Давид Каспер - Невиртуальная реальность (сборник)

Оказалось, что владельцы и посетители ближайших ларьков и магазинов бежали в направлении кафе, на стене которого висел плоский экран. На нем, снова и снова, между расставленных рук застывшего в прыжке вратаря, мяч медленно вплывал в сетку ворот.

– Какой счет? – спросил у кого-то далекий от футбола Максим. – И кто играет?

Ответа он не получил, но все понял, взглянув на рыдавшего мужчину в красной майке «Апоэль Тель-Авив».

– Оле-е, оле, оле, оле-е. Ярок оле, Ярок оле!!! (Зеленые побеждают! – песня болельщиков «Маккаби» Хайфа.) – Пузатый владелец бара танцевал. Его обширное тело обтягивала зеленая клубная майка. Толстяк прыгал, вскинув вверх руки и тряся жиром вывалившегося из-под майки живота. – Всем пива! За счет заведения!! Оле-е! – Хозяин опустил левую руку, поднял правую, перекосился, и с победным гулом стал кружить вокруг стойки.

Максиму сунули в ладонь холодную бутылку «Голдстар», и он вышел из бара, удивляясь людям, которым в жизни не хватает острых моментов. «Все-таки не в Швеции живем... – думал он, попивая свалившееся на него бесплатное пиво. – Не хочешь воевать – борись за мир. Приключения здесь на каждом шагу». В кармане пискнул разрядившийся телефон, и Макс с огорчением взглянул на потухший экран.

«Это же надо? Район перепутал. Ладно, до Бат-Галим не далеко, – думал он, заводя машину. – Не туда поехал. Будем надеяться, что она не пользовалась «Фотошопом» и я узнаю ее по фотографии».

Через несколько минут он был возле супермаркета. Ни людей, ни машин. Магазин закрыт. Максим вздохнул, собираясь вернуться домой к опостылевшему компьютеру, когда заметил под деревом женскую фигурку. Макс присмотрелся. Девушке было не больше 20 лет. Как и интернетовская Нина, она была очень худа и низкоросла. Чтобы это скрыть, она носила туфли на высоких каблуках и куталась в большую для нее кофту. Светлые волосы и черты лица напоминали фотографию, полученную им по мэйлу, но ей никак не могло быть 37 лет.

Максим нерешительно посигналил.

Девушка, выжидающе смотревшая на машину, быстро подошла. Макс опустил окно и увидел, что вблизи она подходила под описание. Стали видны ее морщины, было заметно, что она искусно пользуется косметикой.

Нина была очень привлекательна. Одновременно она казалась девочкой и зрелой женщиной, сильной и беззащитной. Которую нужно было и оберегать, и опасаться.

– Максим? – Она вопросительно улыбнулась.

– Привет, Нина, заходи. Дверь открыта. – Когда женщина села, Макс обернулся к ней и, вдохнув запах духов, сказал: – Должен сделать тебе комплимент. Я долго вглядывался в тебя и никак не мог поверить, что тебе столько лет, как написано в анкете.

– Спасибо. Иногда мне даже дают 16. Могу ездить по школьному билету.

– Я их понимаю. Никогда бы не поверил, что твоему сыну 15.

– 17. – Поправила она. – Маленькая собачка до старости щенок.

– Гав. – Ответил мужчина и улыбнулся. – Куда едем?

– На море. Здесь недалеко.

– Я знаю. – Максим включил сигнал левого поворота.

На набережной никого не было. Окна многочисленных кафе отражали пустынную набережную темными стеклами. Максим вышел из машины и покачнулся под порывом ветра.

– Нина! – Крикнул он в салон. – Может, ну его? Поехали в город, здесь все закрыто!

Женщина вышла и стояла, опершись на правую дверь машины. Она куталась в плед, который нашла на заднем сиденье. Нина прищурено смотрела на неспокойное, свинцовое море и улыбалась.

– Нет. Кафе исключается. Уж извини, но я их терпеть не могу. Пойдем пройдемся? – Она виновато улыбнулась. Максим понял, что бессмысленной прогулки вдоль берега не избежать и смирился с этим. – Кстати, – сказала она. – Лучше называй меня Ника. Все меня так зовут, мне привычнее.

Женщина хлопнула дверью, и Макс нажал на сигнализацию. Сигналы поворотов трижды мигнули.

Он с первого взгляда понял, что мало интересен Нине, несмотря на новую машину и, как ему казалось, другие внешние и внутренние достоинства, но решил, что прогулка с живым человеком, пусть и не обещающая продолжения, куда лучше вечера перед компьютером.

Слишком много было этих одиноких вечеров.

– Пойдем? – Она повернулась к мужчине, и ветер теперь дул ей в спину.

– Побежим! – Максим рванул к морю и вскочил на валун, о который бились волны. Он оглянулся. Ника шла по дорожке в направлении закрытого ресторана «Ютвата».

Макс стал скакать по камням, но через сто метров утомился и остановился, глядя вниз на прибывающую, а затем уходящую воду. Стоило ему подумать о том, что сильная волна может залить его сандалии и ему придется гулять с девушкой, хрюкая при каждом шаге мокрой обувью, как увидел приближающийся бурун. Высокий белый барашек несся к берегу.

Еще можно было убежать, соскочить с камня и отступить на несколько метров, но Максим не ушел. Ему вдруг стало на все наплевать. Хотелось прыгнуть в воду, и быстро-быстро плыть в Грецию. Яцкевич глубоко вдохнул морской воздух и зарычал на море, которое хотело согнать его с валуна.

Выставив, для устойчивости левую ногу вперед, он раскинул руки, и приготовился встретить грудью удар холодной, соленой волны.

– Только смелый буревестник! – Заорал он. – Гордо реет в подпространстве! – Удар воды, а затем шипение отступающего моря прервали декламатора. Волна залила его брюки до колен, оросив лицо мелкими обильными брызгами. По очкам стекали капли соленой воды, и Максим снял их. Близоруко прищуриваясь, он спрыгнул с камня и, повернувшись к неясному силуэту смеющейся Ники захохотал.

– Да! – кричал он. – Снова живой! Живой и мокрый! – Пояснил он. – Конечно, можно быть мертвым и мокрым, но живым – намного приятнее!

Ника подошла и взяла его очки.

– Конец прогулке? – Спросила женщина, протерев их салфеткой и водрузив на его голову.

– Ни в коем случае! – Макс поправил мутные от морской воды очки. – Я приехал с тобой познакомиться или ноги намочить?

– Ладно. Пойдем, посидим тогда. Сними сандалии, закатай штанины и вытри ноги пледом. Может, не заболеешь. – Она говорила командирским голосом, не допускавшим возражений или оправданий. Макса это развеселило. Приказы он выполнял только в Советской армии, да и то медленно и неохотно.

– Ника! Оставь рацио. Если бы я боялся заболеть, вернулся бы в машину и включил бы печку. Сегодня другой вечер! Сегодня никакие законы, в том числе и физические, не действуют! Да, я заплачу за это завтра. Но завтра – будет завтра. А сегодня мы делаем то, что нам хочется. Вот что, например, хочется тебе? Говори! Любое твое желание я исполню. Если это будет в моих силах. Деньги, чур, не требовать, не романтично.

Они подошли к скамейке, над которой нависал полукруглый бетонный свод.

– Я знаю. – Ника протянула плед Максиму. – Ты надеешься на то, что я скажу, что я хочу тебя поцеловать...