Владимир Шатов - Сталинград

На опушке леса Сергей наткнулся на пустые еловые шалаши. Вокруг них лежали десятки чёрных морских бушлатов, фуражки с «капустой», бескозырки с ленточками и множество щегольских чёрных полуботинок.

- Откуда здесь столько добра? – спросил он сидящего на куче солдата.

- Вчера тута переодевали в армейскую тёплую одежду морских пехотинцев, – пояснил тощий сержант, – морячки ушли, но не вернулись.

- А ты чего здесь делаешь?

- Поставили сторожить…

Их барахло, никому не нужное, заметал редкий снежок. Косиков сплюнул и пошёл дальше. Метров через сто с американского грузовика интенданты выдавали солдатам белый хлеб.

- Жрать-то, как хочется!!!

Он вдруг вспомнил, как неделю назад тут миной убило проезжавшую мимо лошадь. Через двадцать минут от неё осталась лишь грива и внутренности, так как умельцы моментально разрезали мясо на куски. Возница даже не успел прийти в себя, так и остался сидеть в санях с вожжами в руке.

- Трогай дядя! – пошутили довольные добытчики.

- Смотри не гони…

Только он подумал о том приятном происшествии, как чуть впереди взрывом перевернуло походную кухню.

- Ребята налетай! – закричали довольные солдаты.

- Халява!

Парующая гречневая кашица вывалилась на затоптанный снег. Моментально, не сговариваясь, все окружающие достали ложки, и начался пир. Но движение на дороге не остановишь! Через кашу проехал воз с сеном, грузовик, а они всё ели и ели, пока оставалось что есть…

- Ничего в своей жизни вкуснее не ел! – Сергей спрятал свою ложку в голенище сапога и пошёл дальше.

- Хороша каша! – поддержал его кряжистый дядька.

На полпути до цели похода Косикову встретился отряд «политбойцов». Их кормили перед очередной атакой, связывая с ними большие надежды на взятие заколдованного полустанка.

- Но и с морской пехотой тоже были связаны большие надежды командования… - ухмыльнулся знающий Сергей.

У дороги стояли повозки и передки лёгких орудий. Сами орудия и их персонал давно ушли в бой. Имущество, очевидно, уже никому не принадлежит, и расторопные тыловики обшаривают этот обоз в поисках съестного.

- У меня для такой операции пока не хватает «фронтовой закалки… - огорчился путник и прошёл мимо.

Впереди кого-то хоронили и брели раненые… С грузовика оглушительно залаяла по немецкому самолёту автоматическая зенитная пушчонка.

- Та-тах! Та-тах! Тэтах!..

Но всё мимо… Вдруг пошла целая серия разрывов от залётных снарядов. Дальше, ближе, рядом. На землю свалился окровавленный часовой, который стоял у штабной землянки.

- Вот мне повезло, околачиваюсь в тылу… - думал, наверное, он минуту назад.

Схватился за ногу пожилой солдат, шедший слева. Рядом с ним присела на колени хрупкая девчушка-санинструктор. Она заревела в три ручья, дорожки слёз бежали по грязному, много дней не мытому лицу.

- Руки дрожат, видать растерялась. – Определил наблюдательный Сергей. – Недавно на фронте!

- Давай я сам всё сделаю.

Опытный солдат спокойно снял ватные штаны и перевязал кровоточащую дырку у себя на бедре. Он даже нашёл силы утешить девицу:

- Дочка, не бойся, не плачь!

- Не женское это дело - война. – Подумал Косиков и нырнул в спасительное нутро землянки Ваулина.

В армейской жизни под Капищем уже сложился своеобразный ритм. Ночью подходило пополнение: пятьсот - тысяча - две тысячи человек. То моряки, то маршевые роты из Сибири, то блокадники, переправляемые по замёрзшему Ладожскому озеру.

- Какие из них вояки? – посмотрев на измождённых солдат, определял Ваулин. – Все погибнут в первом же бою!

Они с Сергеем вышли покурить на воздух и мрачно смотрели на монолитную колонну смертников.

- Утром, после редкой артподготовки, они пойдут в атаку и останутся лежать перед железнодорожной насыпью. – Тихо произнёс военврач.

Красноармейцы двигались черепашьим шагом, пробивая в глубоком снегу траншеи, да и сил было мало, особенно у ленинградцев.

- Обиделось на людей небо крепко, снег идёт, не переставая который месяц…

Поэтому убитые не падали, застревали в сугробах. Трупы тут же засыпало свежим снежком, а на другой день была новая атака, новые трупы.

- На покури, - лейтенант протянул Косикову трофейную пачку.

- Я не курю…

- Кури, быть может эта папироса последняя в твоей жизни...

- Крепкие! – закашлялся рядовой после нескольких затяжек.

- Ерунда немецкая! – сказал военный врач и, выбросив окурок, вернулся в землянку.

Там кроме них никого не было, и они могли спокойно поговорить.

- Давай выпьем! – предложил хмурый Алексей.

- Мне нужно возвращаться…

- Не спеши отправиться в ад. – Пошутил врач и достал котелок со спиртом. - Без нас не начнут.

- Может не надо?

- Водка - наш враг... Но кто сказал, что мы боимся врагов?!

Сергей звонко рассмеялся и обречённо подставил мятую жестяную кружку.

- В начале войны немецкие армии вошли на нашу территорию, как раскалённый нож в масло. – Выпив залпом грамм двести, рассуждал Ваулин. - Чтобы затормозить их движение не нашлось другого средства, как залить кровью лезвие этого ножа… Постепенно он начал ржаветь и тупеть и двигался всё медленней. А кровь лилась и лилась. Так сгорело ленинградское ополчение. Двести тысяч лучших людей города.

- Кто-то же остался?

- Я вот выжил, но не в том дело… - горячился врач и вскочил на ноги. – Главное что нож остановился. Однако он ещё прочен, назад его подвинуть трудно.

- Подвинем! – уверенно пробасил Сергей.

- Какой ценой? – громко закричал лейтенант.

- Тише, тише…

Военврач нервно закурил цигарку и прошёлся по землянке, где он жил и принимал больных.

- Ты не думай, я патриот страны, - нормальным голосом сказал Алексей, - но не могу смотреть на это… Кадровая армия погибла на границе. У новых формирований оружия в обрез, боеприпасов и того меньше. Опытных командиров - наперечёт. В бой идут необученные новобранцы…

- Я сам таким был!

- Вот-вот. – Кивнул раскрасневшийся лейтенант. - Встаёт сотня красноармейцев, и бредёт по глубокому снегу под перекрёстные трассы немецких пулемётов… А немцы в тёплых дзотах, сытые и пьяные, наглые, всё предусмотрели, рассчитали, пристреляли и бьют, бьют, как в тире…

Пока Ваулин нервно перемещался по ограниченному пространству, Косиков с удовольствием поглощал закуску.

- Я часто бываю в штабе дивизии, и однажды увидел оперативную карту района Капищ. – Сказал Ваулин и остановился рядом с едоком.

- И что там?

- Представляешь, - Алексей удивлённо поднял брови, - она усыпана номерами частей, а солдат в них нет. Одни штабы в тылах и в них сидят трусливые командиры…

- Не все же командиры подлецы! – лениво возразил Сергей.

- Происходит своеобразный естественный отбор. – Рассуждал горячий врач. - Слабонервные и чувствительные не выживают. Остаются жестокие, сильные личности, способные воевать в сложившихся условиях. Им известен один только способ войны - давить массой тел.