Владислав Смирнов - Ростов под тенью свастики

Кричали возчики, шоферы, гуртоправы, саперы, регулировщики, иногда на мгновение все замирало и вдруг становилось тихо… И тогда слышалось гудение вражеских самолетов, сначала едва уловимое, а затем все более отчетливое.

В небе вспыхивали огненные клубы зенитных разрывов, с оглушительным ревом проносились черные пикирующие бомбардировщики. От тяжелого и грозного гула рвущихся бомб содрогалась земля…

Под непрерывной бомбежкой и жестоким артиллерийским огнем люди разбирали деревянные сараи, заборы, подносили к берегу бревна. Покрытые пылью и кровью саперы сколачивали плоты. Артиллеристы переправляли пушки, затыкая мешками пробитые днища рыбачьих баркасов. Лошадей гнали вплавь. По реке плыли обломки разнесенных бомбами плотов, кузова машин.

В ночь с 23 на 24 июля последние взводы Иркутской дивизии и горсточка бойцов полка народного ополчения, отстреливаясь и отбиваясь гранатами от наседавших гитлеровцев, покинули Ростов. Люди плыли через Дон на обломках плотов, на автомобильных камерах, на бревнах. С левого берега эту последнюю переправу поддерживали частым оружейно-пулеметным огнем. В город вошли фашистские войска». [27] Цит. по: Приазовский край. 1999. 21 ноября.

В первый же день вступления немцев в городе появились листовки. Вот текст одной из них: «Верховная ставка германских вооруженных сил сообщает: 24 июля 1942 года германские и словацкие части совместно с легионами СС, преодолев упорное сопротивление врага на всем фронте, штурмом взяли индустриальный и портовый город Ростов-на-Дону».

В Приказе № 227, написанным народным комиссаром обороны СССР, который появится 28 июля, говорится, что наши части, оставившие Ростов без приказа, покрыли себя позором. Сталину как-то надо было объяснить сдачу такого важного стратегического пункта. А фашисты, подчеркнули: «Преодолев упорное сопротивление врага», «взяли штурмом». Они бы не стали писать об этом, если бы им город достался легко. Просто сила сломила силу…

Южным фронтом командовал с декабря 1941 по август 1942 года генерал-полковник Р. Я. Малиновский (всего со дня создания этого фронта, с 25 июня 1941 года у Южного фронта сменилось 17 командующих). С января по февраль 1943 года им командовал даже Н. С. Хрущев.

Родион Яковлевич Малиновский (1898–1967) — один из самых ярких военачальников в плеяде полководцев Великой Отечественной войны. Генерал-майор (1941), Маршал СССР (1944). Принимал участие в разработке и осуществлении нескольких крупных операций, в том числе Сталинградской битвы. Награжден 5 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова I степени, орденом Кутузова I степени, орденом «Победы».

Он понимал, что сдержать в створе 100-километрового участка фронта наступление неприятеля на Ростов ему вряд ли удастся. Немцы бросили в бой 18 дивизий, 500 танков, около 600 самолетов. Среди них элитные танковые дивизии «Викинг» и «Великая Германия». У нашей 56-й армии в то время было всего 2 танка! 56-я армия, которой командовал генерал-лейтенант А. И. Рыжов, была наиболее укомплектованной. Малиновский оставил ее в арьергарде сдерживать наступление противника, пока другие армии и армада беженцев перейдут за Дон. И свыше 400 тысяч человек успели переправиться на левый берег. Из всего состава 56-й армии вышло в Батайск всего 18 тысяч! Остальные полегли на подступах к Ростову или попали в плен.

Генерал-майор 1941 Александр Иванович Рыжов (1895–1950), генерал-лейтенант с 1945 года, участник Гражданской войны. Окончил Высшие курсы командования (1924) и курсы при военной академии Генштаба (1940). Командовал 56-й армией — июль 1942 — январь 1943 гг. Награжден 4 орденами Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденом Суворова II степени. Герой Советского Союза за бои на Висло-Одерском плацдарме.

За «сдачу» Ростова без приказа Малиновского сняли с поста командующего фронтом, отдали под трибунал. Потом, понизив в должности, направили под Сталинград. У Сталина не было уже «других военачальников», и он не мог расстреливать тех, кто не решал поставленных перед ними задач.

В битве на Волге Малиновский командовал 66-й гвардейской армией. И в 1943 году уже освобождал Ростов.

56-я армия после боев за Ростов отводилась во второй эшелон фронта. 4 армии, защищавшие нижнее течение Дона в полосе 330 километров: 51-я, 37-я, 12-я и 18-я понесли значительные потери. К 25 июля, после сдачи Ростова, армии Южного фронта насчитывали всего 112 тысяч человек, 121 танк, причем 104 танка прибыли на место боев в 51-ю армию лишь в конце июня, 2160 орудий и минометов, 4-я воздушная армия, действовавшая на Южном фронте, имела всего 130 боевых машин.

Итак, в боях на Южном крыле фронта, продолжавшимся 27 дней, фашистам не удалось выполнить свою основную задачу: окружить и уничтожить крупные группировки Красной Армии в Донбассе и в районе Ростова-на-Дону. У противника не хватало на это сил. Но его военные успехи были велики. Он занял Донбасс, ворвался в Воронеж, двигался успешно к Сталинграду и после взятия Ростова устремился на Северный Кавказ.

Советское руководство в этой ситуации столкнулось с новой большой проблемой. Отводя войска, опасаясь угрозы их окружения, оно вынуждено было оставлять территорию. Как быть? В середине лета 1942 года оно не могло решить этого противоречия. «Выход» был найден чисто сталинским методом.

28 июля 1942 года народный комиссар обороны Союза ССР издал Приказ № 227, известный в обиходе под названием «Ни шагу назад!» [28] Приказ народного комиссара обороны Союза СССР № 227 от 28 июля 1942 г.//Цит. по: Бусленко Н. И. На Ростовском рубеже: немецкие письма сорок первого года — Ростов-на-Дону. 2005. — С. 120–123.

В нем говорилось о том, что враг, «не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит, и убивает советское население». Это эмоциональный зачин. Он психологически важен и должен показать, от кого мы защищаем свою землю.

В перечислении потерь поставлен акцент, который в дальнейшем тексте будет служить одним из основных жестких требований к бойцам Красной Армии. «Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором».

Обычно в пропагандистских материалах, особенно в газетах, на радио, в различных формах изобразительной агитации (листовках, плакатах и т. д.) не говорилось о неудачах (тем более — поражениях), об истинном положении дел.

Суровая необходимость заставила говорить нежелательную, суровую правду. В этом тексте проступают проблемы, которой не могли решить ни пропаганда в целом, ни армейские политработники. Речь идет о происходящих в стране событиях, о настроениях бойцов и гражданского населения. «Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на Восток». Раз об этом говорится так открыто, значит, эти настроения были угрожающе распространенными.