Владимир Шатов - Сталинград

После скоростного лечения обмороженных ног Иоганн снова вернулся на передовую. В госпитале он отдохнул и набрался сил. Почти всё время раненые резались в карты. Кроме соседей по походному госпиталю хорватов, которые были самыми азартными игроками, на соседних койках разместилось несколько бельгийцев.

- Среди них есть даже несколько молодых валлонцев. – Удивился выздоравливающий Майер.

- В нашей армии каждой твари по паре! – ухмыльнулся раненый в руку по фамилии Капке.

Бельгийцы держались особняком и часами что-то обсуждали шепотом. Как-то вечером немцы решили заглянуть к ним в гости и попытались завести разговор на своём школьном французском.

- Хотя бы попрактикуемся в языке. – Предложил любознательный фельдфебель.

- А то я в сороковом году не смог пообщаться с парижанками! – заржал присоединившийся к ним сержант Финк.

Сначала они говорили о своих прошлых ранах, затем о жутком холоде и о новом германском наступлении в ближайшее время.

- Окончательная победа близка! – сказал Иоганн и поинтересовался, что они думают о войне в России.

- Да, - неохотно признались они, - мы ожидали, что она будет совсем другой. Прежде всего, мы недооценили психическое напряжение... Наш первоначальный энтузиазм уступил место фаталистической позиции. Но мы будем и дальше сражаться, так как видим в этом свой долг.

Темноволосый парень с интеллигентным лицом и мертвенно-бледными, впалыми щеками сказал:

- Вы, немцы, сильны, потому что объединены и у руля у вас сильный человек.

- Хайль Гитлер! – вскинул здоровую руку Капке.

- В этом мы вам завидуем. Но вы сильны только в массе… Вы сражаетесь как дьяволы, но каждый в отдельности делает это без твёрдой убежденности.

- Да что ты говоришь…

- Каждый немец воюет только потому, что научился подчиняться приказам.

Позднее, когда они растянулись на своих матрацах, Финк, низкорослый уроженец Берлина, недовольно проворчал:

- Несчастные придурки, добровольно ввязались в эту передрягу просто ради интереса!

- Думаешь, они пожалеют об этом?

- Непременно!

… За время отсутствия Майера погибло много из его сослуживцев. Сержант Хегельберг и сержант Бакес, командовавшие вторым взводом и взводом тяжёлых пулеметов, были убиты.

- Ты не можешь себе представить, - сказал ему при встрече Францл, - как отчаянно русские защищают свой город.

- Я уже понял…

- Они бьются за него словно цепные псы.

Погибли и многие другие, поэтому ближе к передовой переводили всех «тыловых крыс». Однажды Францл ошарашил товарищей:

- Как вы думаете, кто присоединился к нам, парни?

- Мало ли кандидатов?

- Тебе, Иоганн, он особенно хорошо знаком.

Майер напряг память, но никого не вспомнил.

- Он никогда не угадает! - воскликнул Францл. - Ладно, я вам скажу: это ваш лучший друг Матеус… Вы с Вилли ведь были в его учебном отделении, не так ли?

- Что? - вскричал Иоганн и выругался. - Эта сволочь?

- Именно. Он нашёл себе на всю зиму непыльную работёнку на базе полка.

- Он гонял нас в учебном лагере до седьмого пота и вёл себя будто великий военачальник.

- Посмотрим теперь, чего он стоит в настоящем бою…

- Он погибнем сразу! - сказал Фом, и вопрос был исчерпан.

… По ночам на нейтральной полосе бродили тёмные, нагруженные фигуры людей; лязг и стук лопат слышались до зари.

- Это наши сапёры устанавливают мины.

- Какие мины?

- Прыгающие... – пояснил Францл и для наглядности попрыгал на месте. - Когда прикасаешься к ним, они сначала подпрыгивают, а потом взрываются.

- Лишь бы они служили нам хорошей защитой.

- Только если их устанавливают, - пробормотал осторожный Фом, - это значит, что атаки русских ждать недолго.

Когда мина взорвалась, они приняли взрыв за неожиданную атаку и схватились за оружие. Но когда это место осветили, в качестве мишени перед ними предстал всего лишь жеребёнок, который случайно забрёл на минное поле.

- Бедняга задел мину, - понял случившееся Иоганн. - Потом, тяжелораненный дергал ногами, пока не взорвал ещё одну…

- Которая завершит дело. – Сказал Францл и отвернулся.

Жеребёнок пронзительно кричал, очевидно, в последний раз звал мать.

- Здесь он совершенно ни при чём, - прошептал потерянный Майер, - так как не принадлежит ни к какой армии.

- Животные не понимают что такое война! – с горечью вставил казак.

- Просто бедный, несчастный и маленький жеребёнок... – не мог успокоиться Иоганн. – Фом пристрели его… Я не могу слушать его стоны.

Казак вскинул штурмовую винтовку системы Маузера и точным выстрелом разнёс жеребёнку голову. С вражеской стороны на этот выстрел не ответил никто. В данном случае все по-настоящему жалели бедное животное.

Перебежчик Фомин, о котором немногие из роты лейтенанта Штрауба, теперь почти целиком состоявшей из пополнения, знали, что он всего несколько месяцев назад воевал на другой стороне, однажды подобрал у убитого снайпера винтовку с оптическим прицелом и предложил:

- Давайте повеселимся!

- А чем мы, по-твоему здесь занимаемся? – мрачно спросил Иоганн.

- Будем играть в охотников. – Сказал казак и объяснил правила игры.

Товарищи по взводу, чтобы скоротать время, теперь выползали за насыпь железнодорожной ветки и по очереди становились снайперами.

- Тот, кто должен стрелять, - инструктировал Фом желающих, - выбирает жертву и показывает её остальным.

- Зачем?

- Чтобы соревноваться, кто больше наберёт очков.

У многих имелись полевые бинокли, так что зрители могли следить за тем, что происходит.

- Вон тот, - указал пальцем Францл, - примерно в десяти метрах влево от мёртвой лошади.

- Принято!

Наклонившись над вещмешком, советский солдат доставал свою армейскую флягу. Францл тщательно прицелился и выстрелил. Мишень согнулась пополам и больше не шевелилась.

- Убит! - крикнул он и засмеялся.

- Убит. - Подтвердил привередливый Фом.

Он занёс Францлу два очка в записную книжку. Иоганн погодя подстрелил неуклюжего красноармейца, который боком перелезал из своего окопа в соседнее укрытие.

- Готов! - воскликнул он.

- Нет, нет, посмотри, как следует, - настаивал Фом и показал: - Он ещё шевелится.

- Да, он двигается… - согласился зевающий Майер.

- Только одно очко. - Подвёл итог Фом и записал его.

Однажды зачинщик поразил бутылки с зажигательной смесью, разложенные перед вражеским окопом. Это оказались ёмкости, наполненные горючим веществом, использовавшимся против танков.

- Бинго! – азартно крикнул казак.

Выстрел произвел настоящий фейерверк, и русский солдат начал танцевать перед окопом, пытаясь сбросить с рук горящий «коктейль Молотова», что вызвало гомерический хохот: