Джек Хиггинс - Орел приземлился

Очередной уик-энд совпал у Памелы Верекер с отпуском, который дали ей на тридцать шесть часов. Она освободилась с дежурства в семь утра, брат заехал за ней на машине в Пэнгборн. Приехав в дом священника, она поскорее сняла форму и надела галифе и свитер.

Несмотря на короткую передышку, позволившую ей отключиться от действительности — работы на базе тяжелых бомбардировщиков, она чувствовала себя раздраженной и очень усталой. После ленча Памела проехала шесть миль вдоль берега на велосипеде до фермы Мелтам Вейл, где арендатор, один из прихожан Верекера, держал трехлетнего жеребца, которому необходима была объездка.

Оказавшись за дюнами позади фермы, Памела пустила жеребца и поскакала по петляющей тропинке в зарослях утесника, взбираясь на высокую опушку леса. Она испытывала опьяняющее чувство, дождь бил в лицо, и на некоторое время Памела как бы вновь очутилась в другом, безопасном мире, мире ее детства, который окончился в четыре сорок пять утра первого сентября 1939 г., когда южная группировка армии генерала Герда фон Рунштедта вторглась в Польшу.

Памела въехала в лес по старой лесной дороге, жеребец замедлил шаг, приближаясь к вершине холма. Впереди дорогу преграждала упавшая от ветра сосна. Препятствие было невысоким, фута три, и молодой конь легко перепрыгнул его. Вдруг из зарослей справа навстречу Памеле поднялась фигура. Жеребец бросился в сторону. Ноги Памелы выскользнули из стремян, и она свалилась на бок. Куст рододендрона самортизировал ее падение, но на мгновение у нее перехватило дух, и она лежала, хватая воздух. Вокруг слышались голоса.

— Ну и идиот ты, Круковски, — сказал кто-то, — ты что хотел сделать, убить ее?

Голоса принадлежали американцам. Памела открыла глаза и увидела солдат в полевой форме и стальных касках. Возле нее на коленях стоял огромный сильный негр с нашивками главного сержанта на рукаве.

— Вы не ушиблись, мисс? — взволнованно спросил он.

Памела нахмурилась и покачала головой, почувствовав себя лучше.

— Вы кто?

Он дотронулся до каски, как бы отдавая честь:

— Гарви, главный сержант, Двадцать первая поисковая часть. Наша база на две недели для полевых учений — Мелтам Хауз.

В этот момент подъехал «джип». Водитель был офицером, это она могла точно сказать, но звание его ей было непонятно, потому что за время своей службы она мало имела дело с американскими военнослужащими. На офицере была пилотка и обычная, а не полевая форма.

— Что здесь происходит, черт побери? — требовательно спросил он.

— Лошадь сбросила леди, майор, — ответил Гарви, — Круковски выпрыгнул из кустов в неподходящий момент.

«Майор», — подумала Памела, удивляясь его молодости. Она с трудом поднялась на ноги.

— Я чувствую себя нормально, правда.

И тут же покачнулась. Майор взял ее под руку.

— Не думаю. Вы далеко живете, мэм?

— В графстве Стадли. Мой брат там приходской священник.

Майор твердой рукой повел ее к «джипу».

— Думаю, вам лучше поехать со мной. У нас на базе есть военный доктор. Мне бы хотелось убедиться, что вы ничего себе не сломали.

На его плече была эмблема с надписью «рейнджеры», и Памела вспомнила, что где-то ей приходилось читать, что это то же, что и британские «коммандос».

— В Мелтам Хауз?

— Простите, я должен представиться. Майор Гарри Кейн, прикомандированный к Двадцать первой части под командованием полковника Роберта Шафто. Мы здесь на полевых учениях.

— А, брат говорил мне, что поместье Мелтам сейчас используется для таких целей, — сказала она и закрыла глаза. — Простите, я ослабела.

— Расслабьтесь. Я довезу вас в одно мгновение.

У него был приятный голос. В высшей степени. Она чувствовала, что по какой-то непонятной причине ей не хватает воздуха. Памела откинулась на сиденье и постаралась сделать так, как он сказал.

Пять акров сада Мелтам Хауза были окружены типично норфолкской оградой из неотесанного камня футов восьми высотой. Для большей безопасности по верху ограды была натянута колючая проволока. Сам дом был средней величины, небольшой помещичий дом начала XVII века. Как и для ограды, в строительстве дома были использованы валуны. В архитектуре здания, особенно фронтона, чувствовалось влияние голландцев, характерное для того периода.

Гарри Кейн и Памела прошли мимо кустов к дому. Добрый час он водил ее по поместью, и она наслаждалась каждым мгновением.

— Сколько вас здесь?

— В настоящее время около девяноста. Большая часть солдат, конечно, в палатках в лагере, который я вам показал по ту сторону рощицы.

— Почему вы меня туда не сводили? Секретные учения или что-то в этом роде?

— Господи, ничего похожего, — он хихикнул. — Просто вы слишком хорошенькая.

По ступенькам террасы сбежал молодой солдат и подошел к ним. Он красиво отдал честь:

— Полковник вернулся, сэр. Главный сержант Гарви с ним.

— Очень хорошо, Эпплби.

Молодой человек снова откозырял Кейну и быстро ушел.

— Я думала, что американцы довольно расхлябанны, — сказала Памела.

Кейн усмехнулся:

— Вы не знаете Шафто. Я думаю, что слово «солдафон» придумано о нем.

Когда они поднялись на террасу, открылась стеклянная дверь, и навстречу им вышел офицер. Он смотрел на них, похлопывая хлыстом по колену, как бы полный беспокойной энергии животного. Памеле не надо было говорить, кто это. Кейн отдал честь:

— Полковник Шафто, позвольте представить вам мисс Верекер.

Роберту Шафто было сорок четыре года. Красивый, высокомерный мужчина, рыжий, в галифе и начищенных до блеска высоких сапогах. На нем была пилотка, сдвинутая на левую бровь, два ряда металлических ленточек над левыми нагрудными карманами выделялись ярким пятном. Возможно, самым притягательным в его наружности был кольт сорок пятого калибра с перламутровой рукояткой, который он носил в открытой кобуре на левом бедре.

Шафто дотронулся хлыстом до брови и торжественно сказал:

— Я чрезвычайно огорчен тем, что с вами случилось, мисс Верекер. Что я могу сделать, дабы загладить неловкость моих солдат?..

— Вы очень добры, — ответила Памела, — но майор Кейн любезно предложил мне довезти меня до дома, если вы, конечно, разрешите. Мой брат — священник в графстве Стадли.

— Это самое меньшее, что мы можем сделать.

Она хотела еще раз встретиться с Кейном, и похоже было, что есть только один верный способ.

— Завтра в доме брата у нас небольшая вечеринка. Ничего особенного. Придет несколько друзей на выпивку и сэндвичи. Я подумала, не приедете ли вы с майором Кейном?

Шафто колебался. Казалось, он подыскивает повод, чтобы отказаться, и она торопливо добавила:

— Будет сэр Генри Уиллафби, местный сквайр. Вы с ним знакомы?