Джастин Сарасен - Ведьма Сталинграда

– Что ж, проходите и чувствуйте себя как дома. Вы ведь фотограф? – спросила одна из женщин и, взяв Алекс под руку, проводила ее к свободной койке.

Американка бросила на кровать свой рюкзак и осмотрелась. Помещение обогревалось кирпичной печкой, но ее тепла, как и в случае с бочками из-под топлива, которые использовали пилоты бомбардировщиков, хватало примерно на метр. В то же время деревянные полы были огромным преимуществом по сравнению с грязью в землянке. Но комары доставят хлопот: Алекс прихлопнула одного, усевшегося на ее предплечье.

– Девчонки из полка ночных бомбардировщиков рассказывали о вас. Вы отправите наши фотографии в Америку?

– Да, если их одобрит цензура. Для публикации в журнале. – Она подняла и показала футляр с фотоаппаратом. – Мне нужно разобрать вещи. – Алекс вынула вещи из рюкзака на койку, заметив, что она уже научилась ездить налегке: она взяла с собой лишь смену белья, ночную рубашку, расческу и зубную щетку.

Кто-то принес дров и подбросил их в печку, откуда вырвалась приятная волна жара.

– Туалет в будке снаружи, – объявила появившаяся в блиндаже девушка. – Чтобы умыться, нужно погреть воду на печке. Что касается купания, то раз в десять дней нас возят в грузовике в Саратов в местную баню. – Девушка рассмеялась. – Мы побывали там пару дней назад.

Алекс вгляделась в лица летчиц.

– Я помню кого-то из вас по Энгельсу. Извините, если забыла, как вас зовут.

– Ничего страшного, мы вам напомним. Я Раиса Беляева, а это – Клавдия Нечаева. Мы вас помним. Настя часто говорит о вас.

– Настя говорит обо мне? – Лицо Алекс смягчилось. – Она уже вернулась в полк после того случая? – С тех пор, как я оставила ее, подумала журналистка.

– Да, она вернулась в строй неделю назад и уже сбила два Юнкерса.

– О! Так она живет здесь? – Алекс обвела взглядом койки, словно могла угадать, какая из них – Настина.

– Нет, Настя в другом блиндаже, вместе с Катей Будановой, – рассмеявшись, сказала Клавдия. – Эта парочка лучше всех в полку. Они заставляют нас чувствовать себя любителями.

– А Инна Портникова? Насколько я знаю, она хотела перевестись сюда.

– Да, она тоже здесь, живет в бункере с остальной наземной командой. Она заботится о самолетах Насти и Кати, а они отказываются взлетать, пока она не проверит их двигатели.

– Это так на нее похоже, то есть я хочу сказать, она первоклассный механик, так ведь? – Алекс посмотрела на свои часы. – Ох, простите. Кажется, майор меня уже заждалась.

– Она в блиндаже рядом с ангаром, – сказала Раиса с намеком на какое-то предупреждение. – Вы лучше соглашайтесь со всем, что она скажет.

– Правда? Я постараюсь быть дипломатичной. В конце концов, я же здесь гость. – Алекс забросила на плечо футляр с фотоаппаратом и направилась к жилищу майора Казар.

Постучав, она сразу услышала: «Входите». Тамара Казар сидела за самодельным столом над разложенной картой. Позади нее была доска, на которой висели другие карты и, судя по всему, графики вылетов. Блиндаж был маленький: с одной стороны стояла койка, а с другой – такая же печка, как у пилотов. Ее тепла хватало, чтобы обогреть небольшое пространство.

– Ну что, вы устроились?

– Да, хотя вещей у меня – раз-два и обчелся. Мне можно будет питаться с летчицами в столовой?

– Разумеется, хотя, возможно, иногда вы будете обедать со мной. Вы даже будете получать водку. Давайте-ка начнем с сегодняшней порции – отпразднуем ваш приезд.

– Э-э-э… я… – запнулась Алекс, но майор уже достала бутылку водки и два стакана. Она налила по устрашающей порции алкоголя в каждый и протянула один из них американке.

– Будем здоровы! – сказала Казар и одним махом осушила свой стакан.

Алекс последовала ее примеру из чувства приличия и страха обидеть майора. От крепкого алкоголя девушка закашлялась.

– Извините, не привыкла. Американцы чаще всего пьют пиво.

– Правда? Я припоминаю, что ваши ковбои все время глушат виски.

Алекс улыбнулась. От водки она согрелась и расслабилась.

– Только после того, как они согнали весь скот и перестреляли всех угонщиков. – Алекс не смогла придумать, как сказать по-русски «скотокрад», и назвала их «коровьими бандитами», что сильно рассмешило майора Казар.

– Только представьте: коровы в масках и с пистолетами! – Женщина снова рассмеялась и налила им по второй порции водки. – Пейте, мисс Престон. Можно, я буду звать вас Александрой?

– Можно просто Алекс. – Девушка стала отпивать водку мелкими глотками, но майор постучала по дну ее стакана, заставляя гостью пить алкоголь, словно воду. Не успела Алекс справиться с содержимым второго стакана, как Казар разлила им следующую порцию водки.

Американка подняла руку, протестуя.

– Простите, но два – мой предел. На самом деле даже сверх моего предела. Я не могу пить, как русские.

– Понимаю. Выпейте, и мы закончим на этом. – Казар залпом выпила свою водку.

Алекс, уступив, опрокинула стакан, хотя у нее уже кружилась голова.

Казар закрыла бутылку и отставила ее в сторону. Расправив свою гимнастерку, майор сделала глубокий вдох, словно собираясь произнести речь. Но вместо этого она сказала лишь:

– Итак, мисс Прес… Алекс. Как так вышло, что американка столь хорошо говорит по-русски?

Алекс постаралась говорить внятно.

– Родители-эмигранты.

– Понятно. Антибольшевики, да? Что ж, у всех есть семейные тайны, разве нет? – На лице женщины появилась холодная улыбка. – Но друзья все могут простить. Но почему вы вернулись в Россию в разгар войны? Почему вы не дома, под боком у мужа?

Алекс не выносила подобные вопросы.

– Я могу спросить у вас то же самое. Почему вы не с мужем?

– Ответ очевиден: на мою страну напали.

– На мою тоже. – Алекс чувствовала, что водка уже ударила ей в голову, и надеялась, что их беседа не перейдет в политическую плоскость.

– Да ладно, Алекс. На территорию вашей страны не вторгались. И у вас нет нужды сражаться за выживание своего народа, позабыв про все остальное.

– Все верно. Я здесь потому, что хочу присутствовать в гуще великих событий. Не хочу отсиживаться где-нибудь в спокойном местечке, и чтобы со мной обращались, как с куклой. Мне хочется быть такой же свободной, как мужчины.

Майор просияла.

– Я вижу, мы с вами близки по духу! Мы обе понимаем, что женщины способны на те же достижения, что и мужчины. Но я уже знаю, что женщине нельзя быть мягкой, иначе мужчины обернут это в свою пользу.

– Вы так думаете? – Язык у Алекс уже заплетался. – Мне кажется, вполне возможно быть мягкой и в то же время волевой и решительной.

– Нет, женщинам необходимо проявлять строгость по отношению к себе и научиться выдерживать давление. Будучи командиром, я должна быть непреклонна. Если на моих женщин распространяются те же привилегии, что и на мужчин, то и трудности они должны претерпевать такие же. Быть может, при капитализме все иначе.