Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

В этом же году Германик предпринял удачный поход, чтобы отомстить за Тевтобургский лес, удачно напал врасплох на племя марсов и истребил их. Его отступление было сопряжено с большими опасностями.

Второй поход Германика против германского вождя Арминия был уже неудачен: римская конница потерпела большой урон, и отступление римлян снова сопровождалось большой опасностью. В двухдневной безуспешной битве римляне потеряли свои походные вещи, силы их были изнурены, потеря войск большая, и они видели перед собою верную гибель.

В 15 г. Германик одержал над германцами победу благодаря тому, что ввел в бой отряды галлов, ретийцев и винделикийцев. Но следующая затем битва была нерешительна. Германик поспешно отступил и не принял никаких мер, чтобы удержать под властью Рима области, из которых он уходил.

В заключение Тиберий отозвал Германика в Рим, причем в письме своем говорил, что уже достаточно бедствий, достаточно побед, что честь римлян уже восстановлена. Этим кончились все военные подвиги римлян во второй половине Золотого века.

Конец настоящего периода римской истории занимает царствование Тиберия. Этот государь четырнадцать лет царствовал в Золотом веке и девять лет в Серебряном, а потому первая половина его царствования прошла в периоде подъема, а вторая в периоде упадка. Но так как все успехи и неуспехи государства народ приписывает в своем невежестве личным качествам государя, то у Тиберия есть две совершенно противоположные характеристики: одна — хорошая — принадлежит Золотому веку, а другая — неудовлетворительная — Серебряному. В Золотом веке он был человеком высокого ума и характера, обладавший многими добродетелями: историки сравнивают его с Фридрихом II прусским. В Серебряном же он напоминает Филиппа II испанского и состоит почти из одних пороков.

Вот характеристика этого императора в Золотом веке, а противоположная будет приведена в своем месте в Серебряном.

Дела иностранной политики Тиберий вел искусно и успешно, сановников назначал разборчиво: умеет находить людей достойных. Государственное хозяйство и управление провинциями было очень хорошо. Благоразумная бережливость, простота и экономия императора в домашней жизни представляли резкую противоположность роскоши и мотовству вельмож. Бережливый Тиберий уменьшил великолепие игр и других народных развлечений. Государство не страдало при нем от буйства воинов. Светоний хвалит Тиберия за то, что он чуждался всякой пышности, отвергал раболепные почести, какие предлагались ему сенатом и народом. Тиберий выказал себя хорошим полководцем, искусным правителем, был человек очень умный, хороший оратор, сохранял безукоризненную нравственность среди порочного общества, старался внести в администрацию порядок, в судопроизводство справедливость, охранял спокойствие в провинциях, стремился защитить их от угнетения.

В конце рассматриваемого периода, за восемь лет до его конца, в 20 г. по Р. X., т. е. около рокового 43 г. периода появляются первые признаки начинающегося упадка. В уголовных процессах стал господствовать произвол, несмотря на старания Тиберия его устранить, явилось покровительство доносчикам и клеветникам, стало распространяться льстивое раболепство, а также погоня за титулами и мелочное честолюбие.

При обыкновенных условиях упадок в этом периоде бывает умеренным, но перед окончательной гибелью государства, как это было в Риме, он достиг

страшной напряженности, и его течение утратило свою обычную правильность.

Начало этого периода было совершенно правильно и своевременно, но упадок шел настолько усиленным темпом и отличался такой необыкновенной напряженностью, что достиг своего максимума на девять лет раньше срока, когда должен был кончиться период. Обычный ход государственной жизни нарушился, и упадок сменился несвоевременным подъемом, который продолжался тринадцать лет (со вступления на престол императора Веспасиана до смерти его сына императора Тита). Так как по закону равновесия несвоевременный подъем должен был возместиться таким же несвоевременным упадком, то он и последовал в следующее затем царствование Домициана, продолжавшееся восемнадцать лет и пришедшееся в новом полустолетии. Чтобы несвоевременный подъем сравнялся по числу лет с несвоевременным упадком, надо было бы от царствования Домициана отнять два с половиной года и прибавить к подъему. Сделать это мы имеем полное основание, так как начало царствования Домициана вполне носило черты подъема. Ему приписывают «некоторое округление границ и усовершенствование пограничных укреплений». Кн. Юлий Агриппа именно в это время расширил пределы римского владычества в Британии и задумывал уже овладеть островом Ирландией. Следовательно, с большой достоверностью мы можем принять, что несвоевременные подъем и упадок продолжались оба приблизительно по пятнадцать лет.

Упадок настоящего периода может по справедливости считаться образцом хорошего упадка по той напряженности, до которой дошли все пороки Рима.

Роскошь, мотовство и расточительность расцвели тогда пышным цветом. До бесконечной роскоши доходили, например, бессмысленные постройки императора Калигулы. Между прочим, он построил никому ненужный мост через залив длиною до пяти верст. По мосту была проведена шоссейная дорога, а по сторонам ее гостиницы и места для отдыха. Еще большая роскошь является в постройках Нерона, из которых самая замечательная его «Золотой дом». Он состоял из нескольких отдельных зданий, стоявших далеко друг от друга и соединенных колоннадами. На обширном пространстве были расположены луга, искусственные озера, виноградники, рощи с разными зверями и пр. Размеры главного здания были так велики, что внутри шли тройные перистили о тысяче колонн. Вестибюль был так высок, что в нем можно было поставить статую Нерона вышиною до ста футов. Стены некоторых комнат и синего дворца были выложены золотом, драгоценными камнями и даже жемчугом, а потолки блистали работами из слоновой кости. Картины и статуи для украшения были собраны со всей Греции. Архитекторы не останавливались ни перед какими расходами.

Но не одни только императоры роскошничали в своих постройках. Сенека порицает также роскошь частных лиц, которая сделалась обыкновенной даже для бань. «Во избежание прослыть бедняком, — говорит он, — никто не строит бани иначе как со стенами, выложенными александрийским и нумидийским мрамором с помостом, украшенным мозаичной живописью, с бассейнами, выложенными фассийским мрамором — явление, некогда редкое даже в храмах, — и с серебряными богатыми кранами. А в термах вольноотпущенников! Сколько тут статуй, сколько колонн, ничего не подпирающих, поставленных только для украшения, из одной лишь роскоши! Какие тут массы воды, с шумом текущей по ступеням!» По словам Плиния, изнеженные римские дамы имели даже бани, выложенные серебром.