Николай Гнидюк - Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы

Он вынул из кармана блокнот, записал номер, потом вырвал листок и протянул Лисовской.

— И вообще, — добавил он, — если я вам буду нужен, звоните. Может, наконец растает лед вашего сердца?

И, любезно попрощавшись, он проводил Лидию Ивановну к выходу.

Этот разговор взволновал Лисовскую. «Чего это, — думала она, — ему нужно было вспоминать историю с Ильгеном? И зачем ему понадобился Зиберт?» Не хотел ли гестаповец спровоцировать ее на неосторожный шаг? Вероятно, для гитлеровцев Пауль Зиберт уже перестал быть обыкновенным офицером, и они пытаются напасть на его след. Что же, в Ровно они его не отыщут. А она не поддастся ни на какую провокацию. Да, Пауль Зиберт заходил к ней. Но ведь не он один был завсегдатаем особняка на Легионов. Он был чрезвычайно популярен среди ровенского офицерства, и не удивительно, что хорошенькую «фрейлейн Лелю» можно было часто видеть в его обществе.

Она пыталась отогнать тревожные мысли, но они настойчиво роились в голове, не давая покоя. Эти мысли стали еще тревожнее, когда на следующий день она встретила Леона Метуся, и тот, обдавая ее хмельным перегаром, под «страшным секретом» сообщил, что гестапо арестовало «бывшую невесту Зиберта Валю Довгер и всю семью одного поляка, у которого Пауль снимал комнату».

— Я давно чувствовал, пани Леля, что этот Зиберт не такой, — разошелся Метусь. — Но кто же мог знать, кто мог знать?.. Я еще и вас с ним познакомил, как с порядочным человеком. А он, оказывается, был связан с партизанами. Кто бы мог подумать, что среди немецких офицеров могут оказаться такие! Теперь его всюду ищут и никак не могут найти. Наверное, и я буду иметь неприятности.

Он продолжал о чем-то бормотать, но Лисовская уже не слушала его. Мысли ее были заняты другим: если Николай Иванович не в отряде, его немедленно надо предупредить об опасности. Она должна разыскать его во что бы то ни стало! Но где он? Почему не дает о себе знать? Ведь он обещал. Надо ехать во Львов. Немедленно. Ехать, когда со дня на день сюда могут прийти советские войска? Снова оказаться среди врагов? В большом городе? Сможет ли она там его найти? Хорошо, если он воспользуется ее советом и свяжется с Рузей. А если нет? Если его вообще нет во Львове? Все равно она поедет туда. Это необходимо. Но легко сказать: поедет. Добраться до Львова не так просто. Фронт уже подошел почти к Ровно. Все поезда тщательно проверяются. Что делать? И вдруг возникает мысль: Конрад, этот навязчивый гауптштурмфюрер, может ей помочь. Вот листок из его блокнота, вот номер его телефона.

— Это вы, Конрад? Не узнаете? Да, это я, Леля. Мне необходимо вас сейчас же видеть. Пожалуйста, я подожду. На скамейке. Через полчаса? Хорошо.

Когда на аллее показалась долговязая фигура гестаповца, Лидия Ивановна встала и побежала ему навстречу.

— В чем дело, фрейлейн Леля? Чем вы так взволнованы?

— Конрад, умоляю вас… Вы должны мне помочь вырваться отсюда.

— Вырваться?

— Да, да, бежать. Вы же сами говорили, что со дня на день сюда могут прийти большевики. Вы представляете, что они сделают со мной? Я не могу найти себе места. Ночью меня мучают кошмары, просыпаюсь в отчаянии. Иду по городу и вижу, как из разных учреждений грузят на машины бумаги и сейфы. А что делается на вокзале! Вы видели, что там делается! Все хотят бежать. Ни у кого нет желания быть брошенными на съедение сибирским медведям. И я не хочу этого, Конрад! Слышите: не хочу! Я боюсь. Спасите меня из этого ада.

— Нечего раньше времени нервничать. Видите, мы еще в городе. Я обещаю вас взять с собой, как только нам будет дана команда об эвакуации.

— Не хочу ждать! Тут можно с ума сойти от ужаса. Пока я не почувствую себя в полнейшей безопасности, не успокоюсь.

— Вы что — не верите мне?

— Верю. Но может случиться всякое. Еще неизвестно, успеете ли вы взять меня с собой. И я не собираюсь рисковать. Помогите мне куда-нибудь бежать, ну хотя бы во Львов. Там меня никто не знает, и я буду чувствовать себя спокойнее.

Гестаповец молчал, вероятно обдумывая, что ответить перепуганной фрейлейн. А Лидия Ивановна решила не прерывать атаки.

— Я, чувствую, причинила вам столько хлопот. Надеялась встретить у вас поддержку, а оказывается… Скажу вам откровенно: вы первый из немецких офицеров, к кому я обратилась за помощью. Выходит, ошиблась. Что же, тогда извините. И знайте: фрейлейн Леля найдет еще среди своих знакомых настоящего рыцаря, который подаст ей руку в трудную минуту. До свидания!

— Подождите! — остановил ее гестаповец, на которого, очевидно, подействовала эта тирада. — Я докажу, что ваша судьба мне далеко не безразлична, хоть вы и причинили мне немало горьких минут. Завтра вечером я вас посажу на поезд, идущий во Львов. Только с одним условием…

— Согласна на любые условия!..

Немец заискивающе заглянул ей в глаза, подумал и произнес:

— На этот раз моя просьба, фрейлейн Леля, будет очень скромной. Оставьте на всякий случай адрес, по которому вас можно будет найти во Львове.

— С большим удовольствием, — ответила Лисовская. — Я еще не знаю точно, у кого остановлюсь, но… — Она взяла листок бумаги, написала на нем какой-то выдуманный адрес и подала гитлеровцу. — Будете во Львове — вы легко сможете меня разыскать.

На другой день Лидия Ивановна уже ехала в офицерском вагоне во Львов. Поскольку поезд был переполнен и для нее не нашлось плацкартного места, какой-то майор любезно уступил ей свою нижнюю полку, а сам забрался под потолок.

В вагоне было холодно. Да и без того она не могла бы уснуть. Не помогла даже рюмка коньяку, которую пришлось выпить с соседями по купе — штабными офицерами. Из их разговора она поняла, что во Львове должно состояться важное совещание, связанное с дальнейшими фронтовыми событиями. Она внимательно прислушивалась к каждому слову штабистов, и ей было больно, что нет рядом Николая Ивановича. Он, наверное, сумел бы вместе с этими длинноногими волками попасть на совещание. А впрочем, если Николай Иванович во Львове, он все сделает, чтобы проникнуть туда. А если это ему не удастся? Что ж, тогда придется пустить в ход все свои способности и выудить из этих офицеров кое-что. Решила держаться поближе к майору, уступившему ей свое место. Вспомнила, как с Майей «обрабатывала» захмелевших офицеров, и улыбнулась. До сих пор она не знала поражений. Даже Конрад и тот клюнул, устроил эту поездку во Львов. Теперь она может быть спокойна: ее исчезновение из Ровно не вызовет ни у кого подозрений. Жаль только маму: ведь в который раз она вынуждена волноваться за судьбу дочери-непоседы.

Во Львов поезд прибыл утром, майор и его коллеги собирались ехать к главному вокзалу, но Лисовская, узнав, что офицерам нужно в оперный театр, посоветовала им сойти на Подзамче. Такси не было, и пришлось нанять извозчика.