Макар Бабиков - Отряд особого назначения

Продовольствие кончалось, надо было искать по тундре добычу. Как-то наткнулись на большое стадо оленей. Пастухов при стаде не было. На вожаке стада звенел колокольчик. Норвежцы сказали, что стадо хозяйское, принадлежит кому-нибудь из саами или лопарей. Но выбора у разведчиков не было: подстрелили трех быков. Одного сразу же освежевали, мясо и бульон оказались отменными.

Двух оленей закопали в снег, чтобы унести потом на базу. В некоторых северных низинах за сопками снег лежал постоянно, даже в самое теплое лето не вытаивал.

С Рикардом и Ингольфом было условлено, что они попробуют устроить свидание с представителем Сопротивления в Финмаркене. Договорились провести его возле первой базы, в Киреянках. Кудрявцев, Ершов и пятеро разведчиков вышли туда пораньше, чтобы заблаговременно осмотреться и встретить посланца антифашистского подполья.

В домик и к своим шалашам не пошли, поостереглись. Залегли в кустарнике, замаскировались.

Хокон укрылся палаткой и залег метрах в двухстах от остальной группы, на высотке, возле нее пролегала натоптанная тропинка.

В полночь на 6 октября «малый охотник» высадил шестерку разведчиков во главе с младшим лейтенантом Яковлевым на привычном месте невдалеке от Могильного.

Прошли километра три от берега, на плоской высоте с кустарничком улеглись спать.

Утром Яковлев поделил группу на две части.

— Всем вместе идти к устью Титовки не стоит. Втроем или вчетвером, поглядим. Пусть двое идут к Могильному, оттуда посмотрят вход в Титовскую губу и левый берег.

— Тебе, Вадим, — продолжал Яковлев, обращаясь к Дарагану, — с Головиным идти к Могильному. Ты те места уже знаешь. Даю тебе новичка. Он хоть и из института, да в разведке первый раз. Покажи новое дело да береги его.

— Товарищ младший лейтенант, а что нам делать у Могильного? Немцы в устье Титовской губы не ходят, а по левому берегу добираются к Мустатунтури поодаль, их и не видно.

— Ты, Вадим, оперируешь устаревшими данными. Откуда мы знаем, что там случилось в последнее время.

Яковлев определил, что с ним пойдет основная группа. Направятся они к селению, где были тылы дивизии и где в прошлый раз стояло много машин. Яковлев предложил Радышевцеву опекать новичка Флоринского.

Сверили по карте маршруты, обговорили место встречи.

Дараган с Головиным пошли на запад, к устью Титовской губы.

Андрей Головин в отряде всего две недели. Фрол Николаев привез из Ленинграда шестерку лыжников, недавних выпускников институтов. Ехали они с большими приключениями: как раз в день выезда немцы заняли Мгу, перерезали последнюю железнодорожную магистраль. Добирались пароходом по Ладоге, по каналам, товарными поездами, только через семь суток появились в Мурманске.

Головин только что закончил инженерно-строительный институт, он альпинист и мастер-горнолыжник. У Вадима образование небольшое, человек он мастеровой, рабочий, зато в разведке бывал не раз, исходил уже не одну сотню километров.

Вышли на Могильный. На мысу — старая рыбацкая изба, возле нее сарай. Заглянули туда и сюда, все нежилое. Видно, давно люди сюда не наведывались. Обошли весь западный берег Могильного, губу Кислую, понаблюдали за островами Титовским и Лисьим. Нигде людей не заметили.

Время, предусмотренное заданием, истекло. Повернули обратно к месту высадки.

Яковлев со своими спутниками пошли к берегу Титовской губы чуть южнее, ближе к поселку, в те места, где ходили в прошлые маршруты.

Командир группы в дозор послал Радышевцева и новичка Флоринского. Алексею не пришлось почти ничего объяснять ему — все схватывал на лету, шел осторожно, прислушивался, повторял все, что делал Радышевцев, вопросов не задавал. Парень был колоритный: сажень в плечах, крупная выбритая до синевы голова, насупленные лохматые брови, хмуроватое лицо. В его руках винтовка даже с примкнутым штыком кажется маленькой.

Сперва понаблюдали за островом Овечьим, но там ничего примечательного не обнаружили. Повернули бинокли на островок Титовский. На нем еще с мирных времен стояла запорная станция, она сохранилась в исправности. У берега возле нее приткнулся наплавной причал-понтон. К нему от домика запорной станции прошло двое немцев, за ними еще четверо, потом еще несколько по одному и по двое. Сели в шлюпку и на веслах пошли к материку. Пристали в устье ручья, шлюпку подтянули на сушу, а сами двинулись куда-то по руслу. Через какое-то время оттуда донеслись взрывы, поднялись клубы дыма и копоти. Похоже, там взрывали скальные породы.

В бинокли посмотрели на дорогу из Титовки к Западной Лице. Там сновали автомашины, мотоциклы, ездили верховые.

Стрелка часов склонилась к вечеру, стемнело, наблюдать уже было нельзя. Ни судов, ни катеров, ни барж в Титовской губе не оказалось.

Двинулись назад к берегу Мотовского залива, встретились с Дараганом и Головиным. Те сказали, что видели на торфяниках отчетливые следы егерских ботинок и лошадиных подков. Выходит, егеря ходят и ездят по тропкам к Пикшуеву. Спокойно вышли к месту, где их должен был взять катер.

Около одиннадцати вечера примерно в полукабельтове от берега задрейфовал «малый охотник». Накатная волна разгулялась баллов до шести. В мирное время при такой погоде эти катера в море не выпускали. А тут боевая задача, хочешь не хочешь, а надо снимать разведчиков.

Ночь светлая, лунная. Только однажды принесло небольшой снежный заряд.

С борта спустили катерную шлюпку-тузик и резиновую надувную. Гребец на тузике пошел к берегу, на буксире тянул резиновую шлюпку. Пристал удачно, шлюпки подкинуло волной, выбросило на берег. Переправщиком на шлюпках пришел за друзьями Юра Михеев.

Столкнули шлюпки на воду, в тузик сели Кашутин, Радышевцев и Головин, за весла взялся Михеев. На резиновой отошли Яковлев, Флоринский и Дараган.

Примерно на полпути до катера волна несколько раз накрыла шлюпку, залила ее до бортов, потом накренила так, что пассажиры вывалились в воду, а шлюпка перевернулась вверх килем.

Ухватившись за борта, стали грести руками к резиновой шлюпке.

Рюкзаки намокли, тянули книзу.

— Андрей, я никак не отстегну лямку у рюкзака, помоги…

Головин в воде нащупал крючок, отцепил его, Радышевцев стащил рюкзак, кинул его на днище шлюпки. Головин тоже избавился от своего рюкзака.

Резиновая шлюпка была ближе, чем катер и берег, плыли к ней.

— Не подходите к нам, — кричал Яковлев, — опрокинете и нас. Гребите к катеру.

— Сами не доплывем, буксируйте, — отвечал Радышевцев.

Все приблизились к резиновой, ухватились за трос, опоясавший шлюпку через заушины. Волна раскачивала и их и шлюпку. Флоринский протянул Головину винтовку, тот ухватился за нее.