Феликс Миронер - Ладога, Ладога...

— Ладожский пошел.

— Нынче не как обычно — позже на десять дней.

Ленинградцы смотрели вниз с мостов, а под ними по Неве плыл не как всегда белоснежный, а весь в колеях и следах автомобильных шип ладожский лед. И на одной льдине стоила поржавевшая кровать, а на другой валялся обод от колеса, на третьей торчал указатель со стрелкой «Техпомощь». А тут в льдину вмерз крылом упавший самолет, а на одной льдине лежал, распластав руки, лицом вниз вмерзший в нее безымянный солдат.

На берегу Ладожского озера, у Вагановского спуска, стоит обелиск в честь Дороги Жизни. Две бетонные дуги взметнулись ввысь и протянулись навстречу друг другу, словно вражеское кольцо, пытающееся охватить Ленинград и разорванное Ладожской ледовой трассой.

В бетонное подножье обелиска навечно впечатаны следы автомобильных шин.

И на плите выбиты стихи: