Лео Кесслер - Прорыв из Сталинграда

— Итак, сейчас мы должны выработать план — план действий на случай наступления экстренных обстоятельств, — заключил Стервятник.

Стоявший рядом с ним Крадущийся Иисусик с готовностью кивнул и машинально потер руки, точно они были грязными и нуждались в умывании — как, возможно, и было на самом деле.

Смотревший на него фон Доденбург подумал: «Ну да, этот чертов лизоблюд готов пойти на все, лишь бы только вырваться отсюда». Всем было хорошо известно, что Крадущийся Иисусик — завзятый трус. При любой возможности он всегда ловко уклонялся от необходимости принимать непосредственное участие в боевых действиях и вообще появляться на линии фронта, где было по-настоящему опасно. «У меня чересчур много бумажной работы в штабе, — обычно объяснял он при этом. — Мне так хотелось бы оказаться в гуще боя вместе со всеми остальными бойцами! Я постоянно мечтаю об этом. Но от штабной работы никуда не деться. Кто-то ведь должен выполнять ее, не так ли?»

— Всем известно, — продолжал между тем Гейер, — что крайний выступ группировки фон Манштейна находится в районе Калача. От этого места нас отделяют примерно 20 километров степи, занятой сейчас русскими.

Он хлопнул в ладоши, и адъютант тут же поспешил принести карту. Развернув ее, Крадущийся Иисусик прикрепил лист к башне ближайшего танка.

Вместо указки Стервятник решил воспользоваться штыком. Последние дни он постоянно носил с собой штык, полагая, что благодаря этому русские снайперы не опознают его как офицера, а примут за обычного бойца. Ведь было хорошо известно, что снайперы иванов стремятся убивать прежде всего офицеров германской армии, и лишь затем переключают свое внимание на обычных пехотинцев.

— Смотрите! — Командир батальона ткнул штыком в карту. — Мы находимся невдалеке от аэродрома Гумрак, через который, как известно, осуществляется основное снабжение Шестой армии. Здесь, в районе аэродрома, сосредоточены значительные запасы продовольствия и боеприпасов, а самое главное — горючего. Все это держат под замком интенданты, сохраняя большую часть этих запасов на, так сказать, «черный день». — Он презрительно усмехнулся и обвел офицеров многозначительным взглядом.

Фон Доденбург прекрасно понимал, что означает этот красноречивый взгляд штандартенфюрера Гейера. Если ситуация станет критической, то Стервятник, ни минуты не задумываясь, тут же силой отнимет у интендантов то, что ему нужно.

— В настоящее время мы находимся примерно в центре Сталинградского котла. Благодаря этому мы пока можем чувствовать себя в относительной безопасности. Думаю, что если русские перейдут в наступление, то сделают они это прежде всего в районе южного выступа котла — там, где оборону держит весь этот сброд, составленный из венгерских цыган, румынских скрипачей и итальянских макаронников. Русские конечно же отлично осведомлены, что стоит им только по-настоящему нажать на этих ублюдков, — и весь этот сброд немедленно разбежится. Поэтому в любом случае нам целесообразно прижиматься к реке Карповка. Она находится слева от нас и сможет обеспечить нам естественный рубеж защиты в случае внезапного наступления русских.

Лицо фон Доденбурга потемнело еще больше. Ничуть не стесняясь, Гейер четко и последовательно излагал план отступления, который готовился осуществить в любом случае, нравится это Паулюсу или нет. По всему выходило, что Стервятник прямо намеревался ослушаться безапелляционного приказа фюрера и отступить, как только для этого созреет реальная необходимость.

— Пробиваться из котла мы будет здесь, в районе к северо-западу от деревни Мариновка. — Стервятник показал это место на карте кончиком штыка. — До этого я сделаю все, чтобы наш батальон не был задействован ни в каких боевых столкновениях. Нам потребуются все наши наличные силы, чтобы вырваться из окружения и, пробившись сквозь заслоны русских, выйти к группировке фон Манштейна в районе Калача.

Тут Стервятник нахмурился, его лицо стало напряженным, точно он только что понял, какие сложные задачи им предстоят. Штандартенфюрер начал машинально потирать свой огромный нос, но затем, справившись с собой, продолжил:

— Итак, с этого самого момента мы все должны находиться в постоянной боевой готовности. Необходимо заводить танковые двигатели не менее трех раз в день, чтобы быть готовыми уехать, как только это станет необходимо. Я знаю, что это потребует лишнего расхода горючего, но не переживайте — это будет уже моей заботой. Самое главное, необходимо сделать так, чтобы в течение одного часа мы могли собраться и сняться отсюда. При этом любой, чей танк не сможет сдвинуться с места, просто останется здесь. Это ясно?

Слова штандартенфюрера Гейера вызвали беспокойство среди офицеров. Фон Доденбург легко мог догадаться, по какой именно причине. Дело в том, что часто случалось, что даже если двигатель танка работал, машина все равно не могла сдвинуться с места, потому что ее гусеницы попросту примерзали к земле.

— Когда мы снимемся отсюда, пехотинцы поедут на броне танков. Чтобы они не замерзли в пути, необходимо обеспечить каждого достаточным запасом теплой одежды. Эта задача ложится на плечи командиров танков. Все, времени на объяснения больше нет — надо действовать. А когда мы снимемся отсюда и пойдем в прорыв, то нам придется действовать в соответствии с давнишним девизом батальона «Вотан»: «Иди вперед — или сдохни».

Стервятник обвел пристальным взглядом встревоженные лица офицеров.

— У кого-нибудь есть вопросы?

Фон Доденбург поднял вверх руку.

— Да, фон Доденбург?

— Господин штандартенфюрер, вы собираетесь попытаться вырваться из окружения без приказа фельдмаршала Паулюса?

Крадущийся Иисусик злобно взглянул на Куно. Однако последний совершенно проигнорировал его горящий ненавистью взгляд и продолжил:

— Если вы это сделаете, господин штандартенфюрер, не будет ли это расценено как государственная измена?

Стервятник уставился на фон Доденбурга с таким видом, точно увидел его впервые в жизни. Затем он медленно произнес, точно в этот самый момент думал о совершенно других вещах:

— Не думаю, что мне следует отвечать на этот вопрос прямо сейчас, штурмбаннфюрер. Но в нужное время вы узнаете мой ответ.

Крадущийся Иисусик не мог больше сдерживаться. Воодушевленный тем, что «Вотану» все-таки предстоит вырваться из окружения и благодаря этому спастись, он восторженно закричал:

— Смирно! Здравия желаем, господин штандартенфюрер!

После этого Гейер и его адъютант поспешно удалились. А фон Доденбург и техник-роттенфюрер остались одни в пустом цеху, уставившись на то место, где только что стоял Стервятник. «Получается, что "Вотан" действительно собирается драпать — впервые за все время своего существования», — подумал Куно.