Владимир Шатов - Возвращение

Будущие герои Советского Союза Егоров и Кантария, только после полного подавления немецкого сопротивления, понесли на купол разрушенного здания официальное Знамя.

- Надо же всё сфотографировать...

… Рейхстаг стоил нескольких тысяч жизней здоровых и сильных мужчин. Находившаяся в Берлине артиллерия могла бы в пять минут сравнять его с землей вместе с оборонявшимся гарнизоном. Но надо было сохранить это здание - символ Германии - и водрузить на нём флаг победы.

- Поэтому его атаковала пехота, - сказал плачущий Николай, - грудью пробивая себе дорогу.

Многие расписывались на Рейхстаге или считали своим долгом обоссать его стены. Вокруг образовалось море разливанное. И соответствующая вонь. Автографы были разные:

- «Мы отомстили!», «Мы пришли из Сталинграда!», «Здесь был Николай Сафонов!».

Лучший автограф, который всем понравился, находился на цоколе статуи Великого курфюрста. Здесь имелась бронзовая доска с родословной и перечнем великих людей Германии: Гёте, Шиллер, Мольтке, Шлиффен и другие. Она была жирно перечёркнута мелом, а ниже стояло следующее:

- Имел я вас всех и сразу! Сашка Иванов.

8 мая 1945 года капитулировали остатки немецкой 18-ой армии в Курляндскому котле в Латвии. Это был долгожданный день. Маленький немецкий 100-ваттовый передатчик был предназначен для ведения переговоров с Красной Армии об условиях капитуляции.

- Второго котла мне не пережить! – подумал Иоганн Майер глядя на обстоятельные приготовления к сдаче в плен.

Всё оружие, снаряжение, транспорт, радиоавтомобили и сами радостанции были, согласно прусской аккуратности собраны в одном месте, на площадке, окружённой соснами.

- Где же русские? – волновались обязательные немцы.

- Может просто разойтись по домам? – робко предложил Иоганн.

- Это противоречит условиям капитуляции! – высокомерно отрезал надменный полковник.

Два дня не ничего происходило. Затем появились советские офицеры и проводили пленных в двухэтажные здания. Они провели ночь в тесноте на соломенных матрацах. Ранним утром 11 мая немцы были построены по сотням, считай, как старое распределение по ротам. Начался пеший марш в плен.

- Куда нас гонят? – переспрашивали друг друга военнопленные.

- Скоро узнаем…

Один красноармеец шёл впереди, один сзади. Так они шагали в направлении Риги до огромного сборного лагеря, подготовленного Красной Армией. Здесь офицеры были отделены от простых солдат. Охрана обыскала взятые с собой вещи.

- Вам разрешено оставить немного нательного белья, носки, одеяло, посуду и складные столовые приборы. – Объявил пьяный начальник пересылки. - Больше ничего…

- Это грабёж! – начали возмущаться немцы.

- На Украине – вот где вы устроили грабёж! – рявкнул русский майор.

От Риги пленные шагали бесконечными дневными маршами на восток, к бывшей советско-латышской границе в направлении Дюнабурга. После каждого марша они прибывали в очередной лагерь. Ритуал повторялся: обыск всех личных вещей, раздача еды и ночной сон. По прибытию в Дюнабург их погрузили в товарные вагоны.

- Хотя бы еда хорошая, - делились между собой бывшие товарищи по оружию, - хлеб и американские мясные консервы «Corned Beef».

- Русские победили нас американской едой!

Поезд рывками двигался на юго-восток. Те, кто думал, что они едут домой, был сильно удивлён. Через много дней они прибыли на Балтийский вокзал Москвы.

- Когда-то мы мечтали оказаться здесь… - тихо сказал Иоганн.

- Только в другом качестве! – обречённо вздохнул незнакомый фельдфебель.

Рядом с посёлком, состоявшим из трехэтажных деревянных домов, находился большой сборный лагерь, настолько огромный, что его окраины терялись за горизонтом.

- Сплошные палатки и пленные...

- Они согнали сюда весь Вермахт?

Неделя прошла с хорошей летней погодой, русским хлебом и американскими консервами. После одной из утренних перекличек двести пленных были отделены от остальных. Их погрузили на грузовики и перевезли в новый лагерь.

- Зато будем жить в лесу. – Наивно обрадовался Иоганн.

Лесной лагерь состоял из трёх или четырёх деревянных бараков, расположенных частично под землёй. Дверь располагалась низко, на уровне нескольких ступенек вниз. За последним бараком, в котором жил немецкий комендант лагеря из Восточной Пруссии, находились помещения портных и сапожников, кабинет врача и отдельный барак для больных.

- Вся территория, едва больше, чем футбольное поле. – Отметил наблюдательный Майер. - И огорожена колючей проволокой.

- Почти домашняя обстановка! – засмеялся Ганс Милов, офицер с которым он неожиданно подружился.

Для охраны предназначался несколько более комфортабельный деревянный барак. На территории также располагалась будка для часового и небольшая кухня.

- Это место на несколько следующих месяцев, а может быть и лет, станет нашим новым домом.

- Да, на быстрое возвращение домой это непохоже.

В бараках вдоль центрального прохода тянулись в два ряда деревянные двухэтажные нары. По окончанию сложной процедуры регистрации всех разместили на нарах с набитыми соломой матрацами.

- Я займу верхнюю полку. – Сказал Иоганн худому как скелет офицеру-пехотинцу.

Расположившиеся на верхнем ярусе имели возможность смотреть наружу в маленькое застеклённое.

- Как хочешь! – тот безразлично пожал плечами.

… Пленные офицеры имели право ношения формы. На работу, как на праздник, чистили и «надраивали» сапоги, пуговицы на кителях. Работали «по охоте».

- Присел отдохнуть пленный офицер, конвоир – слова не скажи. – Жаловались друг другу охранники.

- Иной так на тебя посмотрит, - сказал прыщавый красноармеец, - будто я ему денег должен…

По дороге на работу, при входе в город, офицеры переходили на строевой шаг. Доходяги-конвоиры в длинных не по росту шинелях, в ботинках с обмотками, с винтовками-трёхлинейками семенили следом.

- Еле ноги тащим от плохих харчей…

- Лучше бы попасть в строевые части!

Ближе к зиме в лагерь приехал какой-то начальник, посмотрел на эту неподобающую для победителей картину, и приказал выдать конвоирам яловые сапоги. Выдали автоматы вместо винтовок со штыками и подогнали шинели по росту.

- Чтобы «укоротить» спесивых фашистов, разрешаю давать им за неповиновение «зуботычины». – Разрешил он.

Время было голодное, кормили военнопленных камсой, половина из которой разворовывалась охраной. Четыре немца попытались убежать от такой жизни.

- Их поймали и вернули в лагерь. – Шептались пленные через пару дней.

- Как бы на нас не отыгрались…

Советский офицер построил остальных пленных. Им раздали в руки палки и приказали «пропустить сквозь строй» беглецов.