Антон Кротков - Воздушный штрафбат

Один из «фоккеров» сумел еще раз попасть по крылу «Яка». Самолет Нефедова перевернулся на спину и стал падать. Немцы не пытались его добить, так же как и не преследовали расстрелянного Шафирова. Зачем? На «фокке-вульфах» стояли фотокинопулеметы. Их пилотам не надо было доказывать свою победу. Они оба сбили по два «Яка», и им обоим их засчитают. Это советским летчикам обязательно требовались свидетели их удачной стрельбы, необходимо было, чтобы наземные войска подтвердили, что рядом с их позицией рухнул такой-то фашистский пикирующий бомбардировщик или истребитель. Если же сбитый тобою самолет упал на вражеской территории, его тебе никогда не запишут в летную книжку. Экспертам люфтваффе ставить рекорды было намного проще…

Отправив к земле второй «Як», немцы ушли в глубь своей территории. Борис сумел вывести у земли свой самолет и бросился за ними в погоню. Хотя пилотировать было трудновато из-за того, что поврежденный самолет постоянно норовил перевернуться, тем не менее Нефедов ни на секунду не задумывался: идти ли ему за «фоккерами» или от греха подальше вернуться домой.

Первым Борису попался истребитель ведомого «черного рыцаря». Заметив «воскресшего» русского, тот с удовольствием улизнул бы на высоту, но «Як» — это не «ишачок», от него так просто не оторвешься на вертикали. Пришлось немцу становиться с русским в вираж. В это время второй командирский «Fw-190» всячески старался зайти русскому в хвост.

Скорей всего в итоге опытные «эксперты» справились бы вдвоем с настырным «Иваном», но тут идущий впереди Нефедова пилот совершил фатальную ошибку, переложив самолет с крыла на крыло. А ведь с противником на хвосте категорически нельзя переходить из левого или правого виража в противоположный. Таким образом, на мгновение «фоккер» стал удобной мишенью, и Борис этим воспользовался. Мощная скорострельная пушка «Як-1» не оставила противнику шансов. Взрывом снаряда у «фоккера» срезало крыло, и он завертелся в штопоре. Борис видел, как из падающего истребителя у самой земли вывалился летчик. Появившийся купол парашюта так и не успел наполниться воздухом. Похоже, сбитому пилоту не хватило высоты, и он разбился.

Потерявший своего ведомого, «фоккер» с черным рыцарем на борту яростно набросился на русского. Рядом с кабиной «Яка» лопнул разрывной снаряд, и ударной волной сорвало колпак фонаря. Борису даже пришлось нырнуть в облако, чтобы сбросить с хвоста рассвирепевшего немца.

Ближе к центру облака его молочно-белая «начинка» приобрела темно-серый цвет. Что-то стало бить летчика по лицу. Неужели пули? Но тогда почему нет боли. «Так это же кружится зарождающаяся в глубине облака «шрапнель» града!» — догадался летчик.

Взяв короткий тайм-аут, Борис выскочил из своего укрытия. Немец ожидал русского, чтобы отомстить. На этот раз козыри были у Нефедова. Он имел небольшое превышение относительно «фокке-вульфа» и контролировал ситуацию…

Вот Борис резко заваливается на крыло и начинает срезать противнику угол, готовясь открыть огонь на упреждение, чтобы немец сам напоролся на его снаряды. Пилот размалеванного «фоккера» понимает, что его фактически зажимают в угол, и лезет наверх.

Борис тут же уходит на косую петлю и снова оказывается на хвосте у немца. Тому приходится спасаться переворотом через крыло. Уже почти схваченный в прицел, в последний момент фашист проваливается вниз… Маневры следуют один за другим, но никому не удается взять верх.

Вскоре Нефедову снова удается поймать желто-зеленое тело врага в прицел. Борис злорадствует и готов петь во весь голос, наблюдая, как поганый убийца его товарищей безрезультатно бросает свою машину из стороны в сторону, пытаясь сбросить преследователя с хвоста. Но радость Нефедова оказалась недолгой. Внезапно «фоккер» перевернулся через крыло и исчез! Борис растерянно закрутил головой, ища провалившегося неизвестно куда противника. Прошло, наверное, секунды три, не более. Неожиданно длинноносый истребитель «вынырнул», но уже сзади и несколько выше русского, заняв таким образом наивыгоднейшую позицию для стрельбы. Пот градом покатился по телу капитана. Теперь уже ему пришлось прилагать все усилия, чтобы выскочить из-под занесенного над головой топора. Все начинается сначала…

Борис смертельно устал. Мысль лихорадочно ищет выход из создавшегося положения. Но руки и ноги работают автоматически. Все-таки тот головорез, что сидит сейчас в мчащемся следом «фокке-вульфе», многому его научил. Мысленно Борис хвалит инструктора, безрезультатно пытающегося свернуть способному ученику шею…

В очередной дикой круговерти проходит еще минут десять. Похоже, у немца на исходе керосин. Энергичным переворотом он сыплется вниз и на полной скорости уходит в глубь своей территории. На приборной доске перед Нефедовым тоже загорается красная лампочка — заканчивается бензин. С тяжелым сердцем приходится отказаться от преследования врага. Борис поворачивает к дому…

На подходе к родному аэродрому Нефедов к своей большой радости нагоняет ведомого. На самолете Шафирова поврежден двигатель и он едва плетется. Ну ничего, главное жив! А вместе они теперь как-нибудь дойдут до родной пристани.

А вот и родной аэродром. Но в небе над ним возвратившихся пилотов почему-то не встречает дежурное звено. А ведь после гибели Церадзе Нефедов распорядился, чтобы в течение всего полетного дня пара истребителей посменно прикрывала аэродром от внезапных атак противника. При катастрофической нехватке на фронте зенитной артиллерии приходилось изобретать средства самообороны против обнаглевших немецких охотников, подкарауливающих самолеты в самые опасные моменты полета — на взлете и при посадке. Это была страшная угроза, потому что самолет, который выпускает шасси и посадочные щитки, становится маломаневренным, просто превращается в мишень, даже если в нем находится опытный летчик… «Так почему же «зонтик» безопасности не раскрыт над базой?» — задается вопросом Борис.

Впоследствии выяснится, что Нефедов с ведомым вернулись в момент пересменки, когда одна патрульная пара только села, а вторая из-за разгильдяйства водителя бензовоза, выехавшего прямо на летное поле, была вынуждена прекратить разбег. К сожалению, на войне подобные сбои происходят довольно часто. Пока же Борис, еще не зная причины нарушения своего приказа, лишь терялся в догадках.

И все-таки, несмотря на отсутствие в небе прикрывающего их посадку звена, вид родной базы, где можно отдохнуть после чудовищного напряжения боя и на время почувствовать себя в полной безопасности, действует расслабляюще. Настороженность, сопровождающая полет, уходит. «Да и чего опасаться, — звучит в голове успокоительный голос. — Вон у леса столпились ребята, ждут твоей посадки. Здесь, на глазах у всех, тебя никто не посмеет тронуть».