Георгий Жуков - Один МИГ из тысячи

В этот же день опять отличился наш дважды Герой Дмитрий Глинка. Он вылетал с четверкой, за один вылет участвовал в двух воздушных боях. Сбил лично за этот вылет три самолета, да еще два сбила его группа.

Хорошо в эти дни воевал Вася Бондаренко, который работает в эскадрилье у Сухова. У него даже был такой замечательный, необычайный случай.

Двадцать второго апреля он с четверкой вылетел на прикрытие наших войск, которые уже подходили к Берлину. По дороге домой увидел двух «фокке-вульфов-190» и атаковал их, но они, не приняв боя, на бреющем ушли на свою территорию. Потом Бондаренко встретил еще одного «фокке-вульфа» и опять атаковал его. Этот гитлеровец тоже хотел уйти. Василий очень рассердился и решил посадить его на землю. Приказал ему: «Садись!» Немец удирал, но наша четверка наседала на него, не стреляя. Ну, в общем поставили его в такие условия, что фашисту пришлось сесть на автостраду, и наши пехотинцы взяли его в плен.

Интересный случай был еще, когда так же на глазах у нас капитаны Луканцев и Гольдберг проводили воздушный бой с четырьмя «фокке-вульфами-190». Одного сбили и одного подбили. Летчик со сбитого «фоккера» выпрыгнул с парашютом и через двадцать минут был приведен регулировщиками к нам на аэродром.

Как раз в это время у нас работал знакомый вам кинооператор, который вместе с вами сопровождал Покрышкина, когда он летал к матери и к жене в Новосибирск. Вот уж он был рад такому случаю, но страшно жалел, что не смог заснять воздушный бой, — у него не было телеобъектива.

А в самых последних боях за Берлин погиб наш лучший комсомолец Петя Гучек. Может быть, вы помните, когда мы в Мокшишуве проводили собрание комсомольского актива, где Покрышкин рассказывал о своих впечатлениях от поездки в Москву и Новосибирск, Петя читал проект постановления собрания. Славный был такой парень, белорус... Так вот, он был подбит гитлеровской зениткой и не хотел прыгать с горящего самолета — хотел дотянуть до нашей территории. Но не дотянул. Все же тело его не досталось на поругание фашистам. Наши пехотные части быстро перешли в наступление и заняли тот участок, где упал сержант Гучек.

Похоронили и его. У гроба ребята тоже плакали. Да и не стыдно, товарищ Жуков, заплакать у праха такого человека, каким был Петро Гучек. А ведь на него только что послали представление к званию Героя Советского Союза. Ведь к этому моменту он имел на своем счету двадцать лично им сбитых самолетов!

Не осуществил он свою мечту быть архитектором — все говорил, бывало: «Кончится война, пойду учиться, стану строить хорошие дома, чтобы людям было в них удобно, приятно и весело жить».

Какой он был замечательный человек, если бы вы знали, товарищ Жуков! Таких все-таки мало встречается, хотя много хороших людей у нас...

Потом не писала я вам еще о другом большом несчастье, которое было у нас.

Шестнадцатым гвардейским полком в недавних боях командовал Иван Бабак — это наш комсомольский активист, которого вы тоже, наверно, помните. Хорошо он взялся за дело, и народ сразу полюбил его, хоть он и был еще очень молод. Но человек он горячий, пыл у него молодой, задор комсомольский. Когда объяснял, как надо драться, то не на чужой опыт опирался, а на свой собственный. И все сам летал, сам группы в бой водил.

И вот как-то в один из почти «нерабочих» дней все-таки пришла на полк задача: выслать пару на свободную «охоту». Так что же вы думаете? Он сам полетел, а ведомым взял совсем неопытного летчика Козлова.

Отштурмовали они один перехваченный ими эшелон очень отчаянно, пошли домой. И вдруг у Бабака загорелся мотор, а высота была совсем маленькая. Ну, выскочил на парашюте и попал к немцам, а Козлов добрался домой. Рассказал обо всем. Полетели наши искать, но не нашли. Жалко было Бабака!

А теперь вот, как кончилась война, привез от союзников Александр Иванович Покрышкин нам Бабака — они освободили его из гитлеровского концлагеря. Ох, как он похудел, весь черный прямо! И лицо и руки у него обгорелые. Ребята от радости плакали при встрече с Бабаком. Тяжело ему пришлось в плену... Власовцы пытались его завербовать, но Бабак дерзко себя вел, бил в морду предателей. Его пытали, избивали, а он в протест на это объявлял голодовки. Сейчас хотим его отправить на курорт, но он ни за что не соглашается.

Труда тоже сбивали в начале операции, но он спрыгнул удачно, хоть ранен был немного, и к вечеру привезли его к нам танкисты.

Сбивали и Торбеева Саню, он с парашютом приземлился в лесу, через три дня перешел линию фронта и тоже был дома.

А помните, был такой в 16-м гвардейском блондин Пищальников, что самолет-то на живот посадил на аэродроме, когда у нас комсомольский актив проходил? Так он тоже погиб как герой во время воздушного боя с неравной группой противника (наших было четыре, а их до двенадцати самолетов).

Березкин Славик — молодец! В начале берлинской операции он в первый же день сбил три самолета противника. Теперь он ушел из кадров комсомольского актива, но — приятно для меня — стал парторгом эскадрильи.

Голубев теперь у нас работает инспектором дивизии по технике пилотирования. Живет так же, и характер не изменился.

Пал Палыч командует 23-й дивизией, как-то видела его — приезжал к нам по случаю награждения нашей части орденом Красного Знамени, а теперь ведь нас наградили еще и орденом Ленина. А сандомирцев наградили орденом Александра Невского за Берлин. За Берлин!

Борис Глинка еще не прибыл, пока командует 16-м полком Федоров.

Сейчас все учимся, учитывая опыт боев минувшей войны.

Хотелось бы поскорее вернуться на Родину, но пока приказ — быть тут. Поэтому, если выберете время, то насчет литературы дайте кому-нибудь команду — прислать нам. Пишите, что вам надо конкретно для книги. Да, еще Мачневу напишите, а то он часто дает мне тысячу самых ненужных заданий по политотделу, чтоб, как он говорит, занять мое время, а комсомольской работой заниматься совершенно некогда, хоть веди её подпольно.

Все же не так давно мы провели собрание актива, посвященное итогам боевой работы комсомольцев за Отечественную войну. Александр Иванович Покрышкин хотел сам сделать доклад, но был вызван в Москву на парад Победы. Актив был солидно подготовлен и прошел интересно. Сейчас настраиваем молодежь на хорошее выполнение решений XIII пленума ЦК ВЛКСМ: на учебу, на энергичную культурно-массовую жизнь.

Привет всем товарищам из «Комсомольской правды»...»

Вот так, товарищ читатель, и закончили войну герои прочитанной тобою книги.

С тех пор прошло уже много лет. И если в 1945 году комсомольцы 9-й гвардейской истребительной дивизии не могли без смеха слышать, как их называли ветеранами, ибо с этим словом непременно связывалось представление о солидном, пожилом человеке с сединой в волосах, то сейчас это слово вполне подходит к каждому из тех, о ком шла речь в этой книге.