Николай Внуков - Когда гремели пушки
- Название:Когда гремели пушки
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Детская литература
- Год:1973
- Город:Ленинград
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Внуков - Когда гремели пушки краткое содержание
В этой книге ты прочитаешь о военном подвиге.
Не только на фронте, но и в тылу совершались героические дела. Не только взрослые, но и твои сверстники были героями. Ты узнаешь о мужественных защитниках Ленинграда, о подвиге политрука Пидмичева, который получил назначение на фронт и торопился в часть, но по пути смело вступил в неравный бой с гитлеровцами. Ты познакомишься с писателем, работавшим в блокадном Ленинграде, и узнаешь о проказах мальчишки, который ловко отомстил за свои унижения немецкому офицеру. Прочитаешь и о девушке-пулеметчице, ставшей командиром пулеметной роты, и о том, как уже после войны велись поиски неизвестных героев. И еще со многими другими интересными людьми ты встретишься на страницах этого сборника.
А когда ты закроешь уже прочитанную книгу, вспомни, что во имя твоего счастья и свободы погибли в минувшую войну более двадцати миллионов советских людей, среди них были и те, о которых ты узнал.
Когда гремели пушки - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:

Если уж рассказывать о рядовом Кирееве, то начать следует, пожалуй, с майора Дульникова.
Роста майор был высокого. В плечах — от погона до погона все четыре перегона. (Знаете — какие перегоны? Железнодорожные!) А голос у него был — что самая большая труба в оркестре. Правда, пользовался он им редко. Даже, вроде, стеснялся своего баса. С офицерами, с солдатами разговаривал тихо, спокойно. И хотя был строг, дотошлив, до каждого пустяка ему дело, но зря никого не ругал, вспыльчивости за ним не наблюдалось, выдержку имел завидную. Да иначе и нельзя: майор Дульников был заместителем командира полка по политической части. Положено ему было каждого солдата знать, каждому быть старшим товарищем. На деле быть товарищем, а не просто по долгу службы.
И своих солдат майор знал. Всех до единого. Как учитель в классе каждого своего ученика знает. И тех, что сейчас за партами сидят, и тех, что давно уже школу окончили, разъехались кто куда. В полку за три года войны тоже не мало солдат переменилось. И хорошие были солдаты, и всякие… В основном — хорошие. Когда полк в бою, с утра до ночи в опасности, тогда, считай, все солдаты хорошие. Кто бы там с каким характером ни был, а на переднем крае — все за одного, один за всех, каждый за свою землю сражается, каждый старается воевать как можно лучше. Ну, а если полк в тылу, на переформировании, на учении, тут попадаются и «всякие»… Один никак технику не освоит, другой в строю ходить не любит, третий по дому соскучился, все его в самоволку куда-то тянет… Этих майор Дульников знал особенно хорошо.
Когда же ему доложили: что так, мол, и так, Киреев это… — Дульников сразу представил себе тощего Киреева в старом замусоленном ватнике. Ватник — как шар. Из него тонюсенькая шея торчит и не голову, а огромную шапку держит. Какую-то невоенную шапку с белыми заячьими ушами. Шапка на глаза лезет, на макушке крутится, звездочка частенько не на лбу, а где-то на затылке. Так и хочется скомандовать: «Сам на месте, а шапка кру-гом!»
— Киреев?.. Как же так — Киреев?
Майор прошелся из угла в угол тесного квадрата землянки, потер рукой виски, словно пытаясь понять: как же такое могло случиться? Да так, видимо, и не нашел ответа.
Уж кого-кого, а Киреева он знал преотлично. Они с ним вроде как два противоположных полюса были — плюс и минус. У майора — рост, сила. Старшина для него по всем интендантским складам шинель отыскивал — все малы. У Киреева — все наоборот. Старшина так и не нашел ему подходящей шинели — все велики. Потому-то и ходил Киреев в ватнике. С голосами — та же картина. У майора — бас, басина, басище! А у Киреева…
Вот теперь как раз самая пора об этом Кирееве рассказать.
Если говорить честно, то фамилию-то его не каждый и знал. Майор знал, старшина знал, а остальные — от солдат в роте до командира батальона — все звали его просто Шептало. Есть такой механизм в винтовке. Почему так механизм назвали — сказать трудно. Почему Киреева тем же именем величали — яснее ясного. Прилипло к нему это «шептало» намертво. Так и говорили:
— Шептало ко мне! Двери наладить надо: отсырели, не закрываются.
До войны Киреев плотником был и руки имел золотые. Сам хвастался:
— Топором мы все могём. Часы не могём — топор не влазит.
Но, впрочем, если бы ему дали в починку часы — наладил бы! Все умел Киреев. Мастер был — так мастер!
Только вот с голосом ему не повезло. Где-то еще в детстве так он крепко простудился, что совсем голос потерял. Захочет сказать что-нибудь — хрипит, хрипит, а слышимости никакой. Может быть, потому и казался он каким-то нелюдимым, замкнутым. Замкнешься тут, когда вместо голоса у тебя один шепот!..
Конечно, для солдата голос — не самое главное. Команды громкие подавать — это дело командиров. Солдату их только выполнять нужно. Голос тут ни к чему, тут уши важнее. Но, что ни говори, как-то все-таки неудобно без голоса, неловко.
В полк Киреев пришел во время формирования, из госпиталя. И когда кто-то сказал про него: «Шептало», — он даже и не обиделся. Верно, и раньше в других полках величали его тем же именем. Да и характер у него, хотя и замкнутый, а покладистый был, сговорчивый, тихий. Все винтовку изучают — и он изучает. И хотя с этой винтовкой он уже три года провоевал, знает ее до последнего винтика, раз приказ — изучает. На тактике скомандуют: «Ползи!» — ползет, к земле прижимается, вот-вот сейчас в кротовую нору влезет. И кому какое дело, что по-пластунски-то он уже, наверное, сто километров прополз!.. Раз надо — значит надо.
С майором Дульниковым он познакомился вскоре.
Назначили его дневальным. Стоит Киреев у тумбочки рядом с ружейной пирамидой, а в роте идет чистка оружия: в самом конце казармы на специальных столах бойцы винтовки чистят. Запихивают шомполами паклю в канал ствола, шуточками перебрасываются, разные истории вспоминают.
Тут как раз и вошел майор Дульников.
Дневальный, конечно, первым его заметил.
— Рота-а, смирна! — кричит. И с докладом: — Товарищ майор, первая рота, согласно распорядку дня, производит…
Майор не дослушал и:
— Отставить!
По уставу это значит: начинай все сначала. В первый раз не получилось. Повторить надо. Ну, Киреев опять:
— Рота-а, смирна!..
Никакого «смирна» не получается. Чистят солдаты винтовки, звякают разными железками, разговаривают — и не слышат.
Киреев вовсю старается:
— Товарищ майор, первая рота, согласно распорядку дня…
— Отставить! — говорит майор. И сам уже кричит: — Рота, смирно!
Его-то бас, конечно, все услышали. Даже, наверное, в соседней казарме головы повернули.
Потом у майора с командиром роты разговор был в канцелярии: что с этим Шептало делать? С одной стороны, раз он солдат — положено ему нести караульную службу. А с другой — куда его, такого безголосого, в дневальные? Никакой службы не получается, смех один.
Больше Киреева к тумбочке у пирамиды не ставили. И уж если рота шла в караул, пост ему выбирали самый дальний — у бензосклада.
Только и там его голос подвел. Чуть он майора Дульникова не пристрелил.
Знаете, как внезапные проверки караулов проводятся? Вот то-то и главное, что внезапно! К тому же, как правило, ночью. Да еще и погода выбирается самая паршивая: дождь, туман, снегопад какой-нибудь…
Тогда как раз вьюга была.
То, что майор Дульников был командир строгий, дотошный, — это вы уже знаете. А проверять несение караульной службы было у него просто любимым делом. Взял он тогда начальника караулов, и пошли они по постам.
Стоит Киреев и видит вдруг сквозь снег: идут двое. Кто такие? До смены еще рано. Да и не двое должны прийти, а четверо: разводящий и трое часовых. А тут двое… Конечно, забеспокоишься! Полк хоть и не на фронте, а все равно в прифронтовой полосе стоит, мало ли каких диверсантов подослать могут! Взорвать бензосклады.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: