Александр Воинов - Ватутин

Правда, Курбатов тревожился, как бы не узнал его Ватутин и не получилось каких-либо осложнений. Сам решил не напоминать о себе командующему. Одно дело случайно поговорить на дороге и совсем другое — здесь, в штабе, когда вокруг так много начальников.

На другой день, утром, майор построил награжденных в две шеренги, устроил перекличку и затем повел их строем в глубину густого сада. Здесь, на небольшой площадке, уже стоял стол, покрытый красной материей, и на нем лежали коробочки с орденами. Майор скомандовал «Вольно», ушел было куда-то, но тут же вернулся.

По тому, как быстро шел майор, по-строевому взмахивая руками и несколько торжественно неся голову, бойцы поняли: сейчас появится и командующий, и подровнялись, приняли, что называется, бравый вид.

И действительно, следом за майором появился Ватутин. Вместе с ним к столу подошли еще несколько генералов…

Все время, пока Ватутин говорил, обращаясь с поздравлением к награжденным, Курбатов смотрел на его лицо и, заметив, что командующий глядит на него так же, как и на других, успокоился. Не узнал!..

Майор вынул из папки приказ, отпечатанный на машинке, прочитал его и стал по алфавиту вызывать награжденных. Первым к Ватутину подошел артиллерист Анищенко — красный, смущенно-радостный.

Ватутин подал ему орден левой рукой, а правой крепко пожал руку и сказал несколько слов, которые Курбатов не слышал. В ответ Анищенко быстро и неуклюже кивнул головой, повернулся и пошел в строй. Затем майор вызвал сапера Дементьева — коренастого, русоголового. Тот, прежде чем пойти, вдруг с беспомощной улыбкой оглянулся на товарищей.

Курбатова вызвали пятым или шестым. Ощущая холодок от волнения, сержант пошел прямо на Ватутина, быстро взял орден, пожал руку.

— Поздравляю, товарищ Курбатов, — сказал Ватутин. — Желаю вам получать ордена почаще…

Курбатов уже собрался повернуться, чтобы отойти, ко Ватутин остановил его:

— А ведь мы, товарищ сержант, где-то уже встречались!

Курбатов в нерешительности молчал.

— Где-то мы уже встречались! — повторил Ватутин и с немым вопросом повернулся к рядом стоящему генералу.

Тот пожал плечами.

— На дороге мы встречались, товарищ генерал, — поборов смущение, напомнил Курбатов. — Я тогда каску обронил, а вы подняли!..

— Верно — на дороге! — подхватил Ватутин. — Ну, я вижу, каска вам пригодилась. Голова цела… Что ж, выходит, мы старые знакомые. Вот — встретились…

К вечеру Курбатов уже был в своей роте. И здесь припомнил, как он был в штабе фронта; ему казалось удивительным, что все получилось, в конце концов, очень просто: на груди у него орден Ленина, с ним разговаривал командующий фронтом. Да полноте, с ним ли, с Курбатовым, все это было!..

А Ватутин вечером уже ехал на новый командный пункт. Наши армии наступали.

Как бы ни был занят Ватутин, он всегда находил время читать. Ему нравились исторические романы. Он очень любил «Войну и мир» Льва Толстого.

Уезжая из дому, он намеревался взять «Воину и мир» вместе с необходимыми вещами. Но последние два тома никак не умещались в чемодане, и Ватутин решил не брать их.

— Где-нибудь там достану, — сказал он.

Но разыскать конец романа потом оказалось не так-то просто.

В городах и селах, разоренных войной, почти не было книг. Кое-где библиотеки были эвакуированы в глубокий тыл, а чаще оказывались сожженными, уничтоженными.

Когда наши войска вступили в Сумы, Ватутин, разговаривая с секретарем Военного совета, попросил:

— У меня к вам, товарищ, личная просьба. Разыщите для меня где-нибудь последних два тома «Войны и мира». Первые два у меня с собой, только что перечитал. А третий и четвертый не захватил.

Просьбу Ватутина секретарю очень хотелось уважить.

В первую же свободную минуту он отправился разыскивать городскую библиотеку.

Но библиотеки в Сумах не оказалось. Немцы давно закрыли ее. И куда делись книги — никто не знал.

Наши войска стремительно продвигались вперед. Вскоре они заняли Миргород.

В этом городе библиотека как будто сохранилась.

— Нет ли у вас «Войны и мира»? — спросил секретарь библиотекаршу, пожилую, усталую женщину, которая копалась в книгах, сваленных среди комнаты в кучу.

— Да нет, молодой человек, — ответила женщина, взглянув на него печальными подслеповатыми глазами. — Немцы сожгли сочинения Толстого. Да и но только Толстого. У нас не осталось ни Пушкина, ни Лермонтова, ни Горького…

А между тем Ватутин нет-нет да и спрашивал секретаря:

— Ну как, не нашли «Войну и мир»?

— Пока еще нет, — смущенно отвечал секретарь, — но обязательно найду!

И он искал. В каждом отвоеванном городе он наведывался в дома, где раньше были библиотеки — городская, клубная или школьная, — расспрашивал библиотекарш и даже сам рылся среди книг на пыльных, поломанных полках.

Но «Войны и мира» нигде не было. Не было лучших книг — славы русской литературы! Фашисты везде уничтожали все, что дорого советским людям.

Как-то раз, выслушав очередной рапорт секретаря о новой его неудаче с поисками, Ватутин сказал ему чуть насмешливо и в то же время серьезно:

— Плохо, друг, ищите. Зря вы ходите по всем этим библиотекам. Вы лучше у народа спросите. Народ наверняка Толстого сохранил.

И вот, приехав в Переяслав-Хмельницкий, секретарь разузнал, где живет местный учитель литературы, и вечером зашел к нему.

Учитель, глубокий старик с морщинистым суровым лицом, выслушал его и сказал:

— Нет у меня «Войны и мира», немцы отобрали. Все книги были сданы в городскую управу, а там их уничтожили. — Подумав, прибавил: — Вот у доктора нашего были прекрасные книги…

— А не можете ли вы сказать мне его адрес? — спросил секретарь.

— Адрес? — Учитель поверх очков поглядел на секретаря! — Отчего же… Зеленая улица, дом двенадцать, квартира два. Да только ни улицы этой больше нет, ни дома, ни доктора.

— Но неужели ни у кого во всем городе не сохранилось книг? — с тревогой спросил секретарь.

— Да ведь и город-то, как видите, не сохранился, — с горечью заметил старик. — А уж книги… Впрочем, поискать можно. У меня среди учеников много было любителей. Собирали книги, берегли, я это поощрял. Полезная, благородная страсть!.. Я вам, пожалуй, назову несколько фамилий и адресов, попробуйте наведаться.

Путешествие по квартирам школьников оказалось еще более сложным и печальным, чем странствия по школьным и городским библиотекам.

Улицы, засыпанные кирпичом, обугленные деревья садов, поваленные плетни, редко где уцелевшие дома с выбитыми окошками. А за каждой дверью — свое горе. Нет, найти здесь «Войну и мир» было невозможно!..