Владимир Шатов - Возвращение

- «Стрельба из них не безопасна, - сказал мне старый артиллерист, - но 5-7 выстрелов они ещё могут выдержать».

Слушатели зашушукались, и один из офицеров встал и спросил:

- А снаряды где брали?

- Что касается снарядов, - ответил Василевский, - то на Сокольническом артиллерийском складе имелись в большом количестве трофейные английские осколочнофугасные снаряды фирмы "Виккерс" калибра 6 дюймов и массой 100 фунтов, то есть чуть более 40 килограммов.

- За столько лет они остались пригодными для стрельбы?

- Всё это имущество хранилось с 1919 года настолько аккуратно, что вполне могло использоваться по прямому назначению.

- Старые орудия ведь не имели прицелов… - усомнился начальник штаба армии.

- Поэтому я приказал стрелять только прямой наводкой, наводя их на цель через ствол. – Объяснил командующий. - Для удобства стрельбы орудия врыли в землю по ступицы деревянных колес.

Командиры частей, собравшиеся на совещание, снова зашумели. Многие из них участвовал в тех знаменитых событиях битвы под Москвой, и всем хотелось дослушать конец истории.

- Германские танки появились внезапно. – Маршал раскраснелся от приятных воспоминаний. - Первые выстрелы орудийные расчёты сделали с дистанции 500-600 м. Германские танкисты вначале приняли разрывы снарядов за действие противотанковых мин. Судя по всему, "мины" обладали очень большой силой. В случае разрыва сорокакилограммового снаряда вблизи танка последний переворачивался набок или становился на попа. Но вскоре немцам стало ясно, что в упор бьют из пушек. Попадание снаряда в башню срывало её и отбрасывало на десятки метров в сторону. А если 6-дюймовый снаряд осадной пушки попадал в лоб корпуса, то он проходил танк насквозь, круша все на своем пути.

- Никогда бы не поверил! – изумился командир приданного танкового соединения.

- Немецкие танкисты пришли в ужас - подобного они не ожидали. Потеряв роту, танковый батальон отступил. Германское командование посчитало происшествие случайностью и направило другой батальон иным путем, где он также напоролся на противотанковую засаду. Немцы решили, что русские применяют какое-то новое противотанковое оружие невиданной ранее мощи. Наступление противника было приостановлено для уточнения обстановки.

Советские офицеры сидели с радостными лицами, некоторые из них смеялись.

- В конечном итоге армия Рокоссовского выиграла на этом участке фронта несколько суток, в течение которых прибыло пополнение, и фронт стабилизировался. – Закончил он.

- Получается, - сказал задумчивый начальник артиллерии, - что победа под Москвой хоть в малой степени, но ковалась русскими оружейных дел мастерами ещё в XIX веке.

- Поэтому будьте внимательными к старинным пушкам на фортах Кенигсберга. – Предостерёг командующий.

- Теперь будем предельно осторожными…

Утром 6 апреля 1945 года сотни тысяч глаз, десятки тысяч стволов орудий и пулемётов в безмолвии смотрели на Кенигсберг со всех сторон.

- Всё готово к прыжку. – Доложили командующему 3-го Белорусского фронта Маршалу Советского Союза Василевскому.

- Вперёд!

Кругом было тихо, и лишь слышался с немецкой стороны мокрый стук насосов.

- Немцы педантично откачивают воду из траншей.

- Сейчас им не до того будет!

В девять часов утра началась атака крепости. Штурмовой батальон старшего лейтенанта Соина сокрушал рубеж противника и его живую силу, точно неудержимое ядро. Слаженно двигались стрелки, пушки, танки и подрывники-сапёры.

- Каждый осмысленно делает своё дело. – Оценил действия подчинённых Василевский.

- За знания и умения нам пришлось заплатить обильной кровью… - напомнил его начальник штаба.

Старшина Мельников и его гранатомётчики вихрем перелетели через вражеские траншеи, прошли по головам немцев. Затем на животах они поползли к доту, из которого ливнем хлестал огонь.

- Цельтесь в амбразуры! - закричал Мельников и всадил туда точную очередь.

Вскоре они вынырнули из плотного дыма, но уже далеко за дотом. Батальон ударил прямо по форту «Линдорф». Форт захлебывался злобой, изрыгая огонь и раскалённый металл. Тут пришёл приказ: «Оставить форт и вперёд к городу!»

Твердыни фортов обнажились. Многолетние леса, росшие на них, были снесены начисто. Главные силы русских прорвали линию фортов и бросились к городу. Но гарнизоны фортов продолжали вести огонь и контратаковать.

- Отчаянно огрызается «Линдорф». – Доложили подчинённые Соину. – В нашем тылу их оставлять нельзя… бед натворить могут.

- Идущие за нами его возьмут!

… Из передовой траншеи к окопу, где сидел Григорий, подошли двое раненых пехотинцев. Один ковылял, опираясь на винтовку как на костыль, у другого рука подвешена на грязной, кровавой портянке. Оба страшно ругались и совершенно не обращали внимания на обстрел.

- Ну, ребята, впереди вас никого нет. – Сказал один и харкнул кровью.

- Должен же быть целый батальон?

- Нас оставалось семеро, сейчас добила артиллерия.

- Теперь вы - передовые войска… - добавил второй и нервно засмеялся.

Шелехов не разделял его игривое настроение. Раненые уйдут в тыл, а им предстояло выдерживать контратаку упорствующего форта.

- Приятный сюрприз! – с иронией подумал он. - Как в том анекдоте: двое русских - фронт…

- А были во втором эшелоне!

Раскалённые зазубренные осколки металла и ноздреватые, выщербленные куски бетона со свистом влетали в амбразуры толстостенных казематов. Недалеко в воронке стонал приползший откуда-то раненый в живот:

- Вынесите братцы, истекаю кровью!

- Ползи как-нибудь сам! – закричал Григорий ему.

Глухо дрогнула земля на несколько ки¬лометров вокруг. Раненый охнул и, кажется, умер…

- Нас двое… - рывками размышлял сержант. - Пить хочется… Ждать…

К ним приполз какой-то капитан с наганом в руке. Пьяный, ругается. Предупредил, что ожидается немецкая контратака.

- Откудова он знает?

Капитан приказал ни в коем случае не отходить, грозился расстрелом.

- Бедняга, ему тоже не сладко… – пожалел его солдат и оглянулся. - Сызнова одни… Нужно бы идти в тыл: болит рука, разрывается голова, но боюсь, не хватит сил выбраться аль добьёт по дороге…

Через полчаса немцы действительно пошли - капитан, оказывается, был прав. На первый взгляд человек сорок.

- Идиоты!

- Идут во весь рост и галдят, – с противным смешком сказал единственный оставшийся в живых артиллерист, - а подкрадись - взяли бы нас живыми.

- Очевидно, пьяные.

Григорий с напарником пробрались к пушке, вокруг которой лежали мёртвые артиллеристы.

- Бежать? – они никак не могли решить, как поступить.

- Не убежишь.

- Сидеть на месте?

- Убьют!

- Значит, давай стрелять…