Клаус Гранцов - Пепел большой войны Дневник члена гитлерюгенда, 1943-1945

Другие ребята из нашего взвода вскоре от нас отстали. Пройдя километров двадцать, мы снова встретили нескольких человек из нашей батареи. Оказалось, что они обнаружили в лесу множество разбитых грузовиков и пытались теперь сотворить фокус — собрать из нескольких негодных одну рабочую машину. С ними мы кое-как добрались до окрестностей Бёмиш-Лейпы. Не доезжая нескольких километров до города, мы окончательно застряли в кювете у проселочной дороги. Во время этого путешествия грузовик регулярно пытался опрокинуться, но, к счастью, никто из нас не вывалился из кузова.

Двинулись снова на Бёмиш-Лейпу. Вскоре подсели на крестьянскую телегу, которую тащила заморенная лошадь. Ее хозяин, чех, не произнес ни слова, но кивком позволил нам сесть на его «транспортное средство». В городе дикий хаос! Наш чех остановил телегу, знаками дал понять, что нам надо быстрее исчезнуть, обозначил направление на север, показал на подмышку, а потом чиркнул ладонью по шее. Мы поняли эту пантомиму: чешские части заняли город и теперь разыскивают солдат из войск СС с вытатуированной под мышкой группой крови, которых и приканчивают на месте. Мы бросились прочь. (Как хорошо, что в свое время меня не смогли уговорить подать заявление на зачисление в войска СС!)

За границей города нас обогнал газогенераторный грузовик, [203] Газогенераторный грузовик — автомобиль, двигатель которого получает в качестве топливной смеси газ, вырабатываемый газогенератором. В качестве топлива могут использоваться дрова, угольные брикеты, торф и т. п. которые «организовали» ребята из шестой батареи. С ними мы добрались до южных предместий Течен-Боденбаха. Теперь мы были на Эльбе, но все еще на восточном ее берегу. Пришлось отказаться от нашего первоначального плана. Нигде не видно ни одной лодки. Но везде бродят тысячи солдат, которые пытаются найти хоть какую-нибудь плавающую посудину. Кто-то пытается соорудить плот, другие, раздевшись донага, пускаются через реку вплавь. Многие тонут. Здесь тоже царит хаос, все хотят перебраться на западный берег Эльбы.

Неожиданно на реке появился и направился к нашему берегу паром. В мгновение ока сходни с причала оказались забиты солдатами. Паром не смог нормально причалить, «боднул» пристань и снес сходни. Солдаты посыпались в Эльбу. Паром решил совершить оборот.

Это был шанс для нас, тех, кто в этот момент стоял на берегу. Мы вошли в воду и поплыли вслед за паромом. Как мне удалось взобраться по крутому борту причалившего парома, я так и не смог потом вспомнить. Собрав последние силы, я подтянулся на руках и перевалился через фальшборт на палубу. И здесь все пошло довольно быстро. Не успел я выкрутить насквозь мокрую одежду, как мы были уже на другом берегу.

Своего попутчика из Гамбурга — четвертый номер расчета — я в этой суматохе потерял. Так что теперь мой новый план был следующим: в одиночку на север, в Дрезден! Уже выбравшись из Течина, я увидел первого русского. Я было подумал, что теперь мне конец! В перепачканной грязью военной форме, с автоматом на плече он подбежал ко мне и обнял меня. Не старше меня, он все время смеялся и только повторял: «Война капут!» Схватив меня двумя руками за плечи, он встряхнул меня и, улыбаясь, произнес: «На дома, на мадга!» Эти слова я понял, потому что часто слышал, как Зигмунд произносил их по-польски.

Русский был прав: мы могли идти куда хотим. Никто не возьмет нас в плен, все солдаты могут идти домой! Домой! Должен ли я решиться на то, чтобы отправиться домой? Но сначала выспаться. Я устроился на ночь в скирде свежего сена рядом с проселком на Течен. Завтра я двинусь дальше. Великий Боже, помоги мне добраться до дома…

В третий раз я в Дрездене. Здесь сущий ад. Люди живут в страхе и среди ужаса, поскольку русские празднуют победу. Меня приютила одна семья, у которых сын того же возраста, что и я. Они дали мне кров и еду. Я даже смог искупаться! Мать этого семейства повторяет: «Другая мать так же поможет моему сыну!»

Но каким же образом я так быстро добрался до Дрездена? Мне неимоверно повезло! Сегодняшним утром я еще бродил по Течину. На улицах и мосту через Эльбу уже появились русские и чешские патрули. Опасно здесь оставаться. В голове только одна мысль: надо убираться отсюда!

Мимо меня проезжал старый газогенераторный грузовик. Я побежал за ним. На повороте грузовик сбросил скорость, и я смог уцепиться за задний борт. Грузовик был набит битком, и кто-то из ехавших в нем попытался было вытолкать меня обратно. Но один юноша сказал: «Он тоже хочет домой!» — и помог мне забраться в кузов.

Путь наш лежал через Шнееберг. Чудесная местность, безоблачное небо. К полудню теплый день сменился палящей жарой, внезапно нас остановил блокпост русских. Старший комиссар велел мне выйти из кузова и снял с меня кожаную куртку. Я перенес это вполне спокойно. Русский рассмеялся и дал мне взамен брезентовую куртку. После этого мы продолжили путь. Уже в кузове грузовика я поспешил снять свои кожаные штаны и надеть их подкладкой наружу, чтобы ввести в заблуждение возможных «организаторов» и не прийти домой в одних трусах.

На нашем старом газгене мы добрались почти до самой Пирны. [204] Пирна (нем. Pima) — город в Германии, районный центр, расположен в земле Саксония. Подчинен земельной дирекции Дрезден. Входит в состав района Саксонская Швейцария. Русские были целиком заняты празднованием победы и не обращали внимания на то, что тут еще крутятся немецкие солдаты со своим грузовиком. Что ж, дерзость побеждает! Но они все же сцапали нас на подъезде к Пирне. Я тут же выпрыгнул из кузова и потопал дальше пешком. Во всех деревнях, через которые я проходил, перед своими домами стояли старые женщины с кувшинами воды для таких же бедолаг, как я, и расспрашивали о своих сыновьях, спрашивали, спрашивали… ну что можно было им ответить… дальше… дальше…

До Дрездена я добирался уже в компании молодого человека в полосатой форме заключенного концентрационного лагеря. По дороге он рассказывал мне ужаснейшие вещи, которые я едва могу себе представить. Женщины предлагали ему одежду, но он чувствовал себя безопаснее в своем полосатом костюме. Он хотел добраться до Берлина.

А куда было идти мне? Один дрезденец предупредил: только не на восток! Там русские вели себя как нигде жестоко. Но это происходило в военное время. А теперь наступил мир. Неужели и в мирные дни они будут вести себя так же, как и в последние недели войны?

Все встретившиеся мне по дороге люди говорили, что я должен держать путь на запад. Американцы дошли до Хемница и Хайнихена! Да, туда я в первую очередь и направлюсь, передохну, обдумаю все, осмотрюсь…