается вкрапления большевиками в беженскую среду провокаторов, в частности парашютисток, то это имело место и в Казачьем Стане.

Я посетил последний раз Казачий Стан после прибытия его из Белоруссии в Италию, в район города Джемоны, в конце сентября 1944 года, то есть за восемь месяцев до трагической выдачи его населения в Австрии, на берегах реки Дравы.

Тогда я сделал подробную выписку цифровых данных о населении Стана из официальных ведомостей и списков, которые вел Штаб Походного атамана.

Всего там находилось мужчин, женщин и детей 15 590 человек. Из этого количества было: донцов — 7254, кубанцев — 5422, терско-ставропольцев — 2503, остальных — 411.

Из общего количества 15 590 человек было военноспособных — 7155, остальных, так называемого гражданского населения, то есть стариков, полных инвалидов, женщин и детей — 8435.

Военноспособные были распределены так:

Конвойный дивизион — 386,1-й Конный полк (казаки всех Войск) — 962, 1-й Донской полк — 1101, 2-й Донской полк — 1277, 3-й Кубанский полк — 1136, Терско-Ставропольский полк — 780, Запасный полк (разных Войск) — 376,9-й полк (в состоянии расформирования) — 803. Остальные в штабах и в административных органах штаба — 334.