Свен Хассель - Дьявольский полк

Хайде открыл огонь первым. Он лежал за пулеметом на крыше ехавшего за нами грузовика.

— Передвинься, черт возьми, я ничего не вижу, — крикнул мне Порта с водительского сиденья.

Пронзительный крик, треск, подскок. Колеса нашего тяжелого грузовика раздавили майора-полицейского вместе с мотоциклом.

— Черт с ним! — усмехнулся Малыш. — Отправим Чарли открытку с выражением благодарности.

Генеральский «мерседес» пылал. Одетый в меха человек попытался выпрыгнуть, — но рухнул в огненное море. Машину занесло, она перевернулась и взорвалась. Санитарный автомобиль наткнулся на ствол крупнокалиберной пушки. Его задняя дверца распахнулась, и на дорогу вылетело восемь носилок.

Раненый фельдфебель попытался откатиться в сторону с пути тяжелых грузовиков. Мундир на нем был грязный. Грудь в бинтах. Одна нога была ампутирована. По его голове проехал гусеничный трактор.

Какой-то полицейский вермахта бросился вперед и попытался остановить колонну, но в него угодила пулеметная очередь с пикирующего «джабо».

Вся виа Аппиа была залита ярким светом. Над серединой колонны висели две осветительные бомбы. Пикирующий «Галифакс» изрыгал пламя.

— Держитесь крепче, — крикнул Порта. — Съезжаю с дороги в поле!

Тяжелая машина плюхнулась в кювет, наткнулась на маленький автомобиль-амфибию и превратила его в груду искореженного металла.

Все четыре остальные грузовика последовали за Портой. Монахи, ехавшие по двое в каждом, молились, стоя на коленях. Мы пробили себе путь сквозь стену кладбища, валя памятники и вырывая могучими колесами новые могилы. Маленькая часовня была снесена с лица земли. Мы поехали дальше с болтавшимся на бампере распятием.

Потом у грузовика Барселоны заглох мотор. Первый буксировочный трос порвался, будто нитка. Второй продержался минуты две. Вытащить двадцатитонный грузовик с заглохшим двигателем из мягкой кладбищенской земли нелегко. Порта с бранью выскочил из кабины, запустил каской в Марке и потребовал толстый стальной трос.

Лебедка на грузовике Барселоны раскрутилась, и Грегор взялся за трос. Порта вышел из себя, увидев, что он в рукавицах.

— Кем ты возомнил себя? Сними их сейчас же!

Грегор огрызнулся и запустил в Порту куском проволоки. Секунду спустя мы сцепились среди могил в неистовой драке. Вспыхнула осветительная бомба. Из-за туч с ревом появился истребитель. Кто-то из десантников упал с грузовика, грудь его прошила пулеметная очередь. Один из монахов согнулся вдвое. Брезент на нашем грузовике вспыхнул. Какой-то монах погасил его струей из огнетушителя.

Лейтенант Фрик свистел в свисток и угрожал нам всевозможными карами: трибуналом, Торгау, расстрелом.

Я выплюнул два зуба, они упали на колени Хайде. У Порты над левым глазом свисал окровавленный лоскут кожи. У Хайде была длинная рана на ягодице, а у Малыша рот был разорван до уха. Драка была жестокой. Наш санитар и падре Эмануэль полтора часа перевязывали нас, при этом нещадно бранясь.

Мы обернули стальной трос вокруг застрявшего грузовика. Грегор с Портой поправили повязки друг другу и распили на двоих фляжку.

— Я трогаюсь, — крикнул Порта из кабины. — Отойдите от троса. Если он лопнет, можно остаться без головы.

Тяжелый грузовик стал двигаться медленно, невероятно медленно. Осветительные бомбы погасли. У нас осталось пять изуродованных трупов. Пламя на грузовике было погашено, и драгоценный груз совершенно не пострадал.

На виа Аппиа разверзся ад. Казалось, она вся в пламени по крайней мере на семьдесят миль.

Старик с лейтенантом Фриком поехали первыми в «кюбеле». Они старательно искали по карте обходной путь. В Сан-Чезаре произошла стычка с партизанами, в которой мы потеряли троих, в том числе и Фрая, нашего, санитара. Взрывом гранаты ему оторвало обе ноги, и он моментально истек кровью.

Перед рассветом мы въехали в Рим. Одиноко стоявший дом весело пылал.

Из-за стоявшей легковушки появились двое людей в длинных шинелях, с автоматами наготове.

Легионер замурлыкал под нос:

Он распахнул дверцу и положил на нее ствол своего русского автомата [121] Немцы переделывали советский пистолет-пулемет Шпагина (ППШ) под патрон 9x19 от пистолета «парабеллум» путем замены ствола. О.Ю. Пленков в книге «Третий Рейх. Война: кризис и крах» (СПб.: Нева, 2005. С. 189) отмечает со ссылкой на Отто Скорцени, что немецкие фронтовики для ближнего боя предпочитали пользоваться ППШ из-за его более высокой, чем у собственных пистолетов-пулеметов, скорострельности. — Прим. ред. . Из ствола рванулся в темноту язычок пламени. Среди домов раскатилось злобное «рат-та-та-тат». Те оба повалились. Каска одного из них со стуком покатилась в канаву. Быстро натекла лужа крови, смешивающейся с хлещущей из туч дождевой водой.

— Что там было? — спросил один из монахов в кузове,

— Двое бандитов хотели потолковать с нами.

Монах перекрестился.

На пьяцца ди Рома Порта свернул не в ту сторону, и мы въехали на пьяцца Рагуза. Нас остановил часовой. Мы угостили караульных сигаретами и шнапсом. Начальник караула, фельдфебель-пехотинец, предостерег нас относительно партизан, одетых в немецкую форму. Поговаривали, что они носят форму полицейских вермахта.

— При малейшем подозрении стреляйте, — посоветовал он. — Если по ошибке прикончите нескольких ищеек, ничего страшного.

— Откроем огонь, как только увидим значок в форме полумесяца, — сказал с усмешкой Порта. — С удовольствием уложу нескольких.

— Остерегайтесь макаронников [122] Презрительное прозвище итальянцев. — Прим. ред. , — предупредил фельдфебель. — Они начинают осложнять нам жизнь. Стреляйте во всех, кого встретите. В последнее время они стали наглеть. Вчера нам пришлось уничтожить деревню к северу отсюда. Там начали праздновать победу союзников!

Мы поехали дальше вдоль железной дороги. Порта снова повернул не туда, и за ним последовала вся колонна. Мы петляли и никак не могли найти дорогу. Обратились за помощью к двум проституткам, стоявшим на углу виа Ла Специа и виа Таранто. Они влезли в кабину. Полицейские прогнали их с виа Национале.

Внезапно мы оказались на площади Святого Петра. Малыш разинул рот.

— Вот это да! Это здесь Папкина пещерка?

Ему никто не ответил.

— Не нравится мне это, — задумчиво продолжал Малыш. — Может, он ясновидящий, как Бог!

— Но ты же не веришь в Бога, — сказал с улыбкой Легионер.

— Здесь я не хочу это обсуждать.

Мы снова развернулись и поехали по Борго Витторио к виа де Порта Анжелика.

Широкие ворота были открыты. Нас явно ждали. Мы проехали по узкой улочке и еще через одни ворота. Двое швейцарских гвардейцев указали нам путь. Мы нервничали. Это было нечто новое. Даже у Порты иссяк поток слов. Не слышно было бранных слов, хотя обычно у нас каждое третье было бранным. Ничего не поделаешь, война.