Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

В 36 г. уже настал заметный поворот к лучшему. Правительство, приводя в порядок государство, упорно истребляло ремесленников. В течение несполна одного года все города стали совершенно безопасны. «Видно было, — прибавляют историки, — что в Риме есть правительство».

В последний год периода (22 г. по Р. X.) в Риме произошли беспорядки, в которых обнаружился заговор на жизнь императора Октавиана-Августа.

Так же, как и во все периоды упадка, в Риме была огромная задолженность.

Еще в начале периода Лукулл защитил население провинции Азии от бесчеловечного притеснения откупщиков и ростовщиков, которым оно задолжало уплату контрибуции, наложенной Суллою. Эта сумма первоначально составляла двадцать тысяч талантов, а с процентами возросла до ста двадцати тысяч. На уплату долгов города принуждены были продавать утварь храмов, изображения богов, частные люди продавали своих детей. Когда у них все было отнято, их заковывали в цепи, подвергали пыткам, держали под солнечным зноем или ставили босыми ногами на лед.

В 49 г. Цезарь засчитал в число долга уплаченные проценты и издал приказание принимать от должников в уплату долгов движимости и недвижимости. В 48 г. претор Целий предложил уничтожить все долги, но был сброшен с трибуны. В 47 г. Цезарь поручился должникам, что проценты будут уничтожены за последние три года. Римская аристократия была запугана тогда «в необъятные долги».

В общественной жизни Рима важную роль играли взятки. Продажность распространилась во всех сословиях, от высших до низших. Чрезмерные расходы на роскошные пиры, на удовольствия и пороки пышной и изнеженной развратной жизни, покупка голосов на выборах, разные политические козни, постройка и отделка роскошных домов, великолепием которых вельможи старались превзойти друг друга, содержание бесчисленной прислуги и всякие другие мотовства поглощали даже и колоссальные состояния. Ростовщики выводили расточителей из затруднения, но давали деньги лишь за громадные проценты, потому что уплата была не верна и вообще приходилось долго ждать ее. Таким образом, влиятельнейшие и знатнейшие люди были обременены огромными долгами, и многие из них желали политических и общественных катастроф для уничтожения своих долговых обязательств. В особенности было много промотавшихся обремененных долгами людей между приверженцами Цезаря; они надеялись, что он уничтожит их долговые обязательства. Он подавил их попытки произвести отмену долгов насильственным путем, но не мог не оказать им поддержки, потому что иначе они остались бы нищими, давал им богатые подарки, восстановил прежний закон, по которому неуплаченные проценты выбрасывались из расчета, а уплаченные зачислялись в уплату самого капитала ссуды. Он обязал кредиторов принимать в уплату долга движимое и недвижимое имущество должников по той цене, какую оно имело до междоусобных, установил высшую норму процентов, смягчил прежние законы о взыскании долгов и пр. Законами о роскоши Цезарь хотел уменьшить мотовство, определил наивысшие цифры расходов на пиры, запретил слишком дорогие наряды, постройку чрезмерно громадных и великолепных дворцов и гробниц.

В 45 г. претор Марк Целий Руф, сенатор, обремененный долгами, вступил в союз с Титом Анийем Милоном. Они набрали толпы невольников, бродяг и других отчаянных людей и начали действовать революционным путем для уничтожения долгов, но оба были убиты в Кампании. Через некоторое время поднял смуты в Рим другой приверженец Юлия Цезаря, народный трибун Публий Долабелла. Замысел его был тот же самый.

Очень естественно, что при таких условиях капиталисты, ростовщики, которым люди знатнейших фамилий были должны колоссальные суммы, владычествовали над всеми общественными делами.

Страсть к передвижениям с мюзета на место, всегда овладевающая вырождающимися людьми, в этом периоде обнаружилась у простонародья в виде обыкновенного бродяжничества, а у аристократии — в страсти к путешествиям. «Итальянские богачи разъезжали для своего развлечения по провинциям и надолго покидали родину».

В любом учебнике именно к этой, а не к какой-либо другой эпохе относится название «Золотого века римской литературы». Но и помимо литературы признаки высокого подъема римской интеллигенции невольно бросаются в глаза. Об этом времени пишут, что «благие последствия мира обнаруживались во всех сферах человеческой деятельности».

Римляне видели причину своего подъема в изменении правительственной формы и в деятельности правительства, а потому виновником подъема считали императора Октатана-Августа. Поэты того времени писали: «По твоей милости, о император, вол спокойно пасется на пастбище, корабли без опасения плавают на успокоенных морях». Гораций говорит «о любви и преданности римского народа к властителю, который возвратил ему законный порядок, мир в благосостояние». Миллионы людей находили владычество Августа великим благодетелем богов и молились за продление его жизни. Сенат и народ единодушно дали ему титул «Отца отечества». «Это, — говорит Вебер, — не было делом одного только раболепства».

Почти повсюду в провинциях появляются признаки возрождающегося благосостояния и порядка. Развились торговля, промышленность и художественная деятельность. О развитии благосостояния говорят величественные памятники архитектуры, остатки воздвигнутых в то время храмов, театров, амфитеатров, колоннад, терм и водопроводов.

В провинции Азии, где стала развиваться промышленность, насчитывалось до пятисот городов. Испанские племена «привыкли» к земледелию и к спокойному быту. Их города, соединенные между собою хорошими дорогами, стали центром римской цивилизации, торговой и промышленной деятельности. В Галлии кроме развития земледелия, промышленности и торговли деспотические права кельтских князей заменились гражданской свободой и равноправием. Египет достиг такого богатства, какого не имел ни при Птоломеях, ни при фараонах. Он стал житницей города Рима. Установилась даже не существовавшая прежде торговля с западной Индией. «Каждый год более ста римских торговых кораблей плавало к западному берегу Индии и в Персидский залив». Словом, «монархия исцелила раны, нанесенные провинциям республикою».

Владычество римлян было упрочено проложением дорог и постройкой укреплений, а также основанием военных колоний. Октавиан имел под своею властью все легионы. Начальниками их были легаты императора, они служили ему с полной преданностью и, проникнутые сословным военным духом, полагали свою славу и честь в величии своего повелителя, бывшего олицетворением римского государства.