Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

Продолжателем Моритца Вагнера явился немецкий ученый, Людвиг Вильсер, который еще ярче осветил тот же вопрос в своем докладе о прародине человека, читанном на съезде естествоиспытателей в Касселе и напечатанном в журнале Naturwissenchaftliche Wochenschrift (9). По его мнению, прародину всякого животного нужно искать не там, где оно живет в настоящую минуту, а там, где находятся ископаемые кости его предков. А такого места нигде на земном шаре нельзя найти, кроме Европы. Здесь найдены были три вида ископаемых человекообразных обезьян и только один вид их отыскался в Индии. То же можно сказать и об ископаемом человеке. В то время как в Европе находки его костей умножаются с каждым годом, в остальных частях света был только единственный подобный случай в Бразилии, да и то кости человеческие оказались там более нового происхождения. Кроме того, пути распространения по земному шару человека и обезьяны пересекаются в Европе и расходятся оттуда, подобно лучам веера. Поэтому общий центр происхождения обезьян и человека можно искать севернее Европы в странах, ныне покрытых морем или вечным льдом, в так называемой «Арктоге». Там же должен лежать центр происхождения всех млекопитающих. В северном ледовитом океане началась первая жизнь. На берегах его явились первые обитатели суши, а позже теплокровные и млекопитающие, которые распространились отсюда волнами по всей земле. Древнейшие волны состояли из существ низших, позднейшие из высших ступеней развития.

Взгляд д-ра Вильсера на происхождение человека только тем отличается от взгляда Морица Вагнера, что, по мнению этого последнего, «ледниковый период создал человека», а по мнению Вильсера, «белого человека».

В вопросе о том, какого цвета был первый человек, с Вильсером сходятся Бюффон и Блюменбах, которые тоже считали его «белым». Что же касается других ученых, то их мнения на этот счет расходятся поразительным образом. Так, Катрфаж считает первого человека «желто-красным», де-Саллю — «красным», Бурдах — «коричневым», Лаба — «темно-коричневым», Кант — «темного цвета», Кампер и Причард — «черным» и т. д.

Догадки Моритца Вагнера и Людвига Вильсера полезны для нас в том отношении, во-первых, что они не только не отрицают холод в качестве энергичного фактора при выработке видов, но считают его деятелем необходимым. Кроме того, Людвиг Вильсер еще более упростил наши предстоящие розыски, так как ближе определил прародину человека и сухопутных животных, которую нам нужно искать не на севере Старого Света, а на северо-западе. Моритц же Вагнер прямо направляет нас к ледниковому периоду.

Примечания. (1) — Ф. 230. (2) — Ф. 626. (3) — Ф. 589. (4) — Ф. 628. (5) — Ф. 14. (6) — Ф. 624. (7) — БЖ. 105–106, (8) — Ч, L 35. (9) — 1903. November. № 5. 74.

Так как данные, собранные в предыдущих главах, привели нас ледниковому периоду, то к описанию его в том виде, как он известен геологии, мы теперь и обратимся.

Из истории нашей планеты видно, что средняя температура земной поверхности не всегда была такой, как в настоящее время. Известно, что она и подымалась выше, чем теперь, и падала ниже. А потому общая картина земной поверхности много раз сильно изменялась. Бывали времена, когда нынешние холодные страны покрывались роскошной растительностью теплого климата. Бывало и наоборот, что теплые и умеренные страны исчезали под толстым слоем льда, который, медленно передвигаясь по земной поверхности, вырывал долины, бороздил скалы глубокими царапинами, отполировывал и закруглял каменные глыбы и переносил их с места на место на огромные расстояния.

В свое время было составлено много гипотез, пытавшихся объяснить причины обледенения земли, но из них наибольшее преимущество отдается теперь гипотезе астрономической, созданной трудами Адемара, Кролля, Пилара, Уоллеса и Балля.

Было вычислено, что элипсоидальная форма земной орбиты от времени до времени значительно изменяется, то вытягиваясь, то сжимаясь. Иногда она достигает максимума эксцентреситета, что зависит от притяжения земли к большим планетам, в особенности к Юпитеру и Сатурну. Расчет этот был сделан впервые Лагранжем в конце XVIII столетия и проверен Леверье в 1829 г. Д-р Кролль вычислил периоды наибольшего и наименьшего эксцентреситета земной орбиты за последние три миллиона лет, а Балль доказал, что вследствие колебания эксцентреситета может наступить момент, когда одно полушарие будет иметь над собою солнце на тридцать шесть дней дольше, чем другое. Отсюда периоды наибольшего эксцентреситета соответствуют для северного полушария наиболее низкой температуре, а следовательно, и образованию ледника. Последний максимум эксцентреситета, вызвавший, как полагают, появление последних дилювиальных ледников, наступил двести сорок тысяч лет тому назад и продолжался сто шестидесят лет. Так что от конца его до нашего времени прошло восемьдесят лет (1).

Если в заголовке настоящей главы мы употребили слово «ледниковый период» в единственном числе, то это потому, что мы имели в виду только последний, так называемый «великий» дилювиальный ледниковый период, наиболее точно наследованный наукою. Но, собственно говоря, ледниковых периодов было несколько. «Мы знаем положительно, — говорит Гааке, — что в пермскую эпоху происходило обширное образование глетчеров. Быть может, — продолжает он, — существовал целый ряд ледниковых периодов». «Ныне все склоняются к тому, — пишет Неймайр, — что в истории земли существовало несколько холодных эпох, периодически сменявших эпохи с теплым климатом» (2).

Так как каждый последующий ледниковый период сглаживал следы предыдущих, то естественно, что изучение последнего периода должно предшествовать изучению более ранних. Только ознакомившись с ним вполне, постепенно будут находить следы его предшественников.

Но если причина происхождения всех ледниковых периодов была одна и та же, то нужно думать, что все они были похожи друг на друга, что главная суть этих явлений оставалась неизменной, а менялись только размеры, расположение и другие детали. Поэтому более близкое знакомство с последним ледниковым периодом даст нам приблизительное понятие и о других, более ранних.

Последний или «великий» ледниковый период совпадает с дилювиальным периодом последней из геологических эпох четвертичной. Хотя он охватил все северное полушарие, но мы сначала рассмотрим, как он проявился в Европе.

Известно, что последнему ледниковому периоду в миоценовом периоде третичной эпохи в Европе предшествовала сравнительно очень высокая температура. В это время на семидесятом градусе северной широты, как видно по ископаемым остаткам, росли дубы, платаны, тополи, клены, орешник, липы, магнолии и другие растения теплого климата. Зима была так мягка, что на берегах Констанцкого озера росли деревья, которые теперь встречаются только на Канарских островах. Даже холодный остров Исландия был покрыть богатой растительностью (3).